Заветное чувство
Шрифт:
– Не имеет значения. Ни я, ни братья не станем возражать. Да они пока не знают, что я обратилась к тебе. Но они пойдут на все, чтобы заплатить тебе гонорар.
Однако Мелия говорила несколько неуверенно. Многого-то они себе позволить не смогут. Она младшая в семье и единственная дочь. Все пять братьев содержали жен и маленьких детей. Лишних средств не было ни у кого. Основная тяжесть расходов неизбежно ляжет на ее, Мелии, плечи. Но девушка готова пожертвовать всем, лишь бы спасти своих стариков.
– Ты уверена, что хочешь, чтобы
– Нет! – вырвалось у нее. – Я не верю никому, кроме тебя!
Она тут же пожалела о своем порыве и в смущении опустила голову.
Молчание длилось долго. Мелия ничего не могла угадать по непроницаемому лицу любимого, лицу, по которому читала раньше как по раскрытой книге.
Она ждала, затаив дыхание. Если ему нужны мольбы, то Мелия с готовностью унизится перед ним. Это станет лишь справедливой платой за то, что она сделала с ним в прошлом.
Эрвин поднялся, бесцельно побродил по кабинету.
– Я подумаю, а ты расскажи, чем занималась последние три года.
Такого вопроса Мелия не ожидала. Больше всего она не хотела говорить о своей жизни.
– По-прежнему преподаю в начальной школе. Люблю возиться с малышами, ты знаешь.
– А где твое обручальное кольцо? Не вышла замуж? И что же помешало?.
Мелия машинально завела руку за спину. Этого момента она боялась больше всего. Если Эрвин узнает, что она обманула, то не станет помогать ее семье. А ему, казалось, доставляло удовольствие мучить. Мелия чувствовала себя словно на перекрестном допросе в суде.
– Ты мой адвокат, а не исповедник. Я не думаю, что это необходимо для дела, – запальчиво бросила она.
– Я тебе никто! – резко возразил он. – Во всяком случае, пока.
– Так ты берешься за наше дело или нет? – Мелия снова занервничала.
– Еще не решил. – Эрвин явно наслаждался сложившейся ситуацией.
Ему не нужно, чтобы она ползала перед ним на коленях. Он, подумала Мелия, решил унизить ее другим способом. А еще говорят, что отвергнутая женщина хуже дьявола. Явная несправедливость.
Больше всего Мелии хотелось сейчас убежать из этого кабинета. Для нее было мучительно больно видеть ее Эрвина, к которому так привычно хотелось подойти и прижаться; она с трудом удержалась от того, чтобы не провести рукой по каштановым волосам, губами ощутить уголок резко очерченных твердых губ, которые, Мелия помнила, могут быть такими мягкими и нежными. Но что это она… Девушка зарделась, вдруг сообразив, куда завели непрошеные мысли.
Нет, надо поставить зарвавшегося Эрвина на место. Сейчас она ему покажет.
– Жених у меня все-таки есть, – решила она продолжить тему о личной жизни. – Зовут Чарли Брюстер, – заносчиво произнесла Мелия. – Мы встречаемся уже несколько месяцев. Он пожарный.
Пусть это совершенство знает, что лучшего жениха Сан-Франциско променяли на простого пожарного.
Эрвин задумчиво кивнул.
– Ты будешь нам помогать? – спросила Мелия, уставшая от этой глупой игры.
Несколько секунд он молчал, потом резко ответил:
– Хорошо. Я наведу кое-какие справки и посмотрю что можно сделать.
Мелия облегченно перевела дух и откинулась на спинку стула.
– Запишись у миссис Паунд на следующую неделю и приведи с собой отца. Лучше всего в пятницу. В остальные дни я буду в суде.
– Спасибо тебе, Эрвин, – прошептала она и, изо всех сил стараясь сдержать слезы, покинула роскошный кабинет.
Ничего не видя вокруг, девушка поспешно миновала приемную, выскочила в коридор и едва не сбила с ног молодую женщину с малышом на руках. Ей стало очень неловко. Надо же так разнервничаться, чтобы сбивать с ног людей…
– Ничего страшного, – дружелюбно улыбнулась женщина, бережно прижимая к себе ребенка.
Годовалый мальчик, одетый в бело-голубой матросский костюмчик, внимательно глядел на Мелию серьезными темными глазами. Темными, цвета хорошего швейцарского шоколада.
Глазами Эрвина.
Мелия посмотрела на высокую красивую даму. Значит, это Николь, жена Эрвина, а ребенок на руках – его сын.
Острая душевная боль пронзила Мелию.
– Это я виновата, что встала так близко к двери, – продолжала Николь. – Муж сегодня везет нас обедать и попросил подождать его здесь.
– Вы, должно быть, Николь Хилмэн, – сказала Мелия, с трудом улыбаясь. Такого удара она предвидеть не могла. Что ее жалкие потуги обидеть Эрвина, когда он знает, что за дверью ждут жена с сыном.
Она глаз не могла оторвать от малыша. Он радостно разулыбался и стал тянуть к Мелии ручонки. Сложись все иначе, это дитя могло быть ее собственным. Ее и Эрвина. Тоскливая пустота разрасталась в груди. Давно уже Мелия не ощущала себя такой измотанной и несчастной.
– А это – Тедди, – представила Николь, шутливо приседая. Николь, как ни мучилась Мелия ревностью, очень понравилась ей. Да, она, пожалуй, самая подходящая пара для ее любимого, как ни больно это сознавать.
– Здравствуй, Тедди! – Мелия протянула малышу руку, и тот сначала пожал ее важно, как истинный джентльмен, но тут же потащил в рот.
Николь ласково рассмеялась.
– У него режутся зубки. Все бы жевать. – Посадив отпрыска на бедро, высокая красавица двинулась вместе с Мелией к выходу. – Мне кажется, я где-то вас видела. Мы не встречались раньше?
– Не думаю. Меня зовут Мелия Парсонс.
Николь на миг задумалась, затем улыбка начала медленно сползать с лица. Впрочем, промелькнувшее отчуждение тотчас скрылось под вежливой маской, которую она, очевидно, привыкла надевать с детства, когда общалась с людьми, стоявшими ниже по социальной лестнице.