Затонувшие сокровища
Шрифт:
Что касается матросов, то на их долю пришлось не слишком много: от 20 до 60 фунтов каждому. Офицеры, плотники, боцман получили по тысяче фунтов.
Доля герцога Олбермарлского превысила 43 тысячи фунтов. Позднее говорили, что герцог плавил золото в своем саду, а его друзья острили, что ему суждено провести свои последние дни у плавильной печи.
Бостонский плотник Уильям Фиппс получил обещанную ему по договору шестнадцатую часть добычи, или более 11 тысяч фунтов, не считая мелких находок. Остальной груз включал шесть бронзовых пушек (преподнесенных лондонскому Тауэру), серебряные стремена, подсвечники, кубки, блюда, сломанные золотые вещицы, пуговицы, жемчуг, ожерелья, большую золотую цепь и ленту
Почести
28 июня 1687 года в Виндзоре Уильям Фиппс был представлен герцогом Олбермарлским английскому королю и удостоен рыцарского звания. О посвящении Фиппса в рыцари «за добрые и честные услуги», оказанные во время экспедиции, англичан немедленно оповестила «Лондонская газета».
В следующем месяце новоиспеченный рыцарь был награжден двумя медалями. На лицевой стороне одной медали было выбито изображение королевской четы, на оборотной стороне — корабль Фиппса, стоявший на якоре над затонувшим судном, с любопытным девизом: «Semper tibi pendeant hamus» («Пусть всегда висит твой рыболовный крючок»). В девизе, который одновременно был цитатой из поэмы Овидия «Искусство любви», скрывается намек на те крюки и кошки, с помощью которых Фиппс добывал свои сокровища. На другой медали фигурировал Нептун со своим трезубцем, который наблюдал за добычей сокровищ. Однако Нептун своим острым профилем и пышным париком поразительно напоминал герцога Олбермарлского. Девиз этой медали гласил: «Ех aqua omnia» («Все — из воды»).
28 июля в гостинице «Лебедь» арматоры дали обед в честь Фиппса. Они вручили капитану еще одну медаль и золотую цепь. Все моряки получили по серебряной медали на серебряной цепи.
Яков II предложил Уильяму Фиппсу должность комиссара королевского флота, но тот отказался и возвратился в Новую Англию. Там он построил себе в Бостоне красивый двухэтажный кирпичный дом с портиком и колоннами в стиле эпохи.
На свое горе Фиппс был назначен английским королем губернатором Массачусетса и генерал-губернатором Мэна и Новой Шотландии.
В этом новом сане ему пришлось вести войну с французскими колониями в Америке. Фиппс взял Акадию, одержав победу над Менневилем и Вильбоном, но потерпел поражение под Квебеком. Побежденный, запутавшийся в долгах и преследуемый личными врагами, Фиппс снова стал таким же бедняком, каким родился.
Как в былые времена, он отправляется в Лондон, чтобы поправить свое положение. Но там он был арестован за неуплату долга в 20 тысяч фунтов и заточен в Флитскую тюрьму. Истощенный тропической лихорадкой, Фиппс не вынес сырости тюремной камеры. Он скончался 18 февраля 1695 года, едва достигнув сорока четырех лет. Для покупки гроба Фиппс отдал тюремщику свою первую находку — маленький серебряный слиток, заключенный в морском пере.
Хоронили Фиппса за счет королевской казны. Жена поставила ему белый мраморный памятник, увенчанный урной с двумя амурами. На барельефе был изображен фрегат «Джемс энд Мэри», стоящий на якоре, и его шлюпки, с которых Фиппс добывал сокровища с морского дна. Барельеф был репродукцией с преподнесенной Фиппсу медали. Следует упомянуть еще об одной неразгаданной тайне: надгробие Фиппса бесследно исчезло при неизвестных обстоятельствах.
Ничего не осталось от урны, амуров и барельефа, но текст эпитафии дошел до наших дней.
«Здесь покоится рыцарь сэр Уильям Фиппс, который благодаря своей неистощимой
За большие заслуги его величеством, царствующим королем Яковом II, Фиппсу было пожаловано рыцарское звание. По просьбе почтенных жителей Новой Англии Фиппс принял на себя управление Массачусетсом. Свои обязанности он выполнял вплоть до кончины, с таким рвением заботясь об интересах родины и пренебрегая личными интересами, что справедливо заслужил любовь и уважение лучшей части населения этой колонии».
На одной английской батиметрической карте XVIII века, относящейся к району севернее Эспаньолы, риф, который обследовал Фиппс, носит название Силвер-Банк. Не вызывает никакого сомнения, что название связано с открытием сэра Уильяма. На другой карте, составленной в 1680 году, эта коралловая отмель все еще фигурирует под старым названием «Абреохос», но в «Английском лоцмане», выпущенном в Лондоне в 1706 году, тот же риф обозначен как Плейт-Рок. Между тем в книге Слоана «Путешествие к островам Мадейры», опубликованной всего через год, риф именуется «Фиппс-Рок».
Глава 9
Таинственный груз
Отвратительная ночь на море. Килевая и бортовая качка. Жара и влажность. Запеленговываем Пуэрто-Рико с помощью радиолокатора. Дождь как из ведра. Шторм. Водяные смерчи. Похоже, что такая погода типична для этого времени года в здешних краях. По какой-то счастливой случайности нам еще не довелось пережить такой потоп на Силвер-Банк. Но надо быть готовыми к встрече со штормом в ближайшие дни.
Среда, 7 августа.
Мой сын Жан-Мишель встречает нас на пристани. Он прибыл из Перу, куда ездил на разведку. Речь идет об организации экспедиции к озеру Титикака, которое я собираюсь исследовать с помощью наших «ныряющих блюдец». Сын сообщает приятные новости.
Очевидно, экспедиция в Южную Америку поставит перед нами новые проблемы. «Калипсо» должна выловить сокровища у рифа Силвер-Банк, но до наступления неблагоприятного для навигации сезона, то есть до 25 сентября, обязана прибыть в Перу. Жан-Мишель, архитектор по профессии, должен быстро вернуться в Марсель, чтобы руководить строительством Центра океанографических исследований. Но необходимо также, чтобы сын с 1 сентября провел не меньше шести недель в Перу и Боливии. Что касается меня, я должен попасть в Монако и во Францию в сентябре, в Голливуд в октябре для монтажа фильма о китах и одновременно побывать на озере Титикака!
Суббота, 10 августа.Готовимся к отплытию. «Калипсо» тяжело нагружена: 42 тонны газолина, 21 тонна пресной воды. Море довольно бурное. Во время завтрака впервые едим из картонных тарелок и пьем из таких же стаканчиков. В целях экономии пресной воды и чтобы подольше задержаться у рифа Силвер-Банк, решено не заниматься на борту мытьем столовой посуды. Наш новый метрдотель Сэрони, великан с тонким худым лицом, кажется, в восторге, что нанялся на судно, где не придется заниматься мытьем посуды. Он все время что-то напевает.