Затерянные в истории
Шрифт:
Оценил и итог подвёл.
В общем, потому вида Да торопился с просвещением и обучением Саши, что надо бы его побыстрее по-настоящему в мужчины и воины произвести. Да и женить. Тогда у второго вождя Ваху не будет правовых оснований на Сашкину голову претендовать. И они тогда наведут здесь мир и взаимопонимание.
Да, это хоро…
Чего-о?..
Женить?
* * *
Помог внедрению новых технологий Рино — младший из новых Антоновых друзей. Кто там писал, что неандертальцы неразвиты были, а потому
— Смотри, — сказал Рино. — Стрела летит плохо (жест руками) сила лук нет. Камень бросаешь слабо — летит плохо. Близко. Не попадает. Надо лук делать сильно. Груру не сломать.
— У? — поинтересовался Антон. Слова "как" тут не знали, а заменяли его вопросительное выражение лица, вскидывание подбородка и подобный вот звук.
— Одно дерево — мало, — поведал Рино. — Надо два. Три.
— А держать вместе?
— Скрутить волосом и кожей.
Ничего себе конструкция! Хотя что-то в этом есть. Скрутить, вроде как изолентой обмотать. Может получиться… Только кто это натянет? Уж точно не он, Антон. У него тогда просто спина по швам разойдётся…
Лук-монстр они сооружали полдня. Особенно трудно было его обматывать. Конский волос — не изолента. Но в очередной раз восхитили своим терпением эти первобытные ребята. Вот уж кто умел выключаться-переключаться! Такое ощущение, что когда они принимались за какое-то необходимое, но нудное дело, они просто выключали все прочие мысли. Или вообще все мысли. Просто делали своё дело, как станки. То-то в какой-то из передач удивлялся некий профессор, что на огромных пространствах на протяжении тысяч лет первобытные люди делали совершенно одинаковые орудия! Как из-под станка. Так оно вот и было… то есть… в смысле вот оно: как из-под станка и выходит!
А после того как Антон, немало помучившись, показал, как можно сделать костяные наконечники для стрел, откалывать, а затем обтачивать их на камнях, мальчишки набросились на изготовление настоящих стрел. Точнее, за вытачивание ровных палочек для них из ветвей деревьев. Антон раскалывал их в передней части, вставлял в щель костяное остриё — и пару маленьких каменных из валявшихся осколков от основной, мужской деятельности по изготовлению рубил и наконечников для копий, — а затем натуго заматывал изделие конским волосом. А Альку припахали привязывать птичьи перья к концам стрел.
Все почему-то были счастливы.
* * *
— О, Дождь,
Уходи прочь!
Я боюсь тебя,
Пожалуйста, иди в другое место!
Вида Да ещё побесновался некоторое время вокруг священного дерева — было здесь такое, оно Сашке в том сне привиделось, где ему ноги отрезали… — и затих, опустившись прямо в грязь.
Дождь собирался с вечера, шёл всю ночь и теперь висел над долиной с утра серой занавесью. Это путало все планы старика. Вчера охотники выследили кабаний выводок. Или свиной, как правильнее? Саша не знал. В общем, мать-свинья с поросятами. Дикая. Наверное, кабаниха. Неважно.
Факт, что после вчерашнего скандала между вождями Яли и Ваху — прямо
Полно тут всего священного было, если разобраться. Дерево на холме. Столб посреди посёлка. Костёр рядом с ним. Не вечный, правда, а зажигаемый по общеплеменным праздникам. Или торжественным поводам.
Ах да, вождь сушёный ещё…
— Слушай, деда, а не подождать ли? — всё же попросил Саша, до холодка в животе побаивающийся женитьбы. Конечно, кабана завалить — та ещё работёнка. Читал он часто в исторических книжках, что это даже для рыцаря заслугой считалось. С мечом и копьём. А тут чем зверюгу брать? Этой палкой с камнем на конце?
Инициация — тоже та ещё процедура может быть. Вон, воины со шрамами по всему телу ходят. Тоже, поди, у столба стояли, порезы терпели… Нафиг такое счастье…
Но жениться — это вообще. Это как?
В смысле: "как" — это он видел. Народ тут был не стеснительный. Конечно, на людях было всё чинно: у мужчин свои дела, у женщин — свои. Мужчины основное время в мужском доме проводят. Женщины либо у общего поселкового очага пищу готовят, либо по чумам своими детьми и бытовыми делами занимаются.
Но по ночам из чумов стоны доносились. Да и вида Да, даром что дед, противоположный пол своими заботами не обходил. Жениться ему, кажется, было нельзя — во всяком случае, постоянной женщины с ними в его шаманском чуме не было. Но две девицы к колдуну точно прикреплены — готовить, убирать и прочее. Вот "прочим" он с ними тоже занимался, нисколь не стесняясь соседства.
Но Саша не интересовался ещё этими вещами. Он знал, конечно, что когда-нибудь вырастет и женится. Что у него будут дети. Представлял, как оно происходит — интересно же в интернете посмотреть! Но самого его эта перспектива не заводила. Девчонки его не сильно занимали — слишком из другого мира они были, с посторонними совсем заботами и интересами. Вернее, "неинтересами". Воображалы и кривляки. Некоторые нравились — Алька, Вива. Вернее, с Алькой они дружили, она нравилась как друг. А Вива была на расстоянии, она нравилась вообще. Спокойная, не дура. Без выпендрёжа этого бабского. Красивая…
Но чтобы чего-то с ними делать навроде того, что вида Да… Чего ради? Какое удовольствие в этом?
Он вспомнил, как ещё в первом классе его остановили за гаражами какие-то взрослые девчонки — из класса пятого, что ли, он уже не помнил — и, хихикая, стали рассказывать, что означает одно неприличное слово. А он искренне не мог понять, на фига ему это надо знать. И — нафига этим надо заниматься? Смысл какой?
Наивный был тогда, поинтересовался этим у самого близкого человека, у мамы. Реакция была, надо признать, странной. Мама чего-то испугалась, потом засмеялась, когда узнала, откуда у него возник такой вопрос, потом почему-то рассердилась. "Вот старше станешь — сам узнаешь, зачем", — подытожила она.