Заточённые души
Шрифт:
У меня были деньги Алерадуса, магическая кровь, которой я не умел пользоваться, обязательство идти в опасное путешествие и трое верных друзей. Этого мало. Хотя бы ещё одного спутника, отлично владеющего оружием. "Пять слов-ступенек, указанных магом, значит, и нас должно быть пятеро" – почему-то эта мысль навязчиво крутилась в моей голове. Но кого взять с собой? Кого, кроме…
После боя в резиденции Терзана, меня каждый вор узнавал, так что вынюхать у одного из них точное местонахождение Джины мне труда не составило. (Я вначале попытался его вспомнить самостоятельно, но попытка ни к чему не привела.)
Если честно, я даже не надеялся, что Ночная Бабочка присоединится к нам. Но это произошло. Наверное, мой замученный и обременённый трудновыполнимым обещанием вид вызвал в ней жалость. Или просто надоело воровать, вот и решила с нами пойти. Главное, что согласилась. А почему – значения особого не имеет. Но точно не для того, чтобы ночью теперь уже мои богатства обчистить. Она не такая. Хочется в это верить…
Под её руководством мы зашли в магазин паровых повозок и купили
В душе моей затаилась боль смерти мага. И злость. Каждую свободную секунду я представлял, как поквитаюсь с Лимбом. А я уверен, встреча обязательно произойдёт. При этих мыслях моя кровь словно бурлила. И требовала жестокой мести.
Утром мы покинули Сар. Прощайте Трущобы Недостойных. Надеюсь, я больше никогда к вам не вернусь!
ЧАСТЬ 2: Жажда крови
Глава 10: Нечто
С паровой повозкой слово "путешествие" приобрело для меня совсем другое значение. Если раньше, услыхав его, в воображении возникали долгие, изнурительные странствия под палящим солнцем, ночлег у костра ледяными ночами, постоянно грязная одежда, натёртые в размякших от пота сапогах ноги, невозможность избежать схватки с встречавшимися на пути дикими животными и бандитами, то сейчас всё в корне изменилось. Просто не хватает слов описать как это удобно! Когда ты свободен от подкидывания угля в котёл – можешь заниматься всем что душе угодно. Хочешь спать – спи. Хочешь принять пищу или выпить – пожалуйста. Хочешь предаться раздумьям или чтению магических и технологических книг – кто ж мешает? Да, котельная прохлады не добавляет, особенно в разгар обеденного солнца. Когда удаётся набрать большую скорость, ветер остужает нас через открытые настежь окна. К сожалению, по ухабистой дороге скорость не всегда набрать удаётся. Но и в этом плюс большой – жара заставляет всех снимать лишнюю одежду. Даже Джину…
Кстати, о Джине. Она просто молодец. Я благодарю всех известных мне божеств за её компанию. Нужно начать с того, что купить паровую повозку было её идеей. Я бы и в самых смелых фантазиях на такое не решился. Куда уж мне, парню из провинциального городка о таком думать? Не то, что водить – подойти к повозке боялся. А Ночная Бабочка настояла. Кто-то там из её прошлого научил водить паровые повозки. Я уточнять не стал, да и она вряд ли бы рассказала. Прошлое осталось в прошлом, а умение водить никуда не делось. И это нам только на руку. Из всей компании, только Кич выразил желание научиться управлять повозкой. Сидел в кабине и жадно ловил каждое движение Бабочки. Я бы приревновал, если б не знал принципиальных женских предпочтений прима: только со своей расой.
Мы тщательно продумывали маршрут. У Алерадуса в одном из сундуков я нашёл выполненную на совесть карту Главного Материка. Тот путь, который мы уже прошли, был выведен красным карандашом поверх синего. Линия обрывалась в Саре. Я решил не нарушать традиций и вычертил наш грядущий маршрут синим. Нам предстояло проехать вдоль левого берега реки Нали до её конца, потом обогнуть по правой стороне Седой Лес и прямиком в фермерский городок Тимпанус – там пополняем все запасы и направляемся к ближайшему мосту через реку Морская, а уж оттуда до Стальни добраться особого труда не составит (хочу в это верить). Выглядит не так зловеще. По крайней мере, на карте. Что ж, посмотрим, посмотрим…
Первое время дорога была сравнительно ровной. Джина выжала рычаги управления до упора, и наша карета понеслась с пугающей скоростью. Непривычное ощущение. Не то, что я скорости боюсь. Наоборот, в Пашнях оставил любимца скакуна. Он, кажется, единственный, кого я вспоминаю, думая о доме… Да и то, всё реже и реже… Отец постоянно занят своими делами. После того, как мать двинула с одним зажиточным торгашом в Лармиран, он не обращал на нас никакого внимания. Он замкнулся в себе. Из жизнерадостного, разговорчивого, трепетно относящегося к детям человека он превратился в сухую, выеденную душевными страданиями корягу. Спустя год после этого, в поисках лучшей жизни (хотя нам и в Пашнях жилось очень даже неплохо) старшие братья отправились в Карт. Сейчас я понимаю их поступок: они просто бежали с тонущего корабля, не выдержав потрясения. Я никогда не пытался осуждать их. Каждый вправе сам распоряжаться своей судьбой. Я остался. Хотя вполне мог пойти с ними. Да, я был тогда ещё сопливым мальчишкой. Но пойти мог – они очень сильно хотели этого. В особенности Токр, самый старший брат. Как сейчас помню: он отвёл меня подальше от отцовских глаз и ушей в конюшню и сообщил, что на рассвете он с двумя остальными братьями уйдут в Столицу. Там больше возможностей, и больше свободы… Он не хотел, чтобы я оставался в нашем захолустном городишке и остаток дней прозябал над дойкой коров. Да, мы живём мягко сказать небедно, но это лишь на фоне остальной нищеты города. Нельзя заживо хоронить себя в этой выгребной яме. Нужно идти вперёд. Нужно пробиваться выше, дальше. Та жизнь, которую откроет перед нами Карт – стоит в сотни раз больше всех богатств мелкого городишки. Я помню, как разрывался между двумя тяжёлыми решениями. В какой-то момент мне хотелось пойти с ними. Но всё же… Братья ушли, а я остался. И неизвестно, как бы сложилась моя судьба… С тех пор я никогда не виделся с ними. Сухие, ничего не содержащие в себе письма от них мы перестали получать спустя год. Если честно, я даже забыл их лица. Не уверен, узнал бы я кого-нибудь из братьев, встреться с ним сейчас. Мне жаль было отца. Мать поступила с ним ужасно. Сыновья рано или поздно всё равно бы ушли. Но не я. Было больно смотреть, как огонь жизни медленно угасал в нём. Я надеялся, что хоть моё присутствие поможет отцу переносить тяжбы судьбы. А недавно он привёл в дом женщину. Её звали Нирма. Молодая. Да она младше меня на два года! Именно после её прихода, мысли последовать примеру братьев начали одолевать меня. Отец был увлечён только ей. Слава Мастуку, хоть не заставлял меня называть Нирму мамой. Вот бы тогда ему устроил! Да кого я обманываю? Как-то отец отбыл по делам в Скот. Она… В общем, мачеха соблазнила меня… Нет! Я сам этого хотел! Она была так красива… Утром мы поклялись никому не рассказывать. И вправду – отец, должно быть, ничего до сих пор не знает. Старый глупец. Я остался с тобой не для того, чтобы при первой возможности ты выбросил меня на помойку своих тёплых чувств, заменив белокурой куклой! Я не испытывал стыда, когда занимался с ней любовью снова и снова… и снова. За его спиной. В знак протеста… Никто не знал об этой тайне. Но с каждым днём я всё отчётливей понимал: в родном доме меня больше ничто не держит. Единственный, к кому я питал и питаю до сих пор привязанность, так это скакун по кличке Бравый. Мой прекрасный гнедой. Он мчал быстрее ветра и всегда становился предметом зависти и восхищения окружающих. Его по праву считали одним из самых быстрых в округе. Я начинаю ловить себя на неприятной мысли, что чем дальше отхожу от дома, тем меньше моя привязанность. Ничего, отец и Нирма позаботятся о нём…
Одно дело – на лошади верхом, когда ветер обдувает твоё лицо, треплет волосы, когда ты сам за всё отвечаешь, чувствуешь, а совсем другое – сидя в паровой повозке: трясёт, подбрасывает, кидает в разные стороны как мешок с зерном… Страшновато, если честно: того и гляди, пол провалится или из окна вылетишь. Ничего, думаю, скоро привыкну. Но если мне страшновато, то Броку просто жутко. К стыду должен признать: забавно наблюдать бесстрашного гиганта-люрта сжавшимся комком липнущего к своему креслу. Его загоревшая кожа вся побелела от напряжения и страха, глаза почти всё время зажмурены а губы намертво залеплены – светские беседы вести он уж точно не намерен. Раз мне не хуже всех, то и не стыдно вовсе. С Кичем всё просто – он из водительской кабины не вылезает. Весь восторженный, возбуждённый. Поскорее хочет рычаги подёргать, поучиться. Словно рождён только для этого и был. Джина не обращает на него внимание. Всё время на дорогу смотрит. Мне кажется, к примам у неё какая-то неприязнь. А Тис сидит себе на своём месте и в окно только смотрит. Весь спокойный как удав. Я его, если честно, побаиваюсь. У него гордый (хоть и с налётом душевной печали) взгляд лидера. Брок рассказал некоторые сведения о его прошлом. Начальник охраны главы города – очень ответственная должность. Простачков на неё не берут. Как бы это не сыграло плохую роль. Лидер должен быть один в нашем коллективе. Насколько я понял, Алерадус назначил им меня. И поэтому могут возникнуть трудности с Тисом. Пока отмалчивается, но кровью чую: он привык командовать. Не пройдёт много времени, как начнёт подавлять меня своим авторитетом. Нужно быть начеку.
Меня поражает наш привязанный к повозке верблюд. Какую бы скорость мы не набирали – его верёвка никогда не натягивается полностью. Он не отстаёт и на метр, тем самым не замедляя наш ход. Меня так не удивляет его скорость (я слышал, что хороший верблюд может бежать довольно быстро), как выносливость. Поистине ценный экземпляр. Проделывать такие расстояния в таком бешеном темпе не каждое животное способно.
К счастью или несчастью (каждому своё), дорога ухудшилась. Появились выщерблины, ухабы и камни. Скорость повозки значительно уменьшилась. Моё нервное возбуждение незаметно испарилось, сменилось более-менее комфортным состоянием души. Я выглянул в окно. Местность значительно изменилась. Вместо пустынных равнин росли зелёные кустарники и деревья, земля была покрыта желтоватой травой, кое-где возвышались холмы. Тут напрямик не поедешь – нужно петлять в поисках подходящей дороги. Наша карета довольно-таки не маленькая, чтобы между близко-растущими деревьями пролазить.
Мы уже довольно долго ехали, поэтому я приказал сделать привал. Да, не попросил и не предложил, а приказал. На меня это совсем не похоже. Ладно, не стоит зацикливаться над этим. Ещё будет время привыкнуть к новой роли.
Сказать, что мы засиделись во время поездки – ничего не сказать. Брок буквально взрывался проклятьями в адрес повозки, то и дело почёсывая зад и спину. Тис молча прохаживался от куста к кусту, разминая суставы. А проголодавшийся Кич не дождался обеда и полез на ближайшую яблоню. Красные карликовые плоды были с горчинкой, но это не помешало ему набить ими пузо и насобирать в дорогу целый мешок.
Должен отметить, климат здесь, как и местность, отличается от привычного: обеденное солнце почти не жарит, и ветер прохладный дует. Мы разожгли костёр и приготовили еду. Я решил, что двух часов привала хватить должно. С нами всё-таки верблюд. Пусть отдохнёт, бедняга, а то бежал за повозкой как раненный заяц.
Джина решила пройтись окрестностями. Я не упустил возможности составить ей компанию. Только мы отошли на несколько метров от остальных, как мне захотелось о чём-то поговорить. Всё равно о чём, но поговорить. Я начал было нести всякую несуразицу, но спутница дала понять, что к беседе в данный момент не склонна. Просто хочет молча походить, подумать. Раз уж я за ней увязался, то хотя бы не мешал её размышлениям.