Зависть как повод для нежности
Шрифт:
– Вы, наверное, думаете, что Галя – ангел? Несчастная женщина с ребенком, которую бросил муж? А может, все наоборот? Перед вами – мужчина, которого бросила жена, ушла с ребенком, дочкой, которую он, между прочим, любит! Смотрите, что она сделала с ребенком! Она же меня боится. Это что, нормально? Иди сюда, Светочка, папа по тебе скучает…
И он сгреб девочку, прижал к себе, как сумел, сам слегка отпрянув, испугавшись близости с чужим уже человечком. Света не растерялась:
– А что ты мне принес?
– Вот, видите! Только дай и дай! Потребительское отношение к отцу… Нельзя
Света слушала отца оторопело. Если она ответит, что не помнит, то не будут ли ее ругать за плохую память и несообразительность? Мама не рассказывала ей, как себя вести в ситуациях, когда взрослый привирает. Если бы это делал ребенок, его бы обязательно отправили в угол…
– А давайте пойдем все вместе в магазин и купим все, что захотим? – предложил Сергей в доказательство особых родительских чувств.
Полина растерялась. Ей стало жалко и Свету, и Сергея: такие одинокие и несчастные, осколочки когда-то прекрасного семейного сервиза. Да и сочувствовать Гале, которой сейчас лучше, чем им троим, вместе взятым, вроде было ни к чему. Уж больно не походил Сергей на того монстра, которого обрисовала Галя. Да и денег было в доме в обрез. Ничего страшного, если родной папаша потратится на пропитание дочки. Она взяла Свету за руку покрепче и ответила:
– А что, пойдем, купим еды в «Азбуке вкуса». Потянем? Мы давно там не были. И никогда ничего там еще не покупали. Помнишь, Светочка, тебе понравился такой большой шоколадный мишка из Англии?
– Помню! – на этот раз без промедления ответила Светочка.
Как легко вспоминать приятное!
Поля была романтиком, как мы знаем, а романтики категорически игнорируют предупреждения взрослых и опытных семейных психологов: мужчину интересуют не дети, а женщина, к которой эти дети прилагаются. Мужчина обеспокоен не вопросами любви, а вопросами власти.По правде сказать, психология не так далеко шагнула в вопросах различий полов. И молодых психологов никто не учит жить в конкретных жизненных обстоятельствах, а ведь именно для этого они идут учиться непростой и не очень благодарной профессии. Так что когда Сергей охотно согласился пойти и в «Азбуку вкуса», и «даже в «Детский мир», Полина поверила. А вы бы отказались пойти на поводу детских желаний, отказались бы от прекрасной иллюзии: папа, пусть чужой, приглашает вас в магазин, чтобы купить все, что вы захотите?! То-то и оно. Сергей использовал крючок с такой простой наживкой…
– Ну, мы пойдем? Ты пока дверь закрой, а мы внизу подождем со Светочкой.
Но когда Полина сбежала с лестницы, догоняя Сергея и Светочку, их и след простыл… Полина в панике заметалась по двору. Звала Свету. Бежала к подъезду в надежде на то, что те вернутся. Бесполезно. Горю ее не было края.
Через час, собравшись с духом, Полина позвонила Гале.
А Галя в это время ехала в автобусе с шумными кондиционерами и пассажирами по направлению к солнечному Эйлату, на самый юг Израиля.
Ее в очередной раз просили пересесть. У Гали не было пары, и, как распаренную перчатку, ее кидали как попало: и выбросить нельзя, и попользоваться не получается.
– Вы не могли бы перебраться вон к той женщине? Там мой муж сидит. А то она не хочет меня слушать. Я хочу с мужем, – спросила шепотом, но зло, как змея зашипела на ухо, женщина среднего возраста, в нелепой шляпе и выгоревшей футболке на громоздком бюсте. Футболки всегда нелепо смотрятся на женщинах в теле.
– Нет! – отмахнулась Галя как от назойливой мухи.
– Ну что вам, жалко? – наваливалась своим бюстом пассажирка. Она спасала свою семью.
– Да сколько можно? Дайте поспать. Что вы, без своего мужа не можете? – возмутилась Галя.
– Странная вы какая-то… – не унималась та.
– Дайте и мне, и ему отдохнуть. Он же не бегает по автобусу, не просит подвинуться, чтобы побыть с вами лишних два часа. Оно ему надо?! – задела за живое Галя.
– Вот сука! Товарищ гид, не могли бы вы уговорить девушку не хамить и пересесть, куда ее просят? – стала требовать паникующая пассажирка.
Рабинович по микрофону передал:
– Господа! Будьте взаимно вежливы. Никто не возражает против простого семейного счастья? Давайте поаплодируем крепкой семье из России, поддержим ее в трудную минуту на чужбине.
Автобус вяло зааплодировал. Похоже, гид больше не собирался ничего делать. Галя с благодарностью ему помахала.
Из-за шума Галя вообще пропустила пару звонков. А на третий из-за плохой слышимости ответила на всякий случай так:
– У меня все нормально! Да не волнуйся ты, у меня все нормально! Да, я тоже тебя люблю! – последняя фраза была добавлена для шику, пусть все знают, что она не одна на этом свете и любима. Материнское сердце не подсказало Гале, что произошла беда.
После того как Свету украли, плотность мужчин в окружении Полины резко возросла. Она работала в детском садике, там, как известно, из мужчин – только охранник дядя Ваня. А тут пришлось идти в ближайшее отделение полиции, где только что закончилась вечерняя летучка и стоял веселый гомон участковых, дежурных и следователей.
Поля сразу почувствовала себя неуютно. Мужчины ее пугали. Ей казалось, что все смотрят на нее заинтересованно, как будто она не в полиции, а в мужской бане. Голая, с повязкой на глазах. Не знаешь, чего ждать, что делать.
Старший лейтенант Потапов, к которому Поля попала после дежурного, увещевал:
– Я не понимаю, Полина Евгеньевна, какое вы имеете отношение к пропавшему ребенку? Как его может украсть собственный отец? Он ребенку родной? Родной. А вы кто? Подруга и квартирная хозяйка. Никаких прав. Передайте вашей Гале, пусть скажет спасибо, что у нас не сажают в тюрьму родителей за то, что они бросают своих детей с кем попало. А в Америке ее посадили бы.
– Вы не представляете, как трудно матери-одиночке! Без добрых людей никак. Мы все обязаны помогать им растить детей.