Застенец
Шрифт:
Когда они ушли, засобирались и мои лицеисты. Разве что Протопопов в спешке наворачивал то, что не успел съесть, привстав со стула, но до сих пор склонившись над столом.
– Подождите немного, у меня есть разговор. Вы же не думаете, что мы тут просто собрались поесть и весело провести досуг?
– Разве нет? – почему-то с испугом спросил Горчаков. Он все время прикидывал самые плохие варианты.
– Есть одно дело. Вот только собираться в открытую как-то слишком палевно. В смысле, заметно. А так жандармы в
– Кутят, – согласился Протопопов. – В один кабак, потом в другой. Пока все деньги не спустят на шампанское и девиц, а после еще должны остануться.
– Ну вот, – кивнул я. – Пусть думают, что я встал на этот скользкий путь. Но теперь к делу. Давайте поговорим о магии, не все же нам практиковаться, уроки прогуливая. Лиза, как твои успехи в работе с даром?
Разговор с Будочником никак не шел из головы. По поводу учиться и учить. Может и вправду у меня удастся подтолкнуть новых друзей к пробуждению и использованию силы.
– Да никак, – ответил вместо нее с набитым ртом Протопопов. – Мы на дню раз десять Елизавету Павловну занудой называем, толку чуть.
– В приличном обществе, которым данное собрание и является, говорить не прожевав пищу считается дурным тоном, – холодно заметила Дмитриева.
– Но ведь он прав, – пожал плечами Горчаков. – Особых успехов не замечено. Да и не особых тоже.
– Хорошо, Лиза, а теперь вспомни, что ты чувствовала, когда впервые проявился дар. Я понимаю, это может быть очень личным.
– Подумаешь, – вздернула красивой головкой Дмитриева. – То дела давно минувших дней. Что чувствовала… Горечь, негодование, обиду. Все это как-то вместе сошлось, если честно.
– Там, в лицее, было что-то похожее?
– Наверное, – неуверенно сказала та.
– Тебе надо найти свою точку входа, – ответил я. – То, что запустит дар. Вы были правы, обидное слово не сможет каждый раз выступать катализатором. В смысле, толчком к применению силы. Это все находится на более глубинном уровне. Я свою точку входа нашел. Смотрите.
Форма компаса была сложной, но само заклинание не требовало больших затрат по силе. Скорее предельную внимательность. И вот спустя нескольких долгих секунд надо мной появился нужный прибор.
– Лицей, – сказал я. Необходимо было говорить про объект, который ты уже посещал.
Все получилось. Стрелка повернулась в правильном направлении. Магический навигатор заработал.
– Ничего себе, – с завистью сказал Горчаков.
– Будочник? – только и спросила Лиза.
– Он самый.
– И как ты себя чувствуешь?
– Нормально все, – отмахнулся я, понимая о чем она. – Относительно. Разве что много колдовать сразу не могу. Выматываюсь. Но я не о том. Лиза, тебе нужно сосредоточиться на всех тех эмоциях, пережить их снова. Это и будет точкой входа. И после многочисленных тренировок проявление дара станет автоматическим.
– Авто каким? – не понял Протопопов.
– Легким. Ну, давай, попробуй.
Дмитриева закрыла глаза, наморщила свой прекрасный лобик и… ничего не произошло. Ну да, чего-то я в себя поверил. У Будочника не сразу получилось со мной, хотя он опытный маг, а я решил, что сейчас скажу пару напутственных слов и все, вуаля.
– Ничего страшного, надо пробовать, тренироваться, – сказал я, чуть улыбнувшись. Успокаивая в первую очередь себя.
– Коля, ты не обижайся, но чушь это все, – отозвался Протопопов. – Пережить эмоции. Я тысячу раз переживал. И что? Может и не дано нам никогда дар проявить. Выветрился он давно тем единичным выплеском, и теперь мы недомы. Вот зачем так далеко осетрину поставили?
Он, не задумываясь, протянул руку к блюду с рыбой, стоявшему на другом конце стола. То взмыло в воздух и опустилось возле Макара. А мерзавец даже бровью не повел. Вцепился могучими пролетарскими пальцами в деликатес и стал его жадно поедать. Как в него только влезает столько?
– Протопопов, – осторожно заметила Дмитриева.
– Елизавета Павловна, – с трудом смыкая челюсти, ответил Макар. – Я наперед знаю, что вы скажете. Да, варвар. Но я осетрину, может, никогда больше и не поем.
– Да хрен с ней с осетриной, – вмешался я. – Ты помнишь, где блюдо стояло?
– Вон там, – указал жирной рукой Протопопов и только теперь до него дошла суть содеянного. – Это как, господа. Это что же?
– Да ничего особенного, – с толикой зависти ответила Лиза. – Просто дар, который давно должен был расплескаться, вдруг проснулся.
– Я же это… маг, – сам не верил собственному счастью Макар. – Теперь же все изменится.
– Думаешь? – усмехнулся я. – А попробуй еще что-нибудь сделать.
Протопопов напрягся, даже блестящие от жира губы сжал, и пытался нарисовать в воздухе форму. Если честно, я не понял чего именно. Магический почерк у него был жутко неразборчивый, как у наших современных врачей. Суть в том, что ничего не получилось. Впрочем, неудивительно.
– Точка входа! – поднял я над головой палец. – Нужно анализировать и разбираться, что заставляет дар пробуждаться. Это все не просто так.
Правда, дальше разговоров дело не пошло. Мы еще довольно долго беседовали, пытаясь хоть как-то анализировать полученную информацию. К примеру, Протопопов первый раз создал подобие щита, когда украл из кондитерской поддон с заварными пирожными. В ближайшей подворотне обожрался так, что сбежать не смог. Там его хозяин лавки и нашел. Попробовал ударить, да Макар выставил руку и… создал щит. Примитивный, слабенький, но недому хватило. Тот сообщил, куда следует, а Протопопов потом еще месяц работал в кондитерской, возмещая ущерб.