Затопить Германию
Шрифт:
Армии Эйзенхауэра готовились к прыжку через Рейн, и он попросил ВВС нанести тотальный удар по германским коммуникациям, чтобы отрезать фронт от тыла. После того, как канал Дортмунд — Эмс был осушен, самыми уязвимыми местами стали железнодорожные мосты. Самым важным из них был виадук Бельфельд, недалеко от Бремена. Он был главной артерией, питающей вермахт из арсеналов Рура и промышленных центров северо—западной Германии. Возникла идея удушить фронт, перерезав путь поступления подкреплений, техники и боеприпасов. Это раскололо бы страну на отдельные «островки», которые можно было легко захватить один за другим.
3000
Однажды утром они вылетели с «толлбоями» на борту, но виадук оказался закрытым облачностью 10/10, поэтому самолеты вернулись. На следующий день был совершен новый вылет, и снова тучи сорвали его. Через несколько дней они рассеялись. Самолеты прилетели к Бельфельду. Небо оказалось достаточно чистым, но через несколько минут виадук затянуло дымом и пылью, когда вокруг него начали рваться «толлбои». Через полчаса, когда дым рассеялся, разведывательный самолет обнаружил, что виадук выстоял. Кратеры «толлбоев» лежали в его тени, но виадук все—таки отличался от лодочных бункеров. С высоты 18000 футов он походил на тонкую нитку. Пилот словно метал дарт в нарисованную на стене линию.
Эскадрилья дождалась хорошей погоды и через несколько дней совершила новый налет. Однако виадук опять оказался укрыт тучами. Раздраженные, они вылетели в пятый раз и, дымясь от злости, вернулись несолоно хлебавши. В упорстве, с которым тучи укрывали виадук, было нечто дьявольское.
Этой ночью 2 тяжелых трейлера приползли в бомбохранилище с первыми 2 «гранд слэмами». Утром оружейники выволокли их наружу и с помощью лебедок подвесили на самолетах Фоквайра и Кальдера, специально модернизированных для этого. На них были установлены самые мощные моторы «Мерлин». Фюзеляжи, шасси, шпангоуты бомбовых отсеков были усилены. Створки бомболюка пришлось снять (они просто не закрывались из—за большого диаметра «гран слэма») .
«Гранд слэм» еще не был испытан. На это просто не было времени. Кроме того, существовала всего еще 1 такая бомба. Именно в это утро «Ланкастер» собирался сбросить ее на полигоне в Нью Форесте. Группа ждала известий об испытаниях с таким же нетерпением, как и хорошей погоды.
Незадолго до полудня метеоролог сообщил, что тучи над Германией рассеиваются. Когда Фоквайр инструктировал свой экипаж, позвонили из Нью Фореста:
— Чудище сработало нормально!
Глава 21. «Гранд слэм»
В час ночи по всему аэродрому заревели моторы 617–й эскадрильи. Фоквайр запустил моторы, опробовал магнето, когда внутренний правый мотор зачихал, пропеллер дернулся и остановился. Фоквайр раздраженно выругался. Он знал, что самолет на 3 моторах не взлетит. Оставалось только одно… одолжить самолет Кальдера. То, что его могут сбить вместо Кальдера, ему просто не приходило в голову да и не беспокоило. Он выскочил из самолета и побежал через взлетное поле.
Кальдер увидел бегущую фигуру, кричащую и машущую руками. Он удивился, что там могло произойти, но дал газ. «Ланкастер» пополз
Вооруженная «толлбоями» стая осталась позади, с любопытством и тревогой наблюдая за крыльями Кальдера. На земле «Ланкастер» выглядел совершенно обычно, его крылья казались плоскими и прямыми. Но в полете крылья самолета Кальдера образовали изящную дугу. Их концы загнулись вверх, а самолет просел под тяжестью 10–тонной бомбы. Этот чудовищный снаряд ясно виднелся под брюхом «Ланкастера», так как створки бомболюка были сняты.
В небе не было ни облачка. Они обошли зенитки Бремена и через 10 минут увидели линию виадука, изогнувшуюся среди болот. Кальдер лег на боевой курс. Тяжело груженый самолет мягко раскачивался. Когда «гранд слэм» вылетел из зажимов, Кальдер ощутил отчетливый толчок.
Он круто отвернул, и летчики с любопытством принялись следить за бомбой, похожей на серебристую акулу. Она медленно начала вращаться, опуская нос вниз, а потом набрала скорость и устремилась на виадук. Падение заняло 35 секунд, и только самый острый глаз мог заметить облачко грязи, взлетевшее из трясины в 30 ярдах от одного из пилонов виадука.
Через 11 секунд болото словно раскололось и выбросило огромную массу грязи и дыма, которая взлетела на 500 футов над виадуком. В течение следующих нескольких секунд по обеим сторонам виадука начали рваться «толлбои». Кальдер повернул, чтобы получше разглядеть, что произошло. Постепенно грязь осела, а ветер унес прочь дым. И перед глазами Кальдера предстало нечто вроде древнеримских руин. Семь массивных пролетов общей длиной около 100 ярдов просто исчезли.
Он совершенно не мог различить следов рухнувшей кладки. На мгновение Кальдер решил, что бомба превратила арки в порошок, хотя он никак не мог поверить, что такое возможно.
Позднее вскрылось, что один «гранд слэм» полностью подтвердил теорию Уоллиса — близкий разрыв может оказаться более эффективным, чем прямое попадание. Бомба прошла в грунт примерно на 100 футов, и ударная волна расколола арки виадука. При взрыве образовалась большая подземная каверна. Потеряв опору под собой, ослабленные арки рухнули в пучину. Это была прекрасная демонстрация эффекта «виселичного люка», что и планировал Уоллис еще в 1939.
Фоторазведчик принес снимки огромного кратера, который Уоллис назвал «совершенным». Кохрейн передал 617–й эскадрилье: «Вы наделали достаточно переполоха и случайно вписали новую страницу в свою историю, став первой эскадрильей, которая сбросила самую большую бомбу на Германию. Хорошая работа. Продолжайте тренировки. Мы не можем позволить себе кидать их куда попало».
В течение следующих нескольких дней трейлеры привезли еще несколько «гранд слэмов» в бомбохранилище. 19 марта Фоквайр наконец получил шанс сбросить такую бомбу. Цель находилась в историческом для 617–й эскадрильи районе в нескольких милях севернее дамбы Мён. Это был мост Арнсберг, длинный кирпичный виадук. 5 «Ланкастеров» несли «гранд слэмы», а остальные 14 — «толлбои». Первая бомба попала прямо в виадук, остальные, включая «гранд слэм» Фоквайра, легли в круге дыма, который поднялся после первого взрыва. Когда дым рассеялся, центральные пролеты моста в виде кучи обломков лежали в реке.