Заснувший детектив
Шрифт:
— Что вы мне азбучные истины талдычите? — раздраженно оборвал Дениса Спицын. — Что тут нового?!
— А вот что! Проще всего заработать авторитет на борьбе с террористами. Так?
— Ну, допустим. Если только получится. Только тут — или грудь в крестах, или голова в кустах.
— Успех будет обеспечен, если террористы — карманные. Итак, первый шаг Медведя: похитить известного всей стране журналиста (Кондрашина) и в качестве одного из похитителей представить человека, чеченца, пригретого ФСБ…
— Исмаилова! — ахнул Спицын и остановил машину.
—
— Оно еще хуже, — угрюмо сказал Спицын. — Говорите дальше.
— ФСБ придется отмываться. Второй шаг: нужно устами Чегодаева (собственно, ради этого был выбран Кондрашин, а выкуп потребовали лично у Чегодаева) заклеймить ФСБ за некомпетентность. Третий шаг: запустить слух о готовящемся чеченском теракте в Москве…
— Был такой слух, — сказал Спицын. — Сегодня ночью.
— Вот видите! ФСБ начнет обычную рутину с проверкой паспортов, поездов, чеченских диаспор и прочее. А «террористы» захватят школу. И Медведь точно знает, где расположится антитеррористический штаб. И туда закладывают бомбу с тем, чтобы подорвать «Альфу» и больших перцев из ФСБ, когда они там соберутся. ФСБ действует по протоколу, а Медведь в это время наверняка твердит президенту, что все не так и надо срочно придумать другой план.
Финальная точка: он взрывает всех в штабе на хрен! Президент хватается за голову, рыдает на груди Медведя и умоляет его спасти ситуацию, что тот с блеском и делает. Президент называет его своей правой рукой. Но! Во-первых, Ванштейн узнал о создании нового силового ведомства и нашел способ начать печатать «чеченские дневники» — на самом деле материалы, опасные для Медведя. Ванштейна пришлось закрывать. Медведь был в бешенстве и постоянно давил на Чегодаева, чтобы тот всячески в своих СМИ это опровергал!
— Откуда вы это можете знать? Это все досужие домыслы!
— Я это слышал собственными ушами.
— Как это? — изумился Спицын. — Или, может, ваши индийские штучки позволяют вам перевоплощаться в птичку и влетать к Медведю в окно?
— Примерно так и было. Я некоторое время слушал его разговоры.
— Что?! Вы шутите?!
— Нет, у меня есть записи, я поставил «жучок» в его машине.
— Как вам это удалось?
— Детали неважны. Во-вторых, пешка, которую Медведь собирался использовать и забыть…
— Пешка — это вы?
— Да. Пешка — некий частный детектив, но он, как назло, засветился на краже бриллиантов, убийстве Кондрашина (сейчас неважно, что я ничего этого не делал, я же все равно влип!), еще с ним зачем-то встречается Спицын… короче, надо все проверить и что-то предпринять на всякий пожарный. Вот как рассуждает Медведь. А эта проверка привела к тому, что мои сотрудники — оперативники «Глории» — стали свидетелями закладки взрывчатки. Ну что вам еще надо? У вас сейчас одна задача — не дать Медведю отмазаться.
— Еще кое-что забыли, — сказал Спицын.
— Вроде нет.
— Не «нет», а «да». Вот это. — Спицын открыл наручники.
Неужели убедил? — подумал Денис. Фантастика. Повезло. Мужик хороший попался. Твердый, хоть и тугодум. Да мы все тугодумы.
— Где вас высадить, Денис?
— Давайте прямо тут.
— Ладно… — Спицын, не глядя Денису в глаза, сказал: — Надеюсь вас еще увидеть… Нет, я не могу не спросить! Ну хоть убейте, не понимаю: почему все-таки именно вы были выбраны для передачи выкупа?!
— Хотите знать правду? Я тоже этого не понимаю.
Спицын уехал.
Надо удирать, подумал Денис, пока он не передумал. Может, я сегодня ему в чем-то и помог, но вдруг он вспомнит, что является генералом ФСБ, а я — беглый не пойми кто. Каторжник, как говорит Быковский.
Денис вспомнил, что у него есть мобильный телефон, врученный Спицыным. Он позвонил Грязнову-старшему:
— Дядя Слава, ты где?
— Там, где ты меня в последний раз видел. У меня тут какой-то крендель из газеты «Товарищ либерал» интервью берет. Фактически силой. Я его пытаюсь убедить, что не имею ко всему этому никакого отношения, а он вот спрашивает, как я отношусь к тому, что мой племянник находится в федеральном розыске, и не мешает ли это моей карьере.
— Какие еще новости?
— Паршивые. Не знаю, можно ли по телефону…
— Говори, он чистый.
— Сейчас отойду в сторону. Значит, так. В опломбированном чемоданчике, который недавно пересек немецкую границу, и в чемоданчике, где должны были быть деньги для одного молодого человека… В общем, Реддвей его вскрыл, ты уж не обессудь, и денег там не было.
— Бриллианты Чегодаевой?!
В трубке воцарилось молчание. Потом Грязнов-старший покашлял и сказал:
— Слушай, ну это даже неинтересно. Ты же убиваешь всю интригу на корню. Или… ты знал? Но откуда же они взялись?
— Дядя Слава, записывай адрес и пошли туда опергруппу. Я наконец понял, что со мной случилось…
Если утром Денис просто забрал у Алины машину, то сейчас ему пришлось угонять чужое транспортное средство. Вот уж чего он никогда в жизни не делал и даже не представлял себе, как вскрывать замки без ущерба для внешнего вида авто. Наверно, Филя Агеев мог бы прочитать на эту тему целую лекцию, но ведь не было же рядом Фили Агеева. Денис выбрал неприметную «шестерку», такую же точно, на какой Филя и ездил, и просто выбил ногой боковое стекло.
Меньше чем через час он был на даче Быковского.
Только бы не опоздать. Дело в том, что на даче Быковского Денис кое-что забыл. Он забыл там… ее хозяина. Ведь это же добрейший Андрей Сергеич его подставил. Ведь это только профессиональный детектив Быковский мог сыграть роль «Щербака», украсть камки и убить Кондзашина!
Как же он, Денис, был слеп.
Ведь это Быковский прятал Дениса у себя и уговаривал уехать, то есть сбежать и утащить за собой шлейф недоказанной невиновности. Ведь это Быковский, под видом денег Дениса, переправил за границу бриллианты, а потом, оказавшись за бугром вместе с Денисом, очевидно, планировал зажить долго и счастливо и отнюдь не умереть с Денисом в один день, а убрать его тут же.