Заур. Я тебя украду
Шрифт:
Креветки, омар, устрицы. И это «как обычно»? С ума сойти…
— Ты голодна? Поешь сначала, а то быстро опьянеешь, — говорил со мной с какой-то отцовской нежностью, и мне вдруг потеплело. Уж не знаю, от его отношения или, быть может, от тех двух глотков шампанского, что успела сделать.
— Так, пока не забыл, — пока я жевала тигровую креветку, он достал бумажник, вытащил оттуда приличную пачку налички. — Вот, держи. Дочке что-нибудь купишь.
— Спасибо. Спасибо за всё, — сжала в руке деньги, улыбнулась ему, а голос предательски дрогнул. Как сложно всё. Если в клубе
— Только давай без слёз. Я не хочу видеть тебя грустной. Знаешь, Жемчужина… Я давно уже заметил, что ты необычная. Вроде продаёшь себя, но… Не шлюха ты по натуре. Поэтому давай забудем всё, что было раньше, и начнём всё сначала. Я мужик простой, напоминать тебе ни о чём не буду. Будешь уважать меня, я буду уважать тебя. Как ты на это смотришь?
Теперь уже улыбнулась искренне. С ним, и правда, просто. Проще, чем с тем же Зауром. Не корчит из себя господина мира и не пытается обидеть слабого, чтобы доказать своё превосходство. И почему вообще я вспоминаю об этом моральном уроде рядом с таким мужчиной?
— Договорились.
— Ну и замечательно. Давай поедим уже, наконец, я зверски голоден, — эту фразу он произнёс с загадочной улыбкой, и я не могла не заметить, как засверкали глаза Альберта. Он радуется.
***
В прошлую встречу Илана ловко его обломала. Взглянула на протянутые им деньги и, усмехнувшись, прошла мимо. Видимо, мало предложил. Так бы и сказала, откуда ему их расценки знать? Ещё совсем недавно Заур даже не мог предположить, что будет нуждаться в услугах проститутки. У него всегда были женщины другие. Обычные. Он мог встречаться с одной годами, пока она не начинала требовать большего. Таких, как Илана, никогда не было. Он слишком уважал себя, чтобы окунаться в эту грязь.
Жаль, что не позвал Карину с собой. Не было бы всех этих проблем, будь с ним рядом любящая женщина. Карина была единственной, которая, даже спустя годы, ничего от него не требовала и не желала большего, чем он мог ей дать. Он и давал-то совсем немного, только материально её поддерживал. Что касалось чувств… На них Заур отродясь не был способен. Он мог чувствовать к женщине симпатию или желание, но никогда не любил. Не умел и не пытался. Зачем? Любить – это удел женщин. Его и так всё устраивало.
Скрипнув зубами, надавил на хлипкую кнопку звонка. Внутри квартиры раздалась трель, но открывать Илана не торопилась. Громыхнул кулаком по двери, отчего она задрожала.
— Открывай! — рявкнул, услышав за дверью скрип половиц, словно кто-то подкрадывался, чтобы посмотреть в глазок.
— Иланы нет дома! — послышался старушечий голос, а следом за ним детский то ли плач, то ли визг. — Уходите, не то вызову полицию!
Грубить старухе не стал – не так воспитан. Да и ни при чём она. У него проблемы с Иланой, а не с её родственниками.
— Когда она придёт? — спросил негромко, но ответа так и не дождался.
Выругавшись, развернулся к лестнице и
— Где ты была? — голос его прозвучал угрожающе. Почему она возвращается домой утром? Хотя, в принципе, несложно догадаться почему. Всю ночь работала. Но с каких это пор проституткам дарят цветы? Похоже, он не один такой. Есть ещё какой-то идиот. Интересно, он в курсе, чем занимается эта блядь?
— Тебе-то что? — вздёрнула подбородок, попыталась его обойти.
— Откуда это? — кивнул на букет.
— Не твоё дело, Заур. Зачем ты снова пришёл?
— За тем, что и в прошлый раз, — перегородив ей дорогу, облокотился на перила.
Она закрыла глаза, обречённо вздохнула.
— Вроде в прошлый раз я дала тебе понять, что мне неинтересно твоё предложение, нет?
Он достал из кармана бумажник, протянул ей. Вот так просто. Готов отдать шлюхе всё своё состояние, лишь бы дала ему. Бред…
— Возьми сколько хочешь. Если налички мало, возьми карту, сними, сколько потребуется.
Она удивлённо вздёрнула брови, усмехнулась.
— Ничего себе, щедрость какая. С чего это вдруг? Что, в клубе после моего ухода не осталось девочек? — издевательская её усмешка всколыхнула в нём притихшую на пару секунд злость.
— Я хочу тебя, — прорычал сквозь зубы, делая акцент на последнем слове, на что Илана надменно фыркнула.
— Вот оно что! И как давно ты меня хочешь? Ты поэтому меня из клуба выпер? Так надо было по-человечески подойти и сказать, а не стволом мне в лицо тыкать. А теперь забирай свои деньги и проваливай. Не всё в этом мире продаётся, понял? — выплюнула зло, подняла руку, чтобы его оттолкнуть, но не осмелилась. Сжала её в кулак. И хорошо. Потому что если бы коснулась, он бы точно её убил. Просто за свою реакцию на неё. За то, что боится и невыносимо хочет этого прикосновения. Как больной кретин трясётся от одной мысли об её теле.
— Да ну? Скажешь, ты не продаёшься? Или тебя всю ночь по любви сношали? — прошипел, склоняясь к ней и отмечая про себя, что её губы припухли и покраснели, словно её долго целовали. Эта догадка вскипятила кровь, и по венам разлился жар. Представил, как бы целовал её сам и… Нет, такой женщины он точно не коснётся губами. Сделает своё дело и забудет о ней. Скорей бы.
— Тот, кто меня сношает, относится ко мне как к человеку. С ним я чувствую себя не шалавой, а женщиной. А ты ни разу даже по имени меня не окликнул. Могу поспорить, про себя шлюхой называешь. А теперь уйди с дороги, мне к дочери нужно, — будто боясь к нему прикоснуться, обошла стороной и достала ключи.
— Что же ты ночью не вспоминала о дочери? Когда кувыркалась с очередным клиентом? — бросил ей в спину.
Илана расправила плечи, слегка повернула голову.
— А я о дочери никогда не забываю. Ради неё этим занимаюсь. Потому что такие, как ты, только сношаться умеют, а ответственность на себя брать боятся. Вы только унижать и оскорблять способны. И не тебе меня судить, Заур, — открыв дверь, быстро скрылась за ней, а он так и остался стоять на лестничной клетке с бумажником в руке.