Затерянный город
Шрифт:
Все расселись по местам, пристегнулись, взмыли в воздух и, сделав круг над дымящимися развалинами замка Фошаров, направились навстречу долгожданной свободе.
И больше никто из них ни разу не оглянулся.
Глава 43
Выстроенные в одну линию корабли растянулись вдоль всего континентального шельфа Атлантического побережья Соединенных Штатов – от Чесапикского залива до залива в штате Мэн. За несколько дней до этого корабли военно-морского флота и научно-исследовательские суда агентства НАПИ образовали здесь защитный пояс вдоль всей восточной
Над всей этой армадой целый день кружил вертолет агентства НАПИ, пристально наблюдая за продвижением судов. Когда вертолет оказался к востоку от мыса Хаттерас, сидевший за рулем вертолета Завала посмотрел в окно и сказал:
– Это похоже на Саргассово море, посаженное на гормоны.
Остин опустил вниз бинокль и грустно улыбнулся:
– По сравнению с этим ужасом Саргассово море выглядит как цветущий сад с благоухающими розами.
Раскинувшийся внизу океан был поделен на две неравные части. К западу от линии кораблей вода была нормальная темно-синяя, лишь изредка разбавленная белыми хлопьями пены, а к востоку от этой линии океан имел болезненный желтовато-зеленый цвет. Плотный слой водорослей горгоны покрывал огромное расстояние, образовав на поверхности воды толстый ковер, уходящий далеко за горизонт.
Остин и Завала наблюдали с борта вертолета, как суда тщетно пытались остановить наступление экспансивных водорослей. Военные корабли даже обстреливали зеленый ковер из мощных артиллерийских орудий, поднимая в воздух огромные фонтаны воды, но образовавшиеся прогалины затягивались в течение нескольких минут. А потом с авианосцев в воздух поднялись самолеты, сбросившие на поверхность океана тонны смертоносного груза в виде глубоководных бомб и ракет, но и это не привело к желаемому результату. По эффективности подобные меры напоминали укусы огромного слона москитами. Бороться с этими жуткими растениями пытались даже с помощью химикатов, которые распыляли над океаном, но пораженная поверхность быстро восстанавливалась, так как основная масса этого зеленого ковра находилась на глубине и в мгновение ока регенерировала.
Остин попросил Завалу сделать несколько кругов над двумя судами, которые пытались остановить наступление водорослей с помощью толстых шлангов, натянутых на поверхности воды. К сожалению, и эта попытка оказалась бесполезной. Импровизированный барьер действовал не более пятнадцати минут – огромная зеленая масса быстро накапливалась перед искусственной преградой, потом переваливалась через нее и продолжала свой путь, похоронив под собой толстые шланги.
– Ладно, я насмотрелся достаточно, – угрюмо проворчал Остин. – Давай обратно на судно.
Расин Фошар была мертва, ее кости давно рассыпались под развалинами родового поместья, но первая часть ее безумной мечты продолжала осуществляться. Как она и грозила, Атлантический океан быстро превращался в огромное болото, затянутое желтовато-зеленой тиной.
Остина сейчас утешало только то, что ни Расин Фошар, ни ее безумный отпрыск Эмиль уже никогда не смогут воспользоваться этой напастью ради своих эгоистических интересов. Однако утешение было слабым, так как запущенный ими разрушительный механизм продолжал действовать, угрожая
На борт судна летели не менее получаса, и все это время Остин с ужасом наблюдал за тем, как военные корабли и спасательные суда сдают позиции и отступают перед молчаливым зеленым чудовищем.
– Курт, – предупредил его Завала, – идем на посадку.
Вертолет опустил нос по направлению к большому американскому крейсеру и через несколько минут селна палубу. Там сотрудников агентства НАПИ уже ждал Пит Мюллер, с которым они познакомились еще во время спасения людей у Затерянного города.
– Ну и как все это выглядит? – прокричал Мюллер, перекрывая грохот вертолета.
Ответ был ясен по угрюмому выражению лица Остина.
– Примерно так же, как и прежде.
Остин и Завала проследовали за Мюллером в кают-компанию, расположенную на нижней палубе, где собрались около тридцати членов команды, научных сотрудников агентства НАПИ и еще каких-то людей в военных мундирах. Кроме того, по дорогим костюмам людей в штатском Остин догадался, что сюда прибыли и какие-то важные чиновники правительственных министерств и ведомств, занимающихся обеспечением национальной безопасности. Все расселись на металлические стулья и стали слушать выступавшего.
Перед большим экраном стоял доктор Осборн, ведущий специалист Океанографического института в области экологии морской среды, который в свое время подключил Траута к решению проблемы бесконтрольного распространения горгоны. В одной руке он держал пульт дистанционного управления, в другой – лазерную указку. На экране была схема циркуляции водных масс в акватории Атлантического океана.
– Распространение водорослей начинается вот отсюда, из района Затерянного города, – говорил Осборн. – Канарское подводное течение относит их вниз, мимо Азорских островов, а потом сворачивает на запад и несет через всю Атлантику, где соединяется с Гольфстримом. А Гольфстрим, в свою очередь, переносит водоросли далеко на север вдоль континентального шельфа. Потом Гольфстрим соединяется с Североатлантическим морским течением, оно возвращается к берегам Европы, завершая таким образом Североатлантическую спираль. – Красная точка указки описала круг, завершая обзор. – Есть вопросы?
– С какой скоростью движется Гольфстрим? – спросил кто-то из зала.
– Пять узлов максимум. То есть более сотни миль в день.
– Насколько велико нынешнее распространение экологического загрязнения? – выкрикнул с места Мюллер.
Доктор Осборн щелкнул кнопкой на пульте, и схема океанских течений исчезла с экрана, а вместо нее появилось спутниковое изображение акватории Северной Атлантики. Огромное желтоватое пятно с извилистыми краями расползлось по всему океану, как гигантский лишайник.
– Этот снимок со спутника, сделанный в режиме реального времени, даст вам полное представление о текущем распространении горгоны, – прокомментировал Осборн. – А сейчас я покажу вам компьютерную схему дальнейшего расползания этой гадости. – Он нажал на кнопку, и на экране появилось другое изображение, где желтым была закрашена практически вся акватория Атлантического океана, за исключением небольшой центральной части, сохранившей природный темно-синий цвет.
В зале послышался гул возбужденных голосов.