Затерянный остров

Престон Дуглас

— На палубу! — снова позвала Эми.

Пытаясь отвоевать свою ношу у воды, он протолкнул мешки и жилеты через дверной проем, а сам, вывалившись из него боком — из-за того, что палуба стала почти отвесной — начал карабкаться по окнам рулевой рубки. Далее лодка совершила разворот по вертикали: в то время как ее корма все глубже уходила под воду, нос, наподобие поплавка, задирался все выше и выше. Вода хлынула в кормовой отсек через открытую дверь, и он полностью исчез под водой за считанные мгновения.

Очередная огромная волна нанесла по яхте сильный удар, сбросив Гидеона в прибывающую воду. Он изо всех сил старался найти опору и отыскать глазами Эми, но в сгущающейся

темноте слышал лишь ее голос.

— Выбирайся оттуда! Быстро! — кричала она.

Но бежать уже было некуда. Дверь в рулевую рубку оказалась полностью захоронена под водой, и яхта, оставаясь в строго вертикальном положении, продолжала стремительно тонуть. Гидеон угодил в ловушку: снизу бездна воды, а над головой выстроился ряд закрытых окон рубки. Он точно не сможет нырнуть и проплыть под водой вместе с вещами, чтобы выбраться отсюда через затопленную дверь.

Где же Эми?

Тут он услышал оглушительный треск, за которым последовала вспышка света. Затем еще одна. Обзорное окно рулевой рубки взорвалось, разлетевшись вдребезги, и Гидеон понял, что вспышки были выстрелами из пистолета Эми .45 калибра: она стреляла по окнам, чтобы создать ему путь к отступлению.

Воздух со свистом вылетел из разбитых окон.

Вода продолжала быстро подниматься, подхватив Гидеона, а он меж тем старался сманеврировать так, чтобы вместе со спасательными жилетами и мешками она вынесла его наружу прямиком через, теперь уже пустой, оконный проем. Как будто со вздохом сожаления вода вытолкнула его на свободу, хотя в то же время, пыталась утянуть его вниз. Жилеты не дали ей этого сделать, и уже через пару мгновений Гидеон обнаружил себя барахтающимся на поверхности моря и цепляющимся за массу связанных между собой спасательных жилетов.

В тот момент, когда он взглянул на яхту, та перевернулась вверх дном, и, словно огромный кит, начала опускаться на глубину. Через несколько секунд «Туркеза» окончательно ушла под воду и скрылась в волнах.

— Эми? — позвал он.

— Я здесь.

Он заметил темный силуэт, качающийся на волнах. За несколько гребков девушка сумела подплыть к Гидеону и импровизированному плоту. Но не успели они перевести дух, как огромная шипящая волна накрыла их с головой. На какое-то мгновение напарники оказались поглощены водной массой, но уже скоро их поплавок снова вынес их на поверхность, и Кру судорожно попытался продышаться.

— Спасибо, — наконец, вымолвил он.

Над ними снова нависла волна, и она, подобно своей предшественнице, так же погребла их под своим пенящимся гребнем.

Гидеон цеплялся за плот из жилетов, отчаянно борясь за жизнь, и жадно хватал каждый доступный глоток воздуха. В его голове крутилась только одна мысль: «До ближайшей земли более полутора тысяч миль».

32

Рассвет напоминал, скорее, мазок грязи на горизонте, чем величественный восход солнца. Шторм все бушевал, хотя и чуть стих. Ветер продолжал реветь над морем, то и дело поднимая шипящие волны. Гидеон и Эми прильнули к массе связанных между собой спасательных жилетов, и не говорили ни слова — они слишком устали, чтобы разговаривать. Гидеону казалось, что их жизнями завладел какой-то бесконечный ужасающий морской ритм: подъем-спуск, подъем-спуск, подъем… и снова спуск — на каждой чертовой волне. Все обычно начиналось с громкого шипения пены, словно она преследовала их и служила неизменным аккомпаниатором. Затем их подбрасывало вверх, и на них накатывала огромная волна, хоронящая их под собой и стремящаяся утянуть их в бездонную пучину моря. Раз за разом им приходилось барахтаться и бороться за жизнь, прорываться

на поверхность и откашливаться. После этого, они оказывались у подножия следующей пенной волны, и это была единственная доступная им секундная передышка — здесь хотя бы ненадолго утихал ветер. Но тут следовал неизбежный подъем, и цикл повторялся снова. Воздух был таким влажным, что на дыхание уходило неимоверно много сил. Море и ветер гнали с огромной скоростью несчастных потерянных напарников прямиком на запад.

Но, по крайней мере, у них была питьевая вода. Гидеону удалось открыть водонепроницаемый мешок и вытащить одну бутылку и даже осушить ее напополам с Эми, заплатив за это тем, что в сумку залилась морская вода. Гидеона вырвало.

Медленно… очень медленно светлело небо, и начинался новый день. Ветер все не стихал, но волнение моря стало более размеренным. Величественный марш волн продолжал нести их в том же направлении, что воздушные порывы и течение. Периодически по морю прокатывались полосы дождя, и небо пронзали молнии. Сильный дождь, казалось, сглаживал зыбь и чуть утихомиривал ветер. В какой-то момент стало достаточно тихо, и Гидеон отважился заговорить, взглянув в бледное и изможденное лицо Эми на другой стороне их самодельного плота.

— Эми?

Она кивнула.

— Ты… в порядке?

— В норме. А ты?

— Хорошо.

— Хочу пить.

Гидеон подождал, пока волна схлынет, затем открыл непромокаемую сумку и вытащил еще одну литровую бутылку. До того как он снова успел запечатать мешок, в него попала еще одна порция воды. Ему пришлось подождать несколько секунд, прежде чем передать бутылку Эми — накатила очередная волна, и он всеми силами постарался не потерять спасительную влагу.

Получив воду, она сделал большой глоток. Дождавшись, пока минует еще одна волна, она вернула полупустую бутылку Гидеону, и он ее допил. Слава Богу, на этот раз его не стошнило, и воду удалось удержать в себе.

Весь день они сражались с морем, выдерживая бесконечный цикл спусков и подъемов, натиск ветра и воды, едва не утопая при каждом накате волны. К вечеру Гидеон почувствовал, что руки у него онемели. Он не сможет продержаться так слишком долго — уж точно не выдержит еще одну ночь.

— Эми, нам нужно привязать себя, — выдохнул он, — на случай, если не сможем…

— Поняла.

Собрав последние силы, Гидеон с трудом вытащил онемевшими пальцами из мешка веревку, а затем, с не меньшим трудом, сумел продеть один ее конец через свой ремень, а другой — через ремень Эми и крепко привязать их обоих к плоту. Эта серия действий почти полностью истощила его.

Ветер начал стихать, лишь когда опустилась ночь, и напарники вновь оказались окутаны чернильной темнотой моря. К этому моменту они пробыли в воде 18 часов…

Открыв глаза во мраке, Гидеон вдруг понял, что видит какие-то фигуры, одетые во что-то красное и коричневое. Казалось, они даже мерцали размытыми огнями, но он смог убедить себя, что ему это только мерещится. Сначала эти фигуры виделись ему всего лишь нечеткими пятнами, но по мере того, как ночь сгущалась, а гипнотизирующий ритм моря нарастал, они обрели четкость и Гидеон начал различать их лица: лицо дьявола с широко раскрытым ртом… и этот рот становился все шире, шире и шире, извергая из себя потоки крови…

Галлюцинации. Он закрыл глаза, но силуэты стали лишь четче, обросли деталями и словно бы начали к нему приближаться. Гидеон быстро открыл глаза и несколько раз похлопал себя по лицу, стремясь вернуться к реальности. Проходили часы, но он ни словом не обмолвился Эми о своем состоянии. А вообще, была ли девушка все еще с ним рядом? Вглядевшись в темноту, Гидеон смог различить ее бледное лицо. Затем он нашел ее холодную руку, сжал ее и почувствовал слабое пожатие в ответ.