Завещание Малого Льва
Шрифт:
не заплакал, но даже сказать ей ничего в утешение не мог, поцеловал и вытолкнул за дверь.
Силы вообще-то были, но их надо было поберечь, чтобы выглядеть достойно и отыграть эту
пьесу до конца.
*********************
Мегвут расположился очень высоко, под облаками. Грэф зашел, тощий, грязный,
голодный, и увидел шикарную гостиную с позолоченной, сляпанной под старину мебелью, с
тяжелыми, тоже под старину, матерчатыми занавесками и огромным полированным
уставленным едой.
После недельной голодовки Грэф уже не различал блюд, для него это была просто еда.
Он только заметил, что бутылки с вином есть, а вместо бокалов золотые кубки. Стол, между
тем, впечатлял, он занимал почти половину гостиной. Его столешница была толщиной с
могильную плиту, кучерявыми толстыми завитками она как будто цеплялась за мощные ноги,
вросшие в пол, как драконьи лапы. Такие же мощные и безвкусные стулья стояли вокруг
него.
Грэф глянул на Мегвута. Мегвут соответствовал этой вычурной обстановке: бархатный
камзол, кружевной воротник, черные кудри до плеч и тонкие усики над пухлыми губами. Он
пытался походить на кого-то из древних правителей.
– Присаживайся, дорогая!
Этот узурпатор снова пытался быть любезным. Наивный! Он даже не догадывался,
насколько всё это Грэфу знакомо! Грэф как сейчас увидел себя в разоренном дворце Леция, на
захваченной им путем хитрых интриг планете, этакого довольного собой победителя,
ожидающего законной награды, а напротив - маленькую испуганную Зелу в домашнем
халатике. Он тогда принимал ее за красивую куклу, потому что вообще не считал жителей
плотного мира за людей, больше за животных. В такую же ересь впадал сейчас и
самодовольный Оборотень, плохо, ох как плохо зная нормальных гуманоидов.
– Вина, мадам?
Это он уже издевался. Знал ведь, что пленницу неделю не кормили.
Грэф уселся на жесткий, вычурный стул с вычурными подлокотниками.
– Не откажусь.
– Ты плохо выглядишь, - издевательски заметил Оборотень.
– Что, каюта была не
слишком удобной?
Какого он ждал интересно ответа?
– У тебя никудышная обслуга, - сказал Грэф, - помнится, я на вилле «Мечта» принимала
тебя куда лучше.
– Я это учел, - Мегвут протянул ей кубок с вином и махнул рукой на стол, - угощайся.
– Да что-то аппетита нет. Укачало.
– Неужели?
– У тебя еще и неопытный пилот. Плохо выполняет маневры.
Мерзавец сощурился с издевательской усмешкой.
– Может, ты просто не пристегнулась?
– 523 –
КНИГА 5 – ЗАВЕЩАНИЕ МАЛОГО ЛЬВА. Часть 5 – Красное и черное
– Да нет, - Грэф старался быть невозмутимым, - меня пристегнули.
пристегнули, руками вверх.
– Ай-ай-ай! Вот видишь, как тебе не повезло.
А ему, стало быть, повезло. Он победил! Они уставились друг на друга как два быка.
Оборотень чуть косил своими светло-голубыми глазами, по-женски большими и круглыми.
Чего он хотел, было понятно – торжества победителя. В этом они были так похожи, что и
сомневаться не приходилось. Он был такой же игрок и пижон, придурок, который готов себя
взорвать, но не отступиться от задуманного. Он был способен на безумства, но всё это теряло
смысл, если свою победу некому было продемонстрировать. Помнится, Грэф долго
распинался Эдгару Оорлу на плато Огненных Змей о своих успехах, прежде чем его
заморозить.
– Повезло тебе, - сказал он Оборотню, - ты выиграл. Ты поймал меня в ловушку, Эрнст
Мегвут, и я это признаю.
Глубокое удовлетворение отразилось на холеном круглом лице. Тот кивнул.
– Но я не позволю тебе насладиться успехом, - тут же продолжил Грэф, - я умею
проигрывать.
– Вот как? – светлые глаза застыли, тупо округлившись, поднялись ладони, чтобы
получше рассмотреть странную тетку, такое заявившую, - и это как же?
Грэф пригубил вина из кубка, оно было кисло-сладкое, но главное, что его было много.
– Чего ты ждешь от меня? Страха? Унижения? Или ты думаешь, что я буду тебя о чем-то
просить? Нет, дорогой. Ты этого не дождешься. Видишь, я спокойна. Мне плевать на твои
угощения, и я совершенно тебя не боюсь.
Это прозвучало для Оборотня неожиданно и дерзко. Он какое-то время рассматривал
наглую пленницу, потом просто взял нож со стола, замахнулся над ее запястьем, лежащим на
подлокотнике, и со всей дури полоснул по нему. Чурбан зернистый, что с него возьмешь!
Грэф естественно дернулся, даже вскрикнул. Кровь брызнула во все стороны.
– Вот видишь, - спокойно отошел тот в сторону, - ты блефуешь. Гуманоиды боятся боли.
Они ее чувствуют. А когда от них что-то отрезаешь, оно назад не прирастет. Вы
несовершенны. Это я бы на твоем месте ничего не боялся. Ничего вы мне сделать не можете.
А ты уязвима. Ты полностью в моей власти, голубушка. Поэтому будешь делать то, что мне
надо. И скажешь мне всё, что мне надо. Нет у тебя другого выхода.
Грэф промокнул рану салфеткой, что было в общем-то бесполезно, кровь уже забрызгала
весь и без того грязный комбинезон.
– Это только тело и его рефлексы, - ответил он.
– Ты меня не запугал, нхои Зуфф. Из всех