Заставьте меня, Сэр
Шрифт:
* * *
– Сюда! Вэнс, сюда!
– Закари повернулся в направлении криков Маркуса.
Надежда подстегнула прилив адреналина.
Мужчина в конце стоянки вышел из фургона, чтобы поглазеть на доки. Майка - татуированные руки. Закари бросился бежать.
Человек заметил его. Он забрался обратно в кабину и захлопнул дверцу.
Закари рванул через стоянку.
– Гален! Сюда!
– Слишком далеко, черт побери, слишком далеко.
Фургон с ревом стартанул, покидая
Рядом с выездом, фургон круто свернул в сторону, его занесло и впечатало в припаркованный автомобиль. Заглох.
Что за черт? Закари помчался в сторону фургона. Он услышал тарахтенье от попытки запустить двигатель. Через боковое окно Z увидел водителя. Из его носа тонкой струйкой сочилась кровь.
Из ниоткуда материализовалась нога и пнула мужчину в лицо. Двое противников. Один на пассажирском сиденье. Закари двигался в сторону фургона по бетонированной дорожке.
Распахнув дверь со стороны водителя, он увернулся от неуклюжей попытки ударить его.
Схватив за руку незнакомца, Закари вытащил его прямо на тротуар. Мужчина пошатнулся, остановившись. Крутанувшись, он ударил кулаком.
Закари блокировал неумелый удар, захватил его руку, повернул вверх и назад.
Раздался характерный хруст вывихнутого сустава.
Закричав от боли, парень замахнулся вслепую. Сделав быстрый шаг в сторону, Закари погрузил кулак в мягкий живот. С непроизвольным хрюканьем водитель сложился пополам. Закари протаранил коленом лицо парня. Еще хруст. Еще крик. Все равно мало.
Удар коленом ублюдка вполне достаточно выпрямил для следующего удара. Закари был просто счастлив. Он направил свой свирепый гнев в кулак к ребрам. Дающий удовлетворение треск сломанных костей, противник свалился - и его глаза окончательно закатились, погасив бешенство Закари.
Подонок вырубился. В отключке. Резкие щелчки выстрелов, донесшиеся из доков, сжали внутренности. Маркус не вооружен. Но Закари был нужен здесь.
Он шагнул в направлении борта водителя. Осторожно. Он узнал эти ноги, его котенок.
Со спутанными светлыми волосами, Джессика неуклюже лежала, наполовину перевалившись через пассажирское сиденье. Руки сзади за спиной. Рот заклеен скотчем. Зеленые глаза сверкают. Ноги кверху, готовые пинком выкинуть мужчину в ад и за его пределы.
Черт, он любит ее.
Она увидела его, и ее глаза расширились. Взгляд, которым она его одарила, - ярость и облегчение, и любовь... о да, там была любовь - и его мир снова заиграл красками.
Он наклонил голову и улыбнулся.
– Тяжелый день, да?
Она подавилась истерическим смехом, по-видимому, вспомнив вопрос, прозвучавший в ночь их первой встречи. Навалившись на кабину, он помог ей сесть. Его ярость опять разгорелась при виде кровоподтеков на щеке, содранной кожи на запястьях. Но она была жива. Невредима. Поддавшись минутному порыву, он зарылся лицом
* * *
Габи услышала крики Маркуса до того, как ее ящик, словно сойдя с ума, опрокинулся, завертелся, и закачался. Ее голова все еще кружилась. Казалось, что ее плечо вывернуто из-за приземления на скованные наручниками руки. Ящик лежал на боку, и щели пропускали свет через разорванные створки.
Маркус действительно был здесь?
Она должна выбраться. Габи снова медленно двинулась пальцами вдоль по клейкой ленте. Надо же, неповрежденный край. Повоевав с наручниками, ей удалось ухватить ленту между кончиками пальцев и разорвать. Она разорвалась - о, Господи, да! Цепь, закрепленная петлей вокруг манжет и ленты, ослабла.
С безумной потребностью освободиться, она задвигала ногами, чтобы счистить остатки разорванной ленты со своих лодыжек. Запястья все еще были скованы сзади, но - шевелись, шевелись, шевелись. Она вертелась как уж на сковородке по направлению к краю ящика, и наконец, лягнула створки. Верхняя часть коробки распахнулась, и Габи выкатилась наружу.
Слишком много света. Она тут же промокла под дождем, ее череп гремел от боли. На пристани орали бегущие в сторону доков мужчины. Она повернула голову. Поблизости от нее на причале распластался Цезарь. Чуть дальше дрались двое. Резкие звуки и проклятия. Бесцветные размытые фигуры.
Маркус. Человек в дождевике замахнулся на него толстой металлической трубой, и Габи закричала через кляп.
«Нет, пожалуйста, нет». Она старалась подняться изо всех сил. Удар почему-то не попал в цель, и Маркус вмазал мужчине, сбивая его назад.
На глазах у Габи Цезарь вскочил на ноги и вытащил пистолет из своего комбинезона.
Нет! Габи подтянула ноги под себя и бросилась на Цезаря. Ее плечо врезалось сзади под его колени. Его ноги подогнулись, и он завопил, падая навзничь.
Тяжесть веса, приземлившаяся на ее спину, почти вырвала ее руки из суставных ямок. Колени ободраны бетоном. Рот по-прежнему обмотан лентой, ей не хватало воздуха.
– Сука.
– Цезарь откатился, рванув за пистолетом, валявшимся вне пределов его досягаемости. Втянув в себя воздух, она извернулась и пнула его ногой, отправляя негодяя на колени. Момент расплаты.
С искаженным от ярости лицом, он шагнул к ней. О Господи. Она лихорадочно откатилась прочь.
– Габи!
– Маркус рывком поднял ее на ноги и оттолкнул в сторону. Труба пролетела мимо ее головы. Человек развернулся и побежал к лодке, медленно уходящей между пирсами.
Сбитая с толку, Габи отшатнулась в сторону. Она восстановила равновесие, и обернулась в сторону мужчин. Ее дыхание остановилось, когда Цезарь навел пистолет прямо на нее.
– Вот сука.
Руки срывают с нее одежду, выкрики ужасных ругательств... Тело Габи застыло, в мозгу резко стало пусто. Пронзительный крик Маркуса, - Габи, ложись!
– ударился о поверхность ее рассудка и отскочил прочь.