Заставлю вспомнить Русь...
Шрифт:
Встречаясь у священного родника и противостоя друг другу, ни одна из ночных сил Неба, земли, леса не могла одержать верха и была вынуждена мириться с присутствием других, как то происходило везде в мире, где добро было неразрывно связано со злом, жизнь шла рука об руку со смертью, а рядом со счастьем тёмной тенью кралась беда. Частью этого устоявшегося равновесия противоборствующих сил была и Витязиня, чьё ещё не расставшееся с миром живых тело и неудержимо рвущаяся в мир мёртвых душа уже давно принадлежали той или иной из соперничавших сил и не служили камнем преткновения между ними. Но стоило появиться подле источника на залитом лунным светом клочке поляны новому человеку, это равновесие тут же нарушалось, ибо настрой души, состояние мыслей, даже речь и поведение
Сейчас, разговаривая с великой княгиней, Витязиня слышала по-прежнему спокойное журчание ручейка у ног, тихий шелест дубовой листвы над головой, ничуть не уменьшился и аромат цветущей яблони, перебивавший все прочие запахи вокруг неё. Зато постепенно стало ослабевать тепло в подставленных свету луны ладонях, слабый ветерок, доселе приятно освежавший лицо и почти не ощущаемый кожей, начал знобить её. Это говорило вещунье, что Ольга оказалась родственной по духу жизнеутверждающим силам, что рвались с водой источника из тьмы к свету, своей признал её дуб, друг и покровитель воинов-русичей, по нраву она пришлась женскому началу яблони, переполненному жаждой любви, тягой к красоте и чистоте помыслов. Только силы мира мёртвых воспротивились присутствию на поляне великой княгини, лишь они сочли её недругом и вступили с ней в борьбу, ослабив своё воздействие в других местах поляны.
Однако всегда неприязнь Ольге, пренебрёгшей долгом жены и заглушившей в себе материнский зов, выказывала и бывшая яблоня, и только сегодня она впервые обнаружила в великой княгине женское начало. Значит, Ольга наконец-то решила стать матерью, как то неоднократно являлось Витязине в видениях, предсказывавших будущее великой княгини. Но будущий княжич обычно присутствовал в видениях рядом с человеком в длинном чёрном одеянии и с христианским крестом на груди, такой же крест несколько раз появлялся и на шее Ольги. В таких случаях вещунья недоумевала, отчего великую княгиню постоянно признают своей и дубы, покровители воинов-русичей, и духи водных струй, рвущихся из мира тьмы к блеску Перуновых молний? Может, на эту загадку боги ответят нынешней ночью, когда Ольга предстала перед ними с мыслью подарить Руси долгожданного княжича-наследника?
А вот и видения, которые должны открыть Ольге часть её будущего и заодно, возможно, прояснить кое-какие из тревоживших Витязиню вопросов.
Ольга, обнимающая великого князя Игоря в полном воинском одеянии. Стоящий рядом с матерью юный княжич, которого Игорь после прощания с женой поднимает на руки и нежно прижимает к груди... Уплывающие от киевской пристани вниз по Днепру сотни русских ладей и варяжских драккаров, полные воинов. Поднимающаяся вдали в степи пыль над плотными колоннами конных и пеших дружинников... Ольга и юный княжич, машущие руками вслед спешащему к ладье с великокняжеским жёлто-голубым стягом Игорю...
Глухая лесная дорога, стиснутая с обеих сторон болотами и перегороженная спереди и сзади завалами из деревьев. Густо лежат на дороге и в подступающей к ней болотной жиже трупы дружинников в славянских доспехах... Напротив группы воинов, судя по их богатым одеждам и гривнам на шеях, военачальников, стоит великий князь Игорь. Его кольчуга в нескольких местах пробита, лицо окровавлено, за спиной видны два дружинника с приставленными к бокам великого князя обнажёнными мечами... Один из военачальников что-то говорит Игорю, тот в ответ хохочет, и по команде военачальника к великому князю бросаются несколько воинов, хватают его за руки, волокут к группе молодых деревьев у дороги...
По садовой дорожке близ великокняжеского терема идут Ольга и почти взрослый княжич, в паре шагов за ними следует человек в длинном чёрном одеянии с большим крестом на груди. Ольга что-то объясняет княжичу, тот с пренебрежительной усмешкой внимает ей, а к их беседе внимательно прислушивается человек в чёрном... Ольга и княжич уже не разговаривают, а яростно спорят, и, когда великая княгиня принимается жестикулировать, вырез платья обнажает её грудь глубже обычного и на ней виден маленький христианский крестик. Взмахом руки княжич указывает человеку в чёрном, чтобы тот убрался от него с матерью, и тогда Ольга первая покидает сына. Княжич с неприязнью смотрит в спину направившимся к великокняжескому терему Ольге и её спутнику в чёрном...
Широкая долина, окаймлённая со всех сторон горами, на самых высоких вершинах блестят снежные шапки. Длинные, плотные ряды русских дружинников, впереди с группой воевод стоит повзрослевший княжич. Правее русичей замерли такие же плотные ряды пеших дружинников в одежде и снаряжении, отличных от русских, а по бокам общего пешего войска расположились отряды смуглых, раскосых всадников в лохматых шапках... В противоположном конце долины расположилось другое войско: видны ровные коробки пеших воинов с длинными прямоугольными щитами, изготовились к бою шеренги сплошь закованных в броню конников на громадных лошадях. И над пешими воинами, и над всадниками трепещут знамёна с вышитыми на них ликом Бога ромеев Иисуса и золотыми христианскими крестами... ещё миг — и оба войска двинутся друг на друга...
Видения исчезли, и теперь Витязине предстояло поделиться их толкованием со своей гостьей. Однако вещунья медлила, ибо сегодняшние видения имели отношение не только к будущему Ольги, но и её собственному. Боги ещё никогда не посылали ни единого видения-предсказания, которое целиком касалось бы судьбы человека, не обратившегося к Витязине с просьбой об этом. Но сегодня одним из видений Небо открыло ей судьбу великого князя Игоря, хотя стоявшая у священного родника его жена ни словом, ни намёком не обмолвилась о желании узнать её. Пока не обмолвилась, однако могла сделать это в следующую минуту или явиться с этой целью к Витязине уже в ближайшую ночь полнолуния. И Небо, являя благорасположение к великой русской княгине, само предсказало вещунье судьбу Игоря, потому что знало, что Ольге и ей не суждено больше встретиться. Боги предупреждали вещунью, что дни её сочтены, и желали, чтобы при последнем её разговоре с Ольгой она могла ответить на все возможные вопросы о предстоящих в жизни великой княгини событиях.
Витязиня сделает это, тем более что боги поведали о судьбе Ольги всё, что только можно. Её муж Игорь совершит большой поход по воде и суше, и это случится не раньше, чем подрастёт княжич. Однако самого великого князя ждёт на родной земле смерть, по-видимому, от рук древлян, поскольку именно древлянские доспехи и их покрой одежды были на военачальниках, пленивших великого киевского князя на лесной дороге. Ольге же предстоит отречься от веры предков и впустить в душу Бога ромеев Христа. С помощью человека в чёрном она будет стремиться, чтобы чужую веру принял и княжич, однако тот не станет вероотступником. Наоборот, он обнажит меч против Византии, откуда ползёт тихой сапой на Русь иноверие, и его союзниками будут болгары и угры, которых Витязиня, побывавшая на Балканах и Дунае с князьями Аскольдом и Диром, узнала по оружию и снаряжению среди смешанного войска, противостоящего в долине ромеям. Может, Небо благосклонно к Ольге не как к великой княгине, которой предначертано предать веру предков, а как к матери, которой суждено даровать Руси отважного князя-воителя, готового, как князья Аскольд и Дир и как князь Олег, бросить смелый вызов объятой непомерной гордыней империи Христа?
— Великая княгиня, боги приоткрыли передо мной завесу твоего будущего, — сказала вещунья. — Что желала бы ты знать из него?
— Три дня назад я дерзнула совершить отчаянный поступок, который погубит меня либо... либо поднимет до высоты, коей не достигала прежде на Руси ни одна женщина. Что свершила я: роковую ошибку или единственно верный ход, могущий спасти меня в то время? Ежели это ошибка, позволят ли боги мне её исправить?
— Три дня назад ты приняла решение стать матерью, и Небо одобряет его. Твоему сыну уготовано великое будущее, и боги русичей будут благодарны тебе за князя-воителя, который приумножит славу предков.