Заставь меня
Шрифт:
Думаю, я прошла этот тест.
Мы приступаем к работе по разгрузке продуктов. Проскальзывают моменты, когда мне комфортно в этой тишине. Но за этими моментами всегда следует осознание того, что я нахожусь в очень изолированном металлическом помещении с единственным выходом и серийным убийцей. Никто не услышит моего крика.
Именно поэтому, когда он слегка кладет ладонь на мою спину и наклоняется, кладя что-то на полку передо мной, мне приходится бороться с желанием прижаться к нему.
Его мужской запах сандалового
— Извини.
Черт. Это не та реакция, которая должна быть у меня сейчас.
Я отшатываюсь назад, но он хватает меня за бедро и прижимает к стеллажу.
— Не бойся меня, — в его словах есть сладкая нотка, и, если бы я не была так чертовски шокирована, это было бы почти восхитительно.
Он наклоняется вперед, пока кончик его носа не касается моего, его дыхание трепещет на моей щеке.
— Хотя мне нравится, как пылают твои щеки, когда ты напугана, — медленным, осторожным движением он подает свои бедра вперед, пока я не чувствую его эрекцию через брюки, трение ткани о мои голые ноги посылает искры вверх. Кровь стучит у меня в ушах, а тело дрожит от желания тоже податься вперед.
Его руки скользят по моим бедрам и изгибу задницы. Одна рука задирает материал юбки, а другая движется вниз.
Если его рука опустится чуть ниже, он сможет…
Вместо этого я отталкиваю его и ухожу.
— Ну тогда не пихай меня к стенам в закрытых помещениях.
— Это была полка, а не стена! — кричит он мне вслед с дьявольским смехом.
Я сожалею, что не врезала ему по лицу, когда была возможность.
***
Я ненавижу свое тело.
Ненавижу за то, как оно предает меня.
В ночь, когда умерла Бет, оно отказалось слушать мои мольбы. Оно не кричало, не поднималось. Я не двигалась.
И сейчас я ненавижу свое тело, потому что мне придется провести остаток смены в промокших трусиках из-за предательской реакции на серийного убийцу.
Издевательские взгляды, которые Кэш бросает на меня весь день, заставляют думать, что он тоже это знает. Ходит вокруг, выглядя самодовольным и раздражающе хорошим в синем костюме. Я его ненавижу.
Входит высокий белый мужчина с причесанной головой, одетый в красный спортивный костюм Adidas, который сразу привлекает мое внимание. А когда я вижу его лицо, то останавливаюсь на месте.
Это дядя Бет, Иван. Я никогда с ним не встречалась, но узнала его по семейным фотографиям и по его сходству с ее отцом. Я не хочу с ним общаться, не могу пойти на этот риск. Если он узнает меня по какой-то причине — я ведь была в жизни Бет последние двадцать три года — и назовет меня Харлоу, все будет кончено.
Но наша администраторша заболела, поэтому обслуживающий персонал
— Здравствуйте, сэр. Добро пожаловать, — говорю я, возившись с бейджиком, надеясь, что это привлечет его внимание. Если он узнает меня, возможно, подумает, что ошибся, увидев имя. — Столик на одного?
Он кивает и морщит нос, оглядываясь вокруг с усмешкой, как будто ему противно это место.
— Что ж, хорошо, идите за мной, — мой тон тошнотворно сладок, пытаясь скрыть нервозность.
Угловая кабинка свободна. Большой круглый стол с единственными в этом месте скамейками, обитыми той же красной кожей, что и в зоне ожидания. Я хочу пошутить насчет его спортивного костюма, подходящего к подушкам, но передумываю, когда он садится с таким видом, будто хочет пробить дыру в стене.
Когда я спрашиваю его, что он хочет выпить, он отвечает только ворчанием, его глаза прикованы к задней части ресторана.
— Хорошо, тогда я сейчас принесу воду.
Когда возвращаюсь, останавливаюсь на полпути, потому что Кэш ведет напряженный разговор с Иваном. Они говорят тихо, но, судя по их искаженным от ярости лицам, они хотят кричать.
Я робко подхожу, отчаянно желая услышать их разговор. Дядя Бет с ее убийцей. Знает ли он об этом? Поэтому он здесь?
Чем ближе я подхожу, тем слышнее становятся их голоса, голос Кэша прорезает воздух. Он наклоняется через стол, чтобы обвиняюще ткнуть пальцем в Ивана.
— … приходить сюда, в мой гребаный бизнес, и бросаться обвинениями……
Рука Ивана вырывается и хватает Кэша за запястье, тряся его татуированную руку.
— Думаешь, только у тебя есть источники информации в полиции, а? — его русский акцент резкий, смысл слов падает, как свинцовый груз в моем нутре.
Кэш вырывает руку и указывает ею на дверь.
— Убирайся отсюда, пока не начал войну, которую не сможешь выиграть, — он слегка поворачивается, и я замечаю, как его вторая рука скользит к карману пальто. Глаза Ивана тоже обращают внимание на это движение, и он встает со смертельным взглядом.
Только когда он уходит, я вижу, что за поясом кусок металла.
Я пытаюсь осмыслить хоть часть произошедшего.
Источники в полиции.
Обвинения.
Татуировка Кэша.
Скрытое оружие.
Кэш крутится вокруг и кричит:
— Ресторан закрыт. Убирайтесь. Если не заплатили, то все за счет заведения. А теперь уходите.
Смущенные посетители вскакивают со своих мест, накидывают на плечи сумочки и пиджаки и спешат уйти. Как только последний клиент уходит, он бросается прочь, проталкиваясь мимо, как будто меня там и не было.