Завещание Джеффри
Шрифт:
Когда наступило утро, Таннер принял тонизирующую таблетку и прислушался к завыванию ветра. Справа серебряным расплавленным шаром поднялось солнце, и треть янтарного небосвода затянуло, словно паутиной, тонкими нитями. Пустыня сверкала топазом. Постоянно висящая за спиной бурая пелена пыли, пронизываемая лишь восемью копьями света идущих сзади машин, приобретала розовый оттенок, по мере того как солнце наращивало ярко-красную корону, и тени бежали на запад.
Мимо пронеслась стая гигантских крыс. Далеко впереди Таннер увидел низвергающийся
Таннер залпом выпил бутылку ледяной воды и почувствовал, как она комом легла в желудке. У огромного оранжевого кактуса, формой напоминавшего поганку футов пятидесяти в диаметре, сидела пара койотов с высунутыми ярко-алыми языками. Казалось, они смеются.
Таннер нажал кнопку, и кабину наполнили мягкие звуки струнных инструментов. Он выругался, но музыку оставил.
Вскоре ему попалось еще одно озеро расплавленного песка с колоссальной воронкой посередине, которую пришлось объехать. Небо постепенно бледнело, его розовый цвет менялся на синий. Темные линии на нем сохранились; иногда одна из них расширялась в черную реку, текущую на восток. В полдень такая река на одиннадцать минут затмила солнце. Налетела пыльная буря, и Таннер включил радар и фары. Он знал, что где-то впереди проходит расщелина. Наткнувшись на нее, Таннер взял влево и ехал вдоль ее края около двух миль, пока она не сузилась и наконец не исчезла. Бурю развеял резкий порыв ветра, и Таннер надел темные очки — блеск солнечного света, отраженного от зеркальной равнины, слепил глаза.
По пути встречались какие-то высокие кварцевые образования. Таннер и раньше никогда не останавливался, чтобы осмотреть их повнимательней, не имел он такого желания и сейчас.
Опять начался песок — белый, серовато-коричневый и красный. На склонах огромных вздымающихся дюн кое-где росли кактусы. Небо продолжало менять цвет, пока не стало голубым, как глаза младенца. Таннер тихонько мычал в такт музыке. И тут он увидел чудовище.
Это была гигантская хила, ядовитая ящерица, громадная, больше автомобиля. Она выскочила из-за затененной гряды и помчалась навстречу машине. Ее чешуйчатое тело сверкало на солнце разноцветными красками, темные глаза смотрели не мигая, песчаные струйки срывались с широкого, заостренного к концу хвоста.
Таннер не мог использовать ракеты, потому что чудовище было сбоку. Он открыл пулеметный огонь, выдвинул «крылья» и вжал педаль газа в пол. Затем пустил облако огня. Открыли стрельбу и другие машины.
Хила взмахнула хвостом и разинула пасть. Фонтаном ударила и потекла на землю кровь. Потом в чудовище попала ракета. Оно повернулось и прыгнуло…
Когда огромная безжизненная туша упала на машину номер один, раздался громкий скрежещущий звук.
Таннер развернулся, затормозил и бросился к искореженной машине. Но прежде чем приблизиться к ней, он выпустил из винтовки шесть пуль в голову чудовища.
Распахнутая дверца висела на нижней петле. Внутри лежали двое; на приборной доске алела кровь.
Подошли двое других водителей; все молча смотрели на машину. Затем тот, кто был поменьше ростом, влез в исковерканный салон, пощупал пульс, прислушался к дыханию.
— Майк мертв, — сообщил он, — а Грег, по-моему, приходит в себя.
У заднего бампера появилось быстро расплывающееся пятно, в воздухе запахло бензином.
Таннер вытащил сигарету, передумал и засунул ее в пачку. Слышно было, как с бульканьем льется на землю горючее из топливных баков.
Человек, стоявший рядом с Таннером, проговорил:
— Никогда не видел ничего подобного. Только на картинках…
— Я видел, — оборвал его Таннер. В эту минуту из машины выбрался низкорослый водитель, тащивший за собой Грега.
— С Грегом все в порядке. Просто ударился головой о приборную доску. Возьми его к себе, Черт, тебе нужен напарник.
Таннер пожал плечами, отвернулся и зажег сигарету.
— Здесь, по-моему, курить не… — начал стоявший рядом водитель. В ответ Таннер выпустил ему в лицо клуб дыма.
В Греге, похоже, текла индейская кровь. Скуластый, темноволосый и темноглазый, с густым загаром, ростом он не уступал Таннеру, хотя был полегче. Теперь, когда Грег глотнул свежего воздуха и несколько оправился, осанка его стала прямой; двигался он легко, с кошачьим изяществом.
— Надо похоронить Майка, — сказал тот, который был пониже ростом.
— Жаль терять время, — отозвался его товарищ, — однако…
И тут Таннер швырнул сигарету в темную лужу под машиной и бросился на землю.
Взметнулось пламя. С визгом сорвавшиеся ракеты прочертили темные борозды в раскаленном полуденном воздухе. Начали взрываться пулеметные патроны, за ними ручные гранаты. Таннер все глубже зарывался в песок, закрывая голову и зажимая уши.
Когда наконец все стихло, он потянулся за винтовкой, но они опередили его, и Таннер, глядя в дуло пистолета, медленно поднял руки и встал.
— Какого черта ты это сделал? — взревел человек с пистолетом.
— Теперь его не надо хоронить, — усмехнулся Таннер. — Кремация ничуть не хуже.
— Ты мог всех нас угробить, если бы пулеметы или ракеты были нацелены в нашу сторону!
— Я посмотрел.
— Осколки… А, понимаю! Ну-ка, приятель, подбери свою винтовку… Дулом к земле!.. Разряди и положи патроны в карман… Хотел от нас отделаться, да? Чтобы самому улизнуть, как пытался вчера?
— Я этого не говорил.
— Но это так. Тебе ведь наплевать, если в Бостоне все загнутся?
— Винтовка разряжена.
— Тогда забирайся в машину и пошел! Учти — я буду сзади.
Таннер направился к своей машине. Он слышал за спиной шум спора, но был уверен, что они не станут стрелять. Открыв дверцу, он увидел краем глаза и резко обернулся.
Рядом стоял Грег, высокий и тихий, как призрак.
— Хочешь, я поведу? — бесстрастно предложил он.
— Отдыхай. Я пока в форме. Может быть, позже.
Грег кивнул, обошел машину и, усевшись, сразу откинул спинку сиденья.
Таннер захлопнул дверцу и завел мотор. С гулом ожил кондиционер.
— Перезаряди и положи на место. — Он передал винтовку и патроны, натянул перчатки и добавил: