Затянувшаяся рыбалка
Шрифт:
Сергей немедленно поднялся и обнял девушку. Маша тоже подошла и, взяв подругу за локоть, тихо проговорила:
– Зой, ну что ты? Я же понимаю. Просто не могу привыкнуть, что все это на самом деле.
– Ладно, девчонки, – поднялся и Михаил, – хватит хныкать. Пойдемте, посмотрим, что там за крест. Но к этому вопросу мы еще вернемся. И ты, дорогая Маша, привыкни к мысли, что впереди всегда идут мужчины. Здесь не тот случай, когда дам пропускают вперед.
Маша насупилась, но все же подождала, пока парни пройдут вперед.
И снова зоркая Зоя первой заметила блеск стекла. Подойдя ближе, ребята разглядели привязанную к кресту бутылку. Это была бутылка из-под шампанского, заткнутая пластиковой пробкой. К кресту бутылка крепилась потемневшей от времени и изъеденной
– Ребята, там записка, – Зоя ткнула пальцем в темное стекло бутылки.
– Сейчас почитаем послание, – Михаил хотел раскрутить проволоку, но та буквально рассыпалась под его пальцами на небольшие кусочки. А когда парень попытался поддеть ножом пробку, та тоже начала крошиться, словно яичная скорлупа.
– Сколько же лет здесь провисела эта бутылка? – покачал головой Сергей
– Сейчас узнаем, – Михаил вытряхнул из стеклянного сосуда скрученный в трубочку листок и развернул. Листок оказался самым обычным, вырванным из школьной тетради в клеточку. Он был исписан крупным почерком. Парень принялся зачитывать вслух: – 17 июля 1982 года мы поплыли на другой берег озера, чтобы отметить годовщину свадьбы Кропалевых Василия и Натальи. Нас было шестеро. Кроме Кропалевых еще Керим Фаттахов, Фомина Светлана, Прокофьева Елена и я, Богоровский Николай. Проплыв через густой туман, мы оказались в этом мире. В первую ночь на нас напал какой-то зверь, убил Кропалевых и утащил труп Натальи. Мы похоронили останки Василия и решили идти к горе. Лодку оставили на берегу. В ней бутылка с запиской. Еще одну бутылку повесили на дереве, на котором живут похожие на ворон свистящие птицы. Пришлось долго пробираться вокруг болот и озер. Видели много неведомых животных. Один раз на нас напал двухметровый мохнатый ящер, но Керим зарубил его топором, Мясо ящера по вкусу напоминает индейку. У Керима воспалилась рана на левой руке, за которую его укусил ящер. Сегодня восьмой день, как мы оказались в этом мире. Нашли на холме развалившийся крест. Подняли и связали его проволокой. Надпись на нем разобрать невозможно. Отчетливо видно только дату: июль 1946 года. На этом все. Мы идем в сторону горы в надежде встретить людей или найти подходящие условия для жизни.
После того, как Михаил закончил читать, ребята долго молчали, осмысливая услышанное.
– Интересно, они выжили… – задумчиво проговорила Маша.
– Если и выжили, то им сейчас не менее семидесяти лет, – прикинул Сергей. – Сомневаюсь, что в первобытных условиях можно дожить до таких лет.
– Ребята, смотрите, что получается, – Зоя взяла записку у Михаила, – Крест установлен в июле сорок шестого года. Бутылку оставили в июле восемьдесят второго. Получается промежуток в тридцать шесть лет. Прибавляем к восемьдесят второму еще тридцать шесть и получаем дату нашего попадания.
– Хочешь сказать, что попасть домой мы сможем только через тридцать шесть лет? – округлила глаза Маша.
– Конечно, такое совпадение наводит на такую мысль, – Сергей взял записку у подруги, – но не факт, что туман не появляется гораздо чаще. Просто не каждый раз в него кто-то заплывает.
Попаданцы еще какое-то время обсуждали возможную периодичность появления перехода между мирами. Решено было вести более точный отсчет времени. Ответственными за временем назначили Сергея и Зою. Для этого договорились, что если местные сутки все же отличаются от земных, то переводить стрелки в соответствие с местным полднем будет только Михаил, А часы Сергея должны отмерять земное время.
Заодно парни выровняли крест, связали крестовину нейлоновым шнуром и выстрогали из деревяшки новую пробку для бутылки. Зоя разобрала коробку из-под чая и на внутренней стороне написала убористым почерком историю их собственного попадания. Закупорив бутылку, для надежности обмотали горлышко целлофановым пакетом и обвязали леской.
Пока восстанавливали крест, мимо холма галопом пронеслось стадо животных, похожих на небольших пятнистых оленей. Только рога у самцов были не ветвистые, а закрученные в винт, как у каких-нибудь горных козлов или у степных антилоп. С полчаса друзья наблюдали за окрестностями, ожидая появления хищника, от которого убегало стадо, но никто не появился. В итоге задержались на холме более, чем на час. Зато в путь двинулись отдохнувшими. Но палящее солнце и тяжелые рюкзаки не обещали легкой дороги.
Рыбалка на сома и ящер на ужин
В полдень остановились у небольшого озерца, из которого вытекал ручей. Пообедав, парни не выдержали и расчехлили удочки. Михаил несколько раз забросил спиннинг, однако озеро оказалось сильно заросшим травой, и всякий раз на блесну цеплялись крупные пучки длинных стеблей. Видя неудачу товарища, Сергей нацепил на свой спиннинг донную снасть и озаботился наживкой. Выдрав пучок травы, он с удовлетворением обнаружил в корнях самых обычных земляных червей и тут же насадил самого крупного на крючок. Пару раз перезабросил, выставляя глубину, и наконец, красное перышко поплавка застыло на водной глади.
Сложив свой спиннинг, Михаил тоже стал наблюдать за снастью друга.
– Наверное, ты в пучок водорослей угодил, – предположил он после нескольких минут ожидания.
Сергей хотел было перезабросить, но ему показалось, будто поплавок слегка погрузился в воду, и он продолжил наблюдение. И действительно, практически не заметно для глаза красное перышко понемногу погружалось. Вот погружение заметил и Михаил.
– Помнишь, на сбросе водохранилища так ерши червяка засасывали? И еще так раки могут клевать.
Когда на поверхности осталось не более сантиметра поплавка, он неожиданно резко ушел под воду.
– Тяни! – крикнул Михаил.
Но Сергей и сам уже рванул удилище и почувствовал сильное сопротивление. Тот, кто подцепился на крючок, не бился и не метался из стороны в сторону, а непривычно спокойно тянул леску на глубину, не желая показаться рыбакам. Сергей решил, что это действительно огромный щупальценогий рак, и похвалил себя за то, что воспользовался спиннингом, а не обычной поплавочной удочкой с тонкой леской. Проведя несколько минут в борьбе, парень уже желал, чтобы тот, кто поймался на крючок, по добру по здорову отцепился и уплыл восвояси, оставив в покои снасть. Ведь если поплавки и грузила еще можно изготовить из подручных материалов, то потеря крючка была бы невосполнимой. Пусть запасы снастей в рюкзаке Михаила и были довольно приличными, но вряд ли удастся их пополнить в ближайшей перспективе.
– Может за корягу зацепился? – предположил наблюдающий за потугами товарища Михаил.
– Я сам сперва так подумал, но если ослабляю леску, оно тут же тянет на глубину.
Не в силах крутить катушку, рыбак начал понемногу пятиться от воды, и тот, кто сидел на крючке, подался к берегу.
– Ага-ага, – нетерпеливо переживал за успехи товарища Михаил, на всякий случай, собирая подсачик.
Девушки тоже заинтересованно приблизились к рыбакам и молча наблюдали за противостоянием. Наконец, пятясь и подматывая леску, Сергею удалось подтянуть рыбину к берегу. А теперь-то точно было видно, что это никакой не рак, а рыба. Вяло шевеля хвостом, та тянулась по дну за леской. Ее размеры впечатляли. Вот спинной плавник показался над водой. И тут рыбина словно опомнилась. Она рванулась так, что едва не вырвала удилище из рук Сергея, заставив его сделать пару шагов к воде. Подскочивший Михаил накрыл взметнувшийся столб брызг подсаком, стараясь подвести его предположительно под хвост рыбы. Но та, получив свободу маневра из-за того, что Сергей шагнул к воде, развернулась и, наудачу рыбаков, угодила мордой прямо в сетку подсака. Однако сборный треугольный подсак не был рассчитан на улов такого размера. Рыбина попросту в нем не поместилась, и не зацепись она жабрами за сетку, неизвестно, удалось бы парням вытащить ее на берег.