Заточённые души
Шрифт:
Новые друзья (собутыльники) придвинули свои бочки поближе к нам. А посетители здесь не злые, как показались на первый взгляд. Грязноваты немного, одеты в лохмотья, но отнюдь не воры и бандиты, как ожидалось.
Очередная выпитая кружка сделала своё дело – я окончательно осмелел, взял две новые, с густой, выпирающей за края пеной, кружки и направился к щупу.
Его звали Кальминоок. В разговор он ввязался с охотой, но от эля отказался. Сказал, что на сегодня ему хватит. Хоть я и не видел, чтобы он пил что-то до знакомства со мной, возражать ему не стал то ли из вежливости, то ли из желания выпить уготованный ему эль.
Как выяснилось из непринуждённого
У щупа был странный акцент – никогда такого не слышал. Слова выходили из его дрожащего как желе рта, подобно лопающимся пузырям. У меня невольно перед глазами возник образ: пузырь слова проходит путь по его сложной системе внутренних органов, замедляется в гортани, лезет изо рта и бумц – лопается, освобождая пожёванное слово. Вначале было трудно понимать этот акцент: приходилось часто переспрашивать, но потом привык. Кстати, у него глаза были разного цвета. Один чёрный, другой – синий. Интересно, так у всех щупов или только у него?
Из увлекательной беседы выяснилось, что Кальминоок живёт в Саре уже очень долгое время. Он и не помнит когда точно покинул Подводье: давно это было, очень давно… Щуп долго странствовал по подводным и прибрежным просторам реки Нали, прежде чем осел в этом городе. Почему он покинул своё родное озеро, мне так и не удалось разузнать: стоило только заикнуться на эту тему, как Кальминоок тут же начинал жаловаться на невозможность жизни в местной реке. За последние годы её настолько закидали мусором и отходами производств, что щуп был вынужден перебраться на сушу. Пришлось смириться с тесными стенами кирпичного домика близ помойки, ведь благородный щуп слишком стар, чтобы отправляться на поиски нового обиталища. Но, по большому счёту, на суше жить – не самое страшное в этой жизни…
В общем, гульба тянулась до глубокой ночи. Кальминоок распрощался со мной ещё до полуночи – здоровье уже не то, чтобы до утра не спать. Но скучать мне не пришлось, так как под руку попался люрт, очень похожий на Брока. Разве что лоб у этого люрта оказался ниже, чем нужно, да и рог правый был обломлен на кончике, и хвост крючком загнут… Люрт тихо пил эль, а я изливал ему душу: про пропажу своего друга, про кражу, про ещё что-то там, чего вспомнить наотрез не могу. Он оказался очень благодарным слушателем. Даже ни разу не смутился, когда я по ошибке несколько раз подряд навал его Броком.
Случилось то, чего я так боялся! Ярла объявила, что эль, да и любая другая выпивка – закончились. Раздосадованные этим известием посетители не нашли каких-либо веских причин оставаться с нами. Таверна начала пустеть на глазах.
Собеседник-люрт, что так хорошо послужил заменителем Брока, молча похлопал меня по плечу и направился к выходу. Я достал карманные часы и присвистнул: половина четвёртого ночи (или утра?)! Разбудил спящего лицом в пустой тарелке Кича. Удивлению моему не было предела, ведь рядом лежал его кошелёк. Слегка прохудившийся, не без этого, но лежал! Пока прим спал, а я изливал душу люрту, кошелёк тысячу сотен раз могли украсть. Трущобы Недостойных?! Как по мне, тут живут очень даже достойные мыслящие!
Мы попрощались с хозяйкой и вышли из трактира. Пустынные улицы всё так же скупо заливались светом электрических ламп. Прохладный воздух привёл Кича в себя. Да и мне свежесть после мягко сказать прокуренного зала таверны лишней не оказалась. Это хорошо, конечно, но в какую сторону нужно идти? Как назло, спросить-то не у кого: вокруг ни души. И опять начало липнуть болотной тиной к сердцу неприятное чувство, что за нами кто-то следит.
Так, кажется, сейчас нужно прямо идти. Да, а теперь повернуть налево. Навал досок. Точно помню, проходили здесь. Мусорная куча под фонарём. Не помню что-то. Нужно свернуть. Тёмный перекрёсток – мы с десяток таких проходили, и все как один – тёмные. Пойди теперь, разберись – тот или нет. От Кича толку мало: всё ему здесь знакомо, везде мы проходили. И вообще, по его святому убеждению, в наш постоялый двор все дороги ведут…
Они напали бесшумно. Сразу видно – профессионалы. Кич тут же отрубился. Я увернулся от удара и пнул нападавшего ногой в живот, а потом наотмашь добавил ему в лоб кулаком. В оба удара вложился, как говорится, с душой – враг повалился на землю, словно мешок с ослиным навозом. В глазах вспыхнули разноцветные огни. Невыносимая боль в затылке. Сырая земля холодила щёку. Прежде чем потерять сознание, в голове пронёсся женский голос – злой, полный решимости крик: не смейте их трогать!
Я на самом деле его слышал или во сне?
Глава 6: Караван
– Я и друзья шли в Сар, – басил Брок. – Я в Сар.
– Это долгий путь, – возразил Тис, – Нам без дополнительных припасов его не осилить.
– Я в Сар, – стоял на своём могучий люрт. – Хочешь со мной?
– Ты уж такой хороший охотник? – не уступал крот. – А где ты пресную воду найдёшь? Минимум десять дней пути. Без провизии мы погибнем на радость пустынным падальщикам.
– Ты со мной, Тис? – упрямился Брок.
– Мне всё равно идти некуда, – пожал плечами крот. – Мой дом разрушен, мой единственный сын мёртв…
– Ты, Лимб? – Брок устремил взгляд на драга.
Драг прищурил глаза – обдумывал. Он был не из этих мест, откуда-то с востока – об этом прямо заявляла его ярко-красная кожа с зелёными и жёлтыми полосками и пятнами. Из фона здешних серых и зеленых драгов он более чем выделялся.
Лимб был третьим и последним мыслящим, выжившим на арене "Стадиона Правды". Против него выпустили земного осьминога. Страшное существо тут же пошло в свирепую атаку: в несколько прыжков оно настигло жертву, обхватило не успевшего увернуться драга смертоносными щупальцами и принялось душить. Охранники уже начали готовить следующего раба, как вдруг скользкие щупальца разомкнулись – Лимб умудрился укусить за одно из них. Осьминог попятился назад, повалился на землю, его покрытые присосками щупальца судорожно дрожали, скручивались и выпрямлялись в бешеном предсмертном танце. Лимб отдышался, подобрал с пола кривую саблю и изрубил неспособное сопротивляться злобное существо. Не сделай он этого, осьминог всё равно бы подох в жутких мучениях, ведь слюна драгов полна ядовитых бактерий! Таково наследие от звериных предков – варанов. Многие драги делают всё, чтобы избавиться от этого "дара" и сопутствующего ему запаха. Они неисчислимое количество раз в день полощут рот раствором из мяты и календулы. Тогда бактерии вымываются, не успевают размножиться. Но стоит несколько дней не делать этого, как ядовитая слюна и запах гниющего мяса изо рта не обойдут стороной любого драга.