Зауряд-врач
Шрифт:
Невоюющая армия деградирует. Это подтвердилось и в России. Предпоследний иператор, отец Марии, армией не занимался. Зачем, если и Европа и так дрожит? «Балы, красавицы, лакеи, юнкера…» Император жрал, пил и волочился за юбками. Коррупция поразила государственный аппарат. Россия, ранее опережавшая Европу, стала отставать. Алексей III на это плевал – юбки его интересовали больше. Этим воспользовались джентльмены. Они натравили Японию. Случившаяся война, как и в моем мире, едва не кончилась поражением. Русский флот японцы сумели разгромить, а вот на суше не вышло. Транссибирскую магистраль здесь построили раньше, причем, в полном варианте. Россия перебросила войска и невероятными усилиями и большой
Недовольство политикой царя в стране копилось давно, война с Японией прорвала этот гнойник. Начались демонстрации и бунты. Ситуацию подогревали джентльмены, которые не жалели денег революционерам. В разгар событий умер Алексей III, причем, позорно, на любовнице. Весть об этом разнеслась по стране. Общество всколыхнулось.«Долой самодержавие!» – зазвучало на улицах. Быть бы революции, если б не ум новой государыни. Мария не походила на отца. Волевая и умная, она крепко держала власть в своих ручках. С одной стороны обществу даровали волю. Появилась Дума с выборными депутатами, свобода слова и печати. С другой – жестко подавили бунты. Армия поддержала вдову офицера, погибшего под Мукденом. Общество притихло, наблюдая за государыней. Она не разочаровала – коррумпированных министров отдали под суд, систему управления перетрясли, число отправленных в отставку чиновников исчислялось тысячами. Пошли под суд адмиралы и генералы, проигравшие войну. Был принят и жестко соблюдался закон о предприятиях. Рабочий день ограничили десятью часами, для несовершеннолетних – восемью. Заводчикам запретили штрафовать персонал. Ассигнования на содержание царского двора сократили втрое, великие князья его лишились. Недовольным Мария заявила, что в стране большой спрос на образованных людей, а Господь заповедал зарабатывать хлеб в поте лица своего. Высвободившие средства направили на просвещение и медицину. За пять лет число школ в России возросло в разы. Одна за другой открывались больницы для народа. Их рост сдерживала только нехватка врачей.
Параллельно шло перевооружение армии. При Алексее III отечественных конструкторов не привечали, поэтому Россия закупила за границей передовые образцы вооружения вместе с оборудованием, нужным для его производства. Старые заводы модернизировали, построили ряд новых. На вооружении состояла винтовка Манлихера, хотя в тыловых частях ходили с берданками. В России производили пулеметы и орудия, самолеты и автомобили. Новые уставы, созданные после русско-японской войны, изменили тактику пехоты и флота. Русская армия обретала силу.
Это не устроило джентльменов. Эмиссары из Лондона зачастили в Берлин. Крючок они нашли. После войны с Наполеоном Россия захватила Кенигсберг. На законном основании, к слову: Пруссия воевала на стороне Франции. Кенигсберг плохо лежал, и не подобрать его было глупо. Пруссия только зубами поскрипела. Прошел век, Германия стала единой. Набрав мощь, она осмотрелась по сторонам и увидела, что мир поделили без нее. Воевать за колонии? Но с кем? С Францией чревато: у той сильная армия и флот. Англия далеко, к тому же флот у нее мощный. Оставалась Россия, ослабленная войной с Японией. И англичане пальцем показывают: вон, сколько жизненного пространства!
Кайзер потребовал вернуть Кенигсберг, причем, грубо. Получил соответствующий ответ: Кенигсберг аннексирован Россией на законном основании, и никто в Европе против этого не возражал. Население города и прилегающих земель обратно не хотят. Это было правдой: в России немцам жилось сытно. А вот Германия голодала. Кайзер проводил политику «пушки вместо масла». Недовольство подданных он направил в сторону России. Дескать, разжирела на немецких землях. В Германии заиграли марши. Для начала она раздавила Польшу. А чего стеснятся? Те же славяне. Хотя поляки клялись, что враждуют с русскими и предлагали бить их вместе. Немцы не согласились. Зачем делиться, если можно забрать все? Пройдя паровым катком по Польше, Германия остановилась у русской границы. Подтянув тылы, перешла и ее. Случилось это третьего августа 1914 года. История почти повторилась.
Напади Германия на Россию в моем мире, мы бы не устояли. Там немцы несколько лет успешно сражались на два фронта. Здесь они оказались слабее. Но и так начало компании выдалось для России неудачным. Она не успела перевооружить армию и научить ее воевать. За это пришлось платить кровью. Русская армия отступала, пока не докатилась до середины Белоруссии. Здесь фронт встал – немцы выдохлись. Русским помогла Франция – немцев там традиционно не любили. Французам не нравился воинственный сосед, который, расправившись с одним противником, мог обратить взор на другого. Через Средиземное море в Россию потекли конвои с оружием. Англичане пытались мешать, но Франция вывела в море линкоры. Затевать войну джентльмены не решились.
Несмотря на помощь, Россия изнемогала. Не хватало оружия и боеприпасов, с медицинской помощью обстояло того хуже. Нехватка медицинского персонала, отвратительная организация помощи раненым – все это сказывалось на результатах. Об этом мне рассказал Николай Карлович, начальник лазарета и тот врач, который определил меня в мертвецы. Верней, моего донора. Я удостоился повышенного внимания со стороны со стороны надворного советника, сообщив, что учился медицине. Где? В Мюнхенском университете. Окончил четыре курса, но с началом войны сбежал, чтоб не оказаться в лагере. Подданных России Германия интернировала. Перебрался в Швейцарию, а оттуда кружным путем сумел вернуться домой. В результате бегства утратил документы об учебе, потому и пошел вольноопределяющимся.
Эту историю я придумал. Проверять вряд ли будут. В стране война и сопутствующей ей бардак. А я хирург, и единственное, чем могу заняться здесь, так это лечить людей. Человек должен приносить пользу, иначе жизнь его не имеет смысла.
– Не стоило скромничать! – укорил меня доктор. – Подумаешь, документы! Дворянам верят на слово. Нам не хватает врачей. В лазарете я единственный хирург, других взять негде. По мобилизации прислали венеролога и дантиста. Есть два фельдшера и операционная сестра. Санитаров и сестер милосердия я не считаю. Они ходят за больными, но лечить их не могут. И вот с такими кадрами я обеспечиваю санитарные потребности дивизии! А вы в Мюнхене учились. Оперировать приходилось?
– Не однажды.
– Посмотрим! – оживился он.
Через два дня после этого разговора в лазарет привезли раненых. Немцы вели беспокоящий огонь, снаряд угодил в русскую траншею. Двух солдат убило, троих ранило. Одному из них осколок размозжил голень. Даже в моем мире это кончилось бы ампутацией, здесь и говорить нечего. Под надзором Карловича я удалил солдату ногу.
– Замечательно! – оценил он. – Видно, что держали ланцет в руках. Хорошо учат немцы! Я подам рапорт в санитарное управление корпуса с просьбой зачислить вас в лазарет зауряд-врачом. Не возражаете?
– Буду рад! – сказал я.
– Договорились! – сказал Карлович и убежал писать рапорт. Сегодня он повез его в штаб корпуса. Разумеется, не ради меня. Следовало поторопить интендантов с поставками медикаментов и других материалов, а рапорт – заодно. А меня навестил Хведар, и мы отправились в парк. При имении он есть…
– Валериан Витольдович! Валериан Витольдович!..
Оглядываюсь. Ко мне, размахивая руками бежит сестра милосердия. Что-то случилось. Вскакиваю и иду ей навстречу.