Завещатель
Шрифт:
С некоторыми затруднениями пробравшись сквозь ряды окоченевших тружениц сексуальных услуг, я пошел по осенней Москве, стараясь побыстрее дойти до метро и попасть в тепло своего дома. Неожиданно пришла в голову мысль, что индустрия проституции может гордиться тем, что не знает кризисов и экономических депрессий.
И тут я вспомнил. После разговора с «магом», я так расстроился, что просто запер свой кабинет и ушел, а на своем столе забыл вторую связку ключей — от квартиры и машины. Анжелка-то мне откроет, а завтра-то что? На чем поедем-то?
Вот
И застрял. Ну почему я тогда задержался?
Совершенно ни о чем не думая, запустил случайный выбор сайтов и попал наЭто был целый мир темных, депрессивных интернетовских дневников. Виртуальная тусовка неформалов-готов, немузыкальных музыкантов, полусумасшедших поэтов, извращенцев всех мастей и течений, странных художников, озлобленных на весь Мир маргинальных типов, непризнанных писателей, графоманов-поэтов, несчастных брошенных девушек, озабоченных прыщавых подростков, сексуально фрустрированных неудачников, явных и латентных педерастов и просто скучающих бездельников.
Где-то в начале девяностых годов российские юзера всю свободную часть времени перемещали цветные шарики по квадратному полю игры «Lines». Когда почти все компы стали объединяться в сети и подключаться к Интернету, сетевые игры стали нешуточно теснить этот «Lines». Но не убийство времени в незатейливых игрушках оказалось подлинным предназначением передовых пользователей. Теперь самое крутые их увлечения — социальные сети, форумы, но главное — интернет-дневники или блоги.
Люди в Сети ведут дневники, в которых ежедневно повествуют о себе, о дрязгах на работе, о родичах, о своих сексуальных партнерах и партнершах, о случайных встречах, о клубах, книгах, мыслях, фильмах и о собственных увлечениях. Попадаются «авторитетные» дневники, у которых несметное число читателей, а возраст доходит до нескольких лет, но подавляющее большинство дневников совсем еще молодые, им всего-то несколько месяцев. Сейчас как раз бум этого странного и волнующего явления.
Недолго думая, я взял и завел там электронный дневник для себя лично, под своим старым интернетовским ником — «Felix_98». Оригинально выглядит. Вроде бы.
16. Ольга
Вроде бы Хельсинки выглядит немного похоже на Питер, да и не так уж далеко от него, а вот каждую неделю не наездишься. Когда на weekend родители, наконец, приехали, то я испытывала двойственное чувство. Ну, конечно же, я была очень рада, поскольку уже давно их не видела. Месяца два. Артур обрадовался, как щенок. Но я уже привыкла, что я одна с собакой, и это наше одинокое житье-бытье мне стало нравиться.
Никогда не забуду последние дни перед тем, как родители оставили меня одну и уехали на работу в Финляндию. Поскольку я уже была вполне совершеннолетняя, они не могли позволить себе роскошь взять свою дочь с собой.
После хорошо проведенного дня, когда начало темнеть, отец вдруг куда-то срочно заторопился и быстро ушел, и мы с мамой остались вдвоем.
— Оль, мне нужно с тобой серьезно поговорить, — сказала мама, как-то по-особенному взглянув мне в глаза.
Я потупила глазки и приготовилась к длинной и скучной лекции на морально-нравственные темы. К моему несказанному удивлению, я ошиблась.
— Ты хорошо помнишь бабушку?
— Ну, конечно же, я ее не забыла. А почему ты вдруг вспомнила?
Я даже не спросила, какую бабушку. Поскольку папина мама — бабушка Настя, была жива и здорова, проживала на Ленинском проспекте, и я у нее ужинала почти каждую неделю. Мать никогда не спросила бы про нее «помнишь», поскольку знала о наших теплых отношениях. К тому же мама всегда вела себя подчеркнуто корректно с матерью моего отца и старалась все контакты со свекровью свести к необходимому минимуму. Я так и не узнала, с чем это связано. То ли с такой-то неизвестной мне давней семейной историей, то ли просто в связи с взаимной неприязнью. Не знаю.
— Ну, конечно же, я ее не забыла. А почему ты вдруг вспомнила?
— Я должна тебе рассказать. Теперь можно, ты уже выросла…
— Да уж, мама. Выросла. А ты и не заметила, да?
— Не перебивай меня! — Мать начала злиться. — Нам предстоит сложный разговор, а свои ядовитые шуточки лучше оставь при себе и не дерзи мне.
— Извини, — буркнула я.
— Следи за собой. И слушай. Ты знаешь, что она была ведьма?
— Ну, мама!
— Я серьезно. Моя мама, твоя бабушка, была колдунья. Ведьма, ведунья, называй это, как хочешь. И она хотела передать тебе свои знания и силу.
— Почему не тебе? Или ты не подходишь по генетическому коду? Может быть, ты не той группы крови?
— Ольга! Я же серьезно с тобой разговариваю. Я что, похожа на темную неграмотную деревенскую бабу?
— Мама!
— Что мама? — мать явно начинала злиться уже по-настоящему. — Я уже двадцать два года мама!
Моя мама никак не была похожа на неграмотную бабу. После окончания аспирантуры на кафедре социальной психологии она защитила диссертацию и получила кандидатскую степень по социологии, а недавно защитила докторскую диссертацию. Ее труды постоянно цитировали многие авторы, а последняя монография была переведена и издана в Швеции.
— Да, я не годилась, что очень расстраивало твою бабушку, — продолжала мать. — Но ей подходила ты. И она учила тебя самым основам, когда ты была еще совсем-совсем мелкой. Ты уже ничего не помнишь, но должно помнить твое подсознание.