Заветное желание
Шрифт:
Лоарину хотелось разорваться: напор на стену ослаб с вмешательством драконов, но и их сила не могла полностью остановить бешеный натиск армии Тьмы. Архимаг видел прорвавшегося архидемона, но ничего не мог поделать — без него стену удерживать стало бы некому. Подмастерья были не в счет — даже рядовой колдун-гарр смел бы их легко и непринужденно.
— Отец! — крик Лии обратил внимание Лоарина на вновь пошедших в атаку легионеров Хаоса.
Архимаг опять встретил атакующих стрелами из квинтэссенции магии Света. Враги с криками горели заживо, но всё равно летели вперед,
Порыв ветра всколыхнул одежды Архимага, когда на площадку башни тяжело приземлился Златосвет.
«Лети к кристаллам, Архимаг! — передал дракон. — Аргаррон хочет отворить Врата Миров! Если ему удастся, его уже ничто не остановит!»
Лоарин не стал спорить — не было времени. Он перекинул управляющие нити защитных заклятий на дракона, после чего спрыгнул с башни и полетел в центр города. Архимаг не мог видеть, как Лия, квод которой разметало взрывом бомбы, с трудом поднялась на ноги, после чего расправила крылья и полетела вслед за отцом, на ходу исцеляя тело несложным волшебством.
16
Аргаррон улыбнулся. Еще шаг — и он станет богом-претендентом, тем, кем хотел. Гаррак падет тут же, едва Аргаррон переступит порог его Цитадели. Новый хозяин Тьмы пинком отправит сонного божка в Тартар, где, собственно, и место таким слабакам, как он.
«Я всё там перестрою на свой вкус, — думал архидемон. — И я не остановлюсь ни перед чем, чтобы достичь этой высоты».
Он размахнулся и ударил косой по кристаллу. Тот издал тревожный звон, а волна магической отдачи заставила Радужный Город содрогнуться.
— Остановись, безумец! — Архимаг Лоарин, на ходу складывая белоснежные крылья, едва не рухнул рядом с Аргарроном. — Ты сам не знаешь, что делаешь!
— О нет, Лоарин! — Архидемон расхохотался. — Аргаррон знает, что делает! Ты должен радоваться: я не возьму твою жалкую жизнь и жизни твоих подданных! Я возьму энергию Радужных кристаллов, которая столетиями лежала без дела!
— Радужный Город без них упадет в Великую Бездну! — теряя свое всегдашнее спокойствие, крикнул Архимаг. — Ты всех погубишь!
— Ты мне сердце разбиваешь, — поморщился Аргаррон. — У кого крылья есть, спасутся, а на остальных плевать.
— Я не позволю тебе! — Лоарин поднял свой посох. — Пусть даже ценой жизни!
— Мне почти жаль тебя, старый враг. — Аргаррон сделал свою ухмылку снисходительной. — Но это уже не в твоих силах. Ты своей нерешительностью сам выкопал себе могилу.
С этими словами архидемон повернулся к кристаллу и снова замахнулся…
Анна не могла больше думать ни о чем, кроме как о жутких ранах крылатых защитников Радужного, которых таскали к ней в госпиталь. Она боялась представить себе, в каком состоянии несут к целителям, если к ней попадают столь изуродованные войной существа. Иногда это были совсем молодые квостры, почти дети, и Анна уже не могла сдерживать слезы, перебинтовывая очередную жуткую рану от когтя или лезвия, вскрывая и
Перед ней положили старого квостра, из груди которого торчал оплавленный обломок черного ятагана.
— К целителям, — сказала Анна. — Если я вытащу лезвие, кровь хлынет в легкие.
— Не… утруждайтесь… — Старик приоткрыл глаза. — Я всё равно умру, я сгорел…
— Глупости, отец, — сказала Анна. — Целители поставят тебя на ноги…
— Заклинание… омоложения спадает… Целители не помогут.
— Я не понимаю.
— Скажи… своему сыну… что он молодец… — Старик взял ладонь Анны в руки. — Передай… старый Ломдар-Каюн… гордился им…
Квостр закашлялся, сплевывая кровь, после чего затих. Тело странно засветилось, стало иссушаться, и вскоре на руках у Анны остался скелет, одетый в изорванную и окровавленную мантию.
Из оцепенения ее вывел крик молодого квостра, похожего на Ростислава:
— Врачеватель!..
Женщина выпустила скелет из рук и посмотрела туда, куда указывал помощник.
В палатку вошли трое в кричаще-малиновых доспехах, с перепончатыми крыльями за спиной. Анна похолодела: как ей объясняли до боя, это были воины Хаоса — злобные и беспощадные, иногда в своей жестокости превосходившие даже демонов Тьмы.
— Погляди-ка! — расхохотался ближайший. — Чем это они тут занимаются!
— По-моему, тут стараются испортить нашу с тобой работу! — отозвался второй. — Что-то тут холодно, не находишь?
— Я тебя понял! — Первый опять расплылся в клыкастой улыбке, после чего поднял руки, на которых начал формироваться шар алого огня.
Анна смотрела, как огненный шар в когтистых руках медленно растет и как раненые рядом с вошедшими начи нают стонать от нестерпимого жара.
— Пошли прочь! — крикнул один из санитаров, бросившись вперед с коротким кинжалом.
В следующий миг его пронзил клинок одного из воинов, а шар огня был брошен на пол. Похожий на Ростислава санитар, имени которого Анна так и не успела спросить, протянул к ней руку, с которой коротко сверкнуло белым, после чего он исчез в волне огня.
До слуха Анны донеслись ужасные крики горящих заживо квостров, после чего огненная буря, в мгновение ока охватившая санитарную палатку, настигла и ее…
Лия без сил упала неподалеку от кристалла, где ее отец намеревался принять последний бой со своим заклятым врагом. Ворожея встала, опираясь на стену какого-то дома, растирая по лицу злые слезы. Она больше не строила иллюзий: даже драконы не изменили исхода битвы у стен Радужного. Уже то тут, то там к стенам прорывались отдельные группы врагов, и чем дальше, тем больше их было.
Пол под ногами содрогнулся, и Лия вздрогнула, когда поняла, что это значило. Аргаррон хотел разбить первый из кристаллов.
«Ауррин, не допусти!..» — мысленно взмолилась ворожея, пробираясь вперед.
От стены донесся грохот очередного взрыва, и Радужный снова содрогнулся. Сверху посыпались мелкие камни и обломки, горячий ветер принес запах гари и озона — очевидно, еще один участок стены взорвали какой-нибудь адской машиной.
Лия оглянулась и увидела, как в сопровождении черных туч в пролом магической защиты ринулась армия Тьмы. Воздух содрогнулся от громового рева тысяч глоток: