Заур. Я тебя украду
Шрифт:
Почувствовал: ещё немного и отрубится. Надо до квартиры дойти. Собравшись с силами, сделал шаг, потом ещё. И каждый из них отозвался адовой болью во всех костях.
Кое-как добрался до квартиры, упёрся лбом в дверь, отыскивая в кармане ключи, но, вытащив связку, тут же уронил её на пол.
— Привет, — послышалось позади, и он медленно повернулся, чувствуя, как приходит в движение под ногами земля. Штормило, причём довольно сильно.
— Чего? — прохрипел, сплюнув кровь, что запеклась во рту.
— Говорю... привет... — девчонка, стоящая под
— Под каток попал, — буркнул, опустив взгляд вниз на ключи.
Представил, что придётся наклоняться, и тошнотворный ком подступил к горлу.
— Под каток? — поражённо протянула девчонка, а Заур медленно осел под стеной. Кажется, приехал.
Открыв глаза, ожидал увидеть над собой грязный потолок подъезда, но ошибся. Он уже был в квартире, хотя всё так же на полу. Когда заполз, не помнил.
Под головой обнаружил подушку, а сверху одеяло. Что за?..
— Я не смогла тебя дотащить до кровати, да и вряд ли получилось бы уложить тебя на неё, так что вот так... Ты уже час в отрубе. Я в скорую звонила, но у них сегодня запарка, говорят, если не помирает, пусть ждёт… А я откуда знаю, что с тобой. Пульс проверила, температуру пощупала. Можешь подняться? Я помогу, — в поле зрения появилось лицо той самой девчонки из подъезда.
— Ты кто такая?
— Я? Лина, — ответила та, протягивая ему свои худые ручонки. Из дурки, что ли, эта Лина сбежала? От него обычно и в нормальном состоянии шарахаются, а тут видок, прямо сказать, как из фильма ужасов. Жалостливая шибко или просто дура?
— Тебе что, Лина, заняться больше нечем? — прошипел, поднимаясь без её помощи. Каким бы немощным он ни был, гордость ещё при нём. Пожалуй, она единственная и осталась.
— Почему это? — обиженно протянула девчонка, хватаясь за его локоть. — Я просто помочь хотела.
— Отвали, а. Домой иди.
— Ну, нет. Тебе помощь нужна. А скорая уже и не приедет, наверное. Давай помогу дойти до кровати.
Упав на мягкую поверхность, показавшуюся ему камнем, застонал от боли и снова поплыл. Спустя какое-то время в рот полилась вода, и он, с жадностью схватив стакан, осушил его. Чьи-то руки укрыли его пледом, а на лоб легла мокрая, холодная ткань. Так, в принципе, лучше. Надо будет потом отблагодарить девчонку. Или убить. Потому что в следующую секунду начало щипать раны, которые неугомонная соседка пыталась обработать.
В какое-то мгновение в голове промелькнула мысль: а кто она вообще, эта девчонка? И правда соседка или подосланная?
Застонал, когда ватный тампон, воняющий спиртом, коснулся рассечённой брови, выругался.
— Тише, тише. Отдыхай пока, а я приготовлю тебе поесть, — донеслось откуда-то издалека, и Заур снова отключился, на этот раз уже окончательно – организм дал команду спать.
Когда открыл глаза, за окном уже было темно, а рядом с диваном горела настольная лампа.
Ноздри уловили приятный запах супа. Он любил этот запах, так вкусно готовила только бабушка. Желудок свело голодной болью, а через секунду забыл обо всём на свете, потому что над ним склонилась ОНА.
— Илана? Что ты здесь делаешь? — голос осип, в горле запершило от жажды.
— Тшшш, — она приложила ладонь к его лбу. — Ты весь горишь. Попей воды, — губы коснулись холодного влажного стакана, и Заур сделал несколько жадных глотков, не сводя с неё напряжённого взгляда.
— Так что ты тут делаешь?
Она пожала плечами, присела на край дивана, положив руку на его грудь.
— Я сама не знаю. Просто хочу здесь быть. С тобой.
Она склонилась, коснулась его губ своими, а Заура током по изломанным костям прошибло.
— Жемчужина, — захрипел, хватая её за волосы и наматывая белые локоны на кулак. Подумал вдруг, что испачкает их сейчас своей кровью, а потом рванул дрянь на себя, остервенело раздирая на ней одежду.
Рывком на себя, стаскивая её штаны и расстёгивая свои. Заполнил её одним сильным толчком прямо насухую, а Илана выгнулась, сидя на нём верхом, и закричала.
И снова в неё и до упора, пока не вонзилась в его плечи ногтями, причиняя сладкую боль.
Толчки становятся чаще, сильнее, а она лишь раскрывается ему навстречу, и там, где соединяются их тела, становится мокро.
— Ты моя, Жемчужина. Моей будешь, да? — задаёт ей вопрос, продолжая вбиваться во влажную щель, пока не накатывает скорый оргазм. Кончает в неё с полустоном, полурыком, а потом его накрывает волной едкого разочарования. На нём не она сидит. Не она, разведя ноги и запрокинув голову, принимает в себя его сперму. Это не Илана. Кажется, искра, что вспыхнула в груди пять минут назад, гаснет, и после неё остаётся лишь горечь пепла.
Хочется схватить девчонку за глотку и сбросить с себя, но он помнит, что сам её усадил. Сам воткнул ей.
— Убирайся, — всё же столкнул её, повернулся набок и взвыл от боли в рёбрах. Девчонка улеглась сзади, обняла его.
— Поспи. Я найду тебе врача.
Несколькими часами ранее
— Что, чурка, хочешь поиграть со мной в гангстеров? Ты не знаешь, с кем связался, и кто мой отец, — в панике заоглядывался вокруг, явно кого-то выискивая. — Он твою шайку бандитскую на зоне сгноит! Нееет! Вас там всех порешат!
Саид хмыкнул. Забавный какой этот уродец. Оставил бы его парням, как зверушку, для развлечений. Если бы не собирался грохнуть. Но кукле обещал. А обещания Хаджиевы просто так не дают.
— Я знаю, кто твой папаша. И кто ты знаю. Кусок говна, не способный даже с женщиной справиться без папочки-прокурора, или кто он там сейчас, мэр? Кстати, твой снайпер тебя тоже не спасёт. Ему самому сейчас помощь не помешала бы, — с удовольствием проследил за реакцией Шевцова, чья нервная ухмылка мгновенно сошла с бесцветной морды, и продолжил, вытаскивая из-за пояса ствол, направляя его мрази в лоб: — Тебе привет от Нади.
Трус заплясал, выставив руки в защитном жесте и отступая назад.