Заслужить доверие
Шрифт:
Марни пыталась остановиться, но уже не могла.
— Моя мать обманула меня. Я думала, что выйду замуж за своего кузена Рэндалла и мы будем жить вместе — я, ребенок и Рэндалл. О господи! Я была молоденькой, глупой девчонкой.
— Я не сомневаюсь, что ваша история и длинна, и трогательна, — бесцеремонно перебил он. — Однако мне нужен ответ. Зачем вы появились здесь?
— Знаете что? — Грудь у Марни вздымалась под промокшим насквозь свитером. — Вы мне не нравитесь, Кэлвин Хантингдон.
— А я и не пытаюсь. Кстати, меня все зовут Кэл.
— О, разумеется! Ведь мы уже почти на ты! Ах, как мило!
— Да, теперь я вижу, чей характер унаследовала дочь. И еще эти рыжие волосы.
— Мои волосы не рыжие. — Марни по-детски насупилась. — Они каштановые.— Она кинула на него испытующий взгляд. — И вы не собиралась говорить еще о ней, у вас просто вырвалось, не так ли?
— Нет, не обирался, — ответил он со злостью. — Видно, вы умеете разболтать человека. В таком случае скажу вам еще вот что: она будет красива, моя дочь. Она вырастет настоящей красавицей.
Марни почувствовала, что густо краснеет — до самых корней волос.
Кэл сжимал в руках руль.
— Не знаю, зачем я сказал это.
Марни откашлялась.
— Полагаю, еще больше удивилась бы ваша супруга, — ответила она, стараясь не думать ни о его жене, ни о том, что сам он чертовски привлекателен. Лицо... нос с небольшой горбинкой... они сексуальны.
Сексуальны? Скулы мужчины? Да что, с ней творится?!
Скулы, которым она только что дала столь высокую оценку, угрожающе дрогнули.
— Не будем трогать мою жену, вернемся к основному вопросу. Зачем вы здесь и чего хотите от меня?
— О... — Из Марни словно выпустили воздух. Ответ прозвучал тихо и безжизненно. — Сострадания, Кэл. Просто сострадания. И немного доверия. Вот и все.
Он был явно удивлен.
— Доверие еще нужно заслужить, — ответил он ровным, спокойным тоном.
— Я скажу вам, зачем я здесь. Я хотела увидеть дом, в котором живет моя дочь, узнать немного о вас от местных жителей: что вы за люди — вы и ваша жена. Хотела увидеть, — голос у нее дрогнул, — счастлива ли она.
— И все?
Допрос начинал действовать ей на нервы.
— А вы полагали, что я просто постучусь в вашу дверь? «Привет, я настоящая мать вашей дочери. Вот, проезжала мимо и решила заглянуть». Ради бога! Я ведь даже не знаю, известно ли ей о том, что она приемный ребенок! Вы, правда, думаете, что я способна на такое?
— Трудный вопрос.
— Она знала? 3нает о том, что не ваша дочь? — прошептала Марни, с трепетом ожидая ответа.
— Посмотрите та меня, Марни. — В его голосе появилось нечто новое — нотка, которой она раньше не слышала. Она подняла голову. — Да, она обо всем знает. Мы решили не лгать ей с самого начала. Решили, что, так будет лучше.
Нахлынула новая волна слез, комок подступил к горлу, но Марни выдержала.
— Она знает обо мне. Пусть минимум. Но знает, что я есть.
— Вы и ее отец.
Две слезы упали на ее плотно сжатые руки.
— Да, — с горечью проговорила Марни, — да, верно.
— Есть еще кое-что, о чем вы забыли спросить.
— Счастлива ли она?
— Нет, я имею в виду другое. Вы не спросили меня, как её зовут.
Еще несколько слезинок скатились по ее щекам — она боялась ответа.
— Как вы назвали ее, Кэл?
— Катрина. Катрина Элизабет. Но все зовут ее Кит.
Все поплыло перед глазам! Слезы хлынули рекой. Впереди были лишь одиночество и безнадежность. Тяжело дыша, она нащупала ручку дверцы. Кэл положил ей руку на плечо, но она сбросила ее.
— Оставьте меня! Я больше не вынесу!
Она нырнула в свою машину, захлопнула дверцу и инстинктивно заперла обе — водительскую и пассажирскую. Теперь она в безопасности. Впившись руками в руль, Марни разревелась. Будущего не было.
Лишь некоторое время спустя она осознала, что кто-то настойчиво стучит в окно ее машины. Дождь поутих и теперь мягко и безмятежно барабанил в окна. Кэл тоже стучал, гораздо настойчивее. Он промок насквозь, но не уходил.
Марни опустила стекло до половины.
— Не беспокойтесь, у меня нет намерения, нагрянуть с визитом в ваш дом. Я заправлю машину и уеду, Прощайте, мистер Хантингдон.
— О нет, все не так просто, — возразил он. — Я хочу, чтобы вы поклялись, что никогда не попытаетесь встретиться с Кит.
— Мне бы и в голову не пришло.
— Поклянитесь, Марни.
— Я никогда не сделаю того, что могло бы навредить моей дочери. Большего я не скажу.
Она повернула ключ в замке зажигания, и машина взревела. Но не успела Марни опомниться, как дверца распахнулась.
— Я не хочу, чтобы хозяева бензозаправки увидели перед собой, внезапно повзрослевшую Кит Хантингдон. Я успокоюсь лишь тогда, когда вы уберетесь из города и забудете сюда дорогу. Вы слышите? — кричал он.
— Хорошо, — устало согласилась Марни, — я куплю бензин за пределами города. А теперь будьте добры, закройте дверь и не задерживайте меня, пока кто-нибудь еще не увидел мою особу.
Черты лица у него напряглись.
— В следующий раз, собравшись в супермаркет за молоком в воскресный день, я подумаю дважды, — процедил он. — Запомните, что я сказал, Марни Карстайрс. Уезжайте из Бернхэма и держитесь отсюда подальше. — И не смейте даже думать о том, чтобы встречаться с моей дочерью.
Он захлопнул дверцу перед самым ее носом. Марни поставила рычаг передач на первую скорость, включила фары и, не оглядываясь, поехала вперед, впившись в руль. Она выехала со стоянки и повернула направо, к выезду из города. Дорога вела назад, к началу пути, отдаляя ее от местной бензозаправки и от Моузэли-стрит,
В миле от города, миновав Баптистскую церковь и пару-тройку магазинов для туристов, Марни остановилась — час тридцать, а она даже не обедала, мороженое так и осталось на крыше джипа. Ей нужно подумать.