Засранец Бэдд
Шрифт:
— Да?
— Мы оба знаем, что там произошло что-то, поэтому нет смысла этого отрицать.
— Ладно?
— Поэтому, да, я твой. — Он также приостановился. — По крайне мере, на неделю.
— А после? — я не могла не спросить.
Сначала между нами повисла тишина, но моих рук он не отпустил.
— Нам так нужно обсудить это прямо здесь и сейчас?
Я покачала головой, понимая, что он был прав.
— Нет, — я вырвалась из его хватки и снова взяла за руку. — Нет, не нужно.
Мы прошли еще около километра и дошли до центра, а затем и самого кинотеатра. Как Зейн и говорил, показывали только два фильма: боевик и романтическую комедию. Он заплатил за билеты и повел меня через весь зал, пока мы не дошли до последнего ряда и сели на кресла в углу, которые находились дальше всего от выхода.
Пока мы ждали начала фильма, он взглянул на меня.
— Знаешь, я тебе уже немного рассказал о себе, и тут я понял, что ни черта о тебе не знаю. — Он провел большим пальцем по моим костяшкам. — Тебе не нужно вдаваться в подробности, но… мне бы хотелось знать, чем живет Амаранта Куинн.
Я протяжно вздохнула.
— Ладно. И что бы ты хотел обо мне узнать?
Он покачал головой.
— Нет, так не пойдет. Ты мне расскажи то, чем хочешь поделиться, и если у меня будут вопросы, я спрошу, но тебе не обязательно на них отвечать, если не хочешь.
Я постучала пальцем по подлокотнику сиденья.
— Я единственный ребенок в семье. Это значит, что я вообще не понимаю твою семью. — Я засомневалась, ведь обычно большего я никому не рассказывала. — Выросла в одном захолустном городишке в штате Индиана. Моя мать стоматолог. Играла в волейбольной команде школы. У меня была лошадь, кобыла породы Скалистых гор, ее звали Этель.
— Лошадь по имени Этель?
Я засмеялась.
— Да. Мы купили ее у заводчика, он ее так назвал, не знаю почему.
Наступило молчание, но Зейн продолжал выжидательно на меня смотреть. Когда он понял, что больше я ничего не скажу, то нахмурился.
— И все?
Я пожала плечами.
— А что еще рассказывать?
Он покрутил локон моих волос.
— Много чего. Ты не сказала про отца, например.
— Это не самая лучшая тема.
Зейн вздохнул.
— Слушай, я не хочу давить на тебя, но мне просто кажется, что ты не особо мне доверяешь. Что объяснимо, наверное. Но я думал, что мы будем пытаться быть открытыми друг с другом. Но пока только я открываюсь тебе. Я рассказал тебе о Марко. Даже мои братья не знают, что у Кэмпи есть ребенок.
Я застонала.
— Зейн, дело не в доверии. Просто… Я не говорю об отце. Хочешь знать о моих парнях их старшей школы? Я расскажу тебе. Я встречалась с Брэдом Райли в первом году старшей школы. Первый парень, первый поцелуй, и первый парень, с которым мы дошли до второй базы. После трех месяцев он расстался со мной, чтобы начать встречаться с капитаном чирлидерш, которая была главной шлюхой школы. Видимо наши отношения развивались не так быстро, как этого хотел Брэд. Не знаю. Просто придумал какую-то отмазку, чтобы расстаться со мной и на следующий день он уже целовался с этой капитаншей в коридоре. — Я стала говорить тише, так как в зале приглушили свет и начали показывать превью фильма, хотя в зале кроме нас никого не было. — Затем я встречалась с Дейном Хауэллом в десятом классе, с ним я потеряла девственность на выпускном вечере, на заднем сидении его дерьмового форда. Мы встречались почти на протяжении всего десятого класса. В одиннадцатом я встречалась с Томом Вайландом, Джереми Рингом и Морисом Моррисоном.
— Моррисом Моррисоном?
Я захихикала.
— Ага. Все звали его Морри. Ненавидел свое имя, родителей, а еще ездил на новеньком Мустанге, который купил с заработанных денег от продажи травы на игровой площадке после уроков в начальной школе. — Парочка подростков зашли в зал, сели на пару рядов ниже от нас, тихонько посмеиваясь. — В выпускном классе был Джои Фастинелли, но я встречалась с ним всего пару недель, просто чтобы позлить маму. Он был тем еще козлом и я не спала с ним. Кайо Пруит был милым, но не слишком смышленым. Грег Майклс, звезда футбола, метил в Гарвард, самодовольный придурок, с которым я встречалась только потому, что у него был БМВ и кредитная карточка, и встречался он со мной, только чтобы позлить родителей, что меня вполне устраивало, потому что в школе меня считали крутой из-за того, что я встречаюсь с ним и пару неплохих дизайнерских сумочек. И наконец, Айзек Горовиц. Милый, гол как сокол и почти безграмотный, зато довольно красивый и готов был с себя снять последнюю рубашку, если попросишь. Он был для меня воплощением другой жизни. Его мама была африканских кровей, а отец — не практикующий ортодоксальный еврей. Айзек был… потрясающим. Удивительным. Возможно самый добрый человек, которого я когда-либо встречала.
Зейн затих на минуту, затем повертел тот же локон волос между пальцев.
— Расскажешь что произошло?
Мне нужно было выдохнуть пару раз, чтобы ответить.
— Его дразнили всю его жизнь. В начальной, средней, старшей школе. Били, насмехались, относились как к дерьму. Его это никогда не задевало, просто продолжал быть собой, несмотря ни на что. Нас поставили вместе работать над проектом по продвинутой физике. Он был почти безграмотен, потому что страдал дислексией, но в цифрах он знал толк, а я не особо разбиралась в физике, но была далеко не глупой, поэтому смогла попасть в продвинутый класс. Я поздно записалась, и Айзек был единственный, кто остался без партнера потому, что никто не хотел с ним работать. Поэтому пришлось мне. По крайней мере, я думала так поначалу. Как и все, я смотрела не него свысока и жалела его, потому что я не понимала его. Затем мы стали партнерами по проекту и мне удалось узнать его поближе. Я выяснила, каким он был человеком, не обращая внимания на его старые грязные шмотки, которые до него уже кто-то носил, заметила, как заикался во время уроков английского, каким невероятно стеснительным и замкнутым он был.
— Не нравится мне к чему это все идет.
Я покачала головой.
— Все гораздо хуже чем ты можешь себе представить. — Я попыталась сглотнуть поступивший к горлу ком. — Я начала вступаться за него. Стала его другом, затем, в конце концов, мы начали проводить все свободное время вместе. Я потеряла свое социальное положение в школе, но Айзек заставил меня понять, что это все глупо и не важно, и… Я не знаю. Мы никогда не говорили с ним о любви или чем-то таком, но Айзек был… особенным. Он был очень, очень важен для меня. Издевательства становились все хуже. Теперь я тоже была их мишенью. Напомню, это была Индиана, деревня. Большинство детей… скажем так, были довольно ограниченны во взглядах. Как и их родители. Но не все были такими. Были и очень милые, добрые люди. Но были и другие, жестокие люди. Они рисовали баллончиками свастику на его шкафчике, сжигали кресты перед его домом, и делали другие ужасные вещи. Они не просто толкали и били его, если он проходил мимо, они сделали его настоящим изгоем города. — Мне снова пришлось сглотнуть — Я уже говорила, когда мы с Айзеком стали встречаться, все стало еще хуже. Во много раз хуже. Об этом знал весь город. Его отца избили настолько сильно, что его пришлось госпитализировать, он потерял работу на заводе, его маму уволил ее босс, мой дом обкидывали яйцами, спускали шины, и делали другие неприятные вещи.
— Господи.
Я кивнула, тяжело моргая.
— Однажды я отвозила Айзека домой. Он жил далеко за городом, поэтому приходилось часто проезжать мимо пустырей и бесконечных кукурузных полей. Никаких пробок, никаких соседей или автозаправок, только шоссе и кукуруза. В меня врезались. Я потеряла управление, и мы оказались в поле. Я сильно ударилась головой и потеряла сознание. Когда очнулась, Айзек… черт, Айзека… они вытащили его из машины и избили… избили так, что он…
Я не смогла продолжить, Зейн сидел молча, держа мою руку в ожидании.
Я прокашлялась.
— Водитель грузовика увидел свет от фар, когда проезжал мимо и остановился. Вызвал помощь. Но к моменту приезда полиции Айзека уже не стало.
— Твою мать. Что стало с теми, кто сделал это?
Я засмеялась.
— Ничего. Я их не видела… никто ничего не видел. Не смотря на то, что на багажнике моей машины была огромная вмятина и остатки краски, или то, что все знали, кто именно так сильно ненавидел Айзека, никакого расследования толком и не было. «О нет, пацан которого все ненавидели умер, какая жалость, видимо это был несчастный случай. Преступник кто-то не из местных». Вот и все. Его родители переехали, и я хотела уйти из школы. Мама не разрешила, поэтому… Я закончила, получила аттестат и пошла в армию.