Завещание инора Бринкерхофа
Шрифт:
– Как на ком?
– не растерялся парень.
– На тебе, конечно. Только вот спросить стеснялся.
Анита растроганно заморгала. Я насмешливо посмотрела на Вольфа - чем-чем, а скромностью он никогда не страдал, меня бы его слова ни за что не убедили. И ведь наверняка уже рассчитывает опробовать на ком-то знания, которыми, как он думает, владеет Рихард. Все они одинаковые - была бы юбка, а кто в ней, совершенно неважно.
– Я согласна, - скромно потупившись, сказала соседка.
– Ты меня осчастливила, - ответил ее парень, который хоть и не выглядел радостным, но все же нашел правильные слова для своей
– Иви, а что ж ты не поцелуешь своего жениха?
– Анита решила облагодетельствовать всех окружающих, а не только Вольфа.
– Ани, я его потом поцелую, наедине, - ответила я.
– Ты же знаешь, я не люблю показывать свои чувства.
– А-а-а, вот он как тебя уговорил, - "сообразил" Вольф.
– Поцелуем наедине.
– Но в щечку же можно поцеловать без всяких нарушений приличий, - не унималась соседка.
– Он же твой жених. А когда вы собираетесь пожениться?
– Сразу после сессии, - ответил Рихард и посмотрел на меня с хитрой улыбкой.
– Но и от поцелуя сейчас я бы не отказался.
А я вдруг подумала, ведь все равно через несколько недель придется позволить ему гораздо больше, так, наверное, стоит понемногу к нему привыкать. Я подошла к жениху, зажмурилась и храбро поцеловала. Его щека была сухой, теплой и немного колючей. И пахла чем-то таким неуловимо летним. Горьковатым от запаха трав степным ветром, что ли? Я открыла глаза и посмотрела на Рихарда. Он улыбнулся и сделал попытку меня обнять, но я резко отстранилась. Не надо мне этих нежностей. Лишнее это совсем.
Анита цвела как вишня весной и вовсю строила планы своей совместной жизни с Вольфом. Как ни странно, тот включился с явно видимым удовольствием. До обсуждения имени первенца дело, слава Богине, не дошло, но тип ковра в гостиной они уже успели согласовать к тому времени, как я спохватилась:
– Все это, конечно, очень увлекательно, только нам к экзамену готовиться надо. Да и вам, кстати, тоже.
Соседка обижено на меня посмотрела, но возразить ей было нечего, так что через несколько минут мы уже остались с ней вдвоем. Правда, заниматься она мне еще долго не давала, ведя бесконечные разговоры про своего Вольфа и про то, как она счастлива. Читать что-либо в таких условиях можно было, только заткнув уши ватой, но этим я бы сильно обидела Аниту. Так что пришлось с кислой улыбочкой ей еще несколько раз намекнуть на то, что всему должно быть отведено свое время. Вот сдадим экзамены - и пусть себе хоть целые сутки любовную лирику декламирует.
– Как можно быть такой бесчувственной?
– сказала она расстроено.
– Вот я бы на твоем месте сейчас просто летала бы от счастья.
– Ты вполне можешь это делать на своем, - сухо ответила я.
– И если мы экзамены не сдадим, то навык этот тебе вполне пригодится.
– То есть?
– вопросительно посмотрела она на меня.
– Вылетишь из академии, - любезно пояснила я ей.
Анита на меня окончательно обиделась и села, наконец, за учебники и конспекты. А я подумала, что если у нас теперь каждый день будет начинаться с ее брачных мечтаний, то мы можем и не успеть позаниматься. Поэтому, когда буквально через несколько минут пришел Вольф дарить ей свой браслет и вызвал тем самым очередную вспышку восторгов, я попросила его до конца сессии появляться здесь как можно реже. Ведь он же хочет, чтобы невеста доучилась? Парень внял моей просьбе, и они с Рихардом появлялись у нас только вечером, да и то ненадолго. Так что хотя бы к первому экзамену подготовиться мы успели.
К аудитории, где должен быть экзамен, мы пришли, как обычно заранее. И как же я об этом пожалела! Браслеты наши сразу стали объектами самого пристального внимания, и если анитин вопросов не вызывал, то мой - напротив.
– Кто он?
– трагически вопрошал меня Рольф.
– Как зовут этого счастливчика?
– Не все ли тебе равно?
– удивленно спросила я и вдруг поняла, что я не знаю фамилии Рихарда. Нет, он, несомненно, ее называл в самом начале нашего знакомства, но это было так давно и совершенно мне неинтересно, что я благополучно забыла.
– Не все, - обиженно сказал он.
– Я все хотел к тебе подойти, предложить куда-нибудь сходить, но так и не решился. Ты ходила с таким видом, как будто никто, кроме наследного принца тебе не нужен. Так кто он?
– Рихард Брайнер, - спасла меня Анита.
– Друг моего Вольфа. Вот он отказа не побоялся. Ходил и ходил к нам, пока своего не добился.
Богиня, что она говорит? Можно подумать, что все эти годы Рихард только и делал, что сидел у нас в комнате и добивался моего расположения.
– Значит, просто надо было быть понастойчивей, - поник парень.
– Ивонна, что ты в нем нашла? Я же в сто раз лучше.
– Возможно, - согласилась я не без удивления. Надо же, он, оказывается, в меня влюблен, а я и не подозревала. Встреться он мне вчера первым... Но нет, нехорошо использовать чужие чувства. Так что хорошо, что не встретился.
– Раньше надо было думать, - наставительно сказала Анита.
– Так и теперь пока еще не поздно, - парировал он.
– Ивонна же еще не замужем. Да и не выглядит она особо счастливой.
– Не думаю, что имеет смысл продолжать эту тему, - хмуро сказала я, и разговор на этом закончился, что не мешало парню бросать на меня выразительные взгляды и вздыхать. Но о своих страданиях он забыл достаточно быстро, едва начался экзамен, времени у него на всякую ерунду просто не осталось. Опрашивали нас, как обычно, не только по темам, указанным в билете, но и задавали несколько вопросов по всему курсу - иногда сложных, иногда не очень. Мне повезло, все доставшиеся мне вопросы я знала очень хорошо, так что и проблем никаких не возникло.
После экзамена я зашла на почту и отправила родителям письмо о состоявшейся помолвке, в котором также попросила сообщить об этом Хайнрихам, чтобы не пришлось Клаусу совершать бессмысленную поездку в Гаэрру. А далее сессия потекла своим чередом, разбавляемая появлениями у нас в комнате Вольфа с Рихардом, рядом с которым мне становилось находиться все тревожнее, хотя после той попытки меня обнять он и не делал новых. Анита даже пеняла нам на взаимную холодность, странную для жениха и невесты. Ей я спокойно отвечала, что все мы разные, кому-то нужны внешние проявления, кому-то нет. Пришло письмо из дома, довольно сдержанное, но мне дали понять, что поступок мой не одобряют и хотели бы видеть замужем только за Клаусом. Я горько усмехнулась. Как все же хорошо, что в завещании не было обязательным условием брак по выбору родителей.