Зависть. Книга 1

Бровинская Юлия

— В квартире уже закончили с нашей спальней, — целуя мою ключицу, хрипло пробормотал Радим. — Как только завезут мебель, можно уже будет там ночевать.

— А ванная комната готова? — счастливо улыбаясь, спросила я.

Губы парня застыли недалеко от моей груди.

— Чёрт! — досадливо ругнулся он. — Точно, нужно было с неё в первую очередь начинать. Определённо не тем местом думаю. То-то на меня бригадир как-то странно посмотрел, когда я потребовал первым делом спальню для своей девушки закончить. По-любому подумал, что мне так не терпится заняться с тобой сексом, что я готов забить на элементарные удобства в квартире.

Я тихо рассмеялась, представив себе эту картину. Взрослые мужчины больше года

ходили на работу как на праздник, то строя, то ломая, создавая видимость бурной деятельности, и получали за это неплохие деньги, а тут им поставили жёсткие сроки окончания ремонта в связи с тем, что у их работодателя появилась другая девушка. Из-за одной он всё ломал и переделывал, а из-за другой — требует немедленного завершения работ. Каких ещё мне нужно доказательств его серьёзных намерений и любви ко мне? Как бы что-то ни старалась придумать Новикова, чтобы разлучить меня с Радимом, у неё ничего не выйдет. Это не сериал, в котором главные герои не могут поговорить друг с другом из-за каких-то нелепых недоразумений, а реальная жизнь. Она действительно верит в то, что мы с Радимом не разговариваем, не рассказываем о себе, не делимся между собой мыслями и чувствами? Верит, что не объединимся против неё? Я маму не могу убедить разлюбить отца, который изменял ей на её же глазах, — так сложно это сделать. А Лариса думает, что сможет заставить Радима разлюбить меня? Для него я единственная девушка, которую он может целовать и ласкать, как мужчина, и не испытывать физического отвращения при этом. Прав был Захар: кем она себя возомнила?! Богиней судьбы?! Смешная она.

Немного погодя мне позвонила Саша. Радим чистил для меня апельсины, а я с удовольствием ответила на звонок по новенькому смартфону. Узнав у моих однокурсниц, что я заболела, девушка сначала поинтересовалась моим здоровьем, а потом сообщила, что придумала способ, как я могу напомнить её любимому о ней:

— Я приготовила тебе несколько своих вещей, которые он мне дарил. Он их определённо узнает и сразу поймёт, что это значит.

— А сегодня он так же не пришёл в университет? — поинтересовалась я у неё.

Моё желание докопаться до сути её проблемы ничуть не угасло. Радим же, услышав мой вопрос, вскинул на меня быстрый взгляд, но своего занятия не прервал. Молча продолжил чистить апельсин, но уже явно прислушиваясь к моему разговору.

— Пришёл, — всхлипнув, ответила Саша. — Но ведёт себя очень странно. Точно это не он вовсе, а совсем другой человек. Окружил себя всеми известными потаскухами универа, так что и не подойти к нему. Лапает их при мне и ведёт себя хуже Валевского… — Тут она резко замолчала, осознав, что сказанула что-то не то, и сразу же извинилась: — Прости, Кать! Я за своими проблемами совсем забыла, что ты теперь его девушка. А ты всё ещё его девушка? — уточнила она.

— Да. И не перестану ею быть, — улыбнувшись, ответила я блондинке. Её отношение к моему любимому умиляло. Он для неё живое олицетворение всего самого худшего, что только может быть в парне. — А до ваших отношений ты не замечала в нём интереса к другим девушкам? — спросила я её.

— Абсолютно никакого. Я даже очень удивилась, что он на меня обратил внимание. Никогда в мою сторону не смотрел, пока я юбку короткую не надела. Только тогда вдруг ко мне подошёл и сказал, что домой меня подвезёт, так как носить такие коротенькие юбочки для меня опасно. Мол, кто угодно пристать может, даже он. Вот так между нами всё и началось.

— Ты не единственная девушка в университете, кто носит суперкороткое… — задумчиво прикусив губу, пустилась я в размышления. — По-любому, он тебя ещё раньше замечал. Наблюдал за тобой, а длина твоей юбки — просто повод для более близкого знакомства. — Я посмотрела на своего парня. — Может, лучше скажешь мне, кто он, а я спрошу у Радима? Он ведь многих парней в

университете знает. Возможно, даже подскажет, что с твоим стряслось, — выдвинула я Саше весьма разумное предложение.

— Я пока не могу, — с раздражающим упрямством ответила блондинка. — Я с Машей передам тебе свои вещи, хорошо?

— Хорошо, — вздохнула я, и на этом мы закончили наш разговор.

— У тебя новая подруга, о которой я не знаю? — спросил Радим, протягивая мне дольку апельсина.

— Ага, — жуя, ответила я. — Вроде умная девушка, а ведёт себя по-детски глупо. Да и её парень не лучше. Бросил её из-за какой-то обиды и не объяснит ей толком, почему так поступил. А она от этого успокоиться не может. Да и любит она его, похоже. Хотя там, скорее всего, вообще его не за что любить.

— А ты, я так понимаю, уже психологом начинаешь подрабатывать? — с лёгкой снисходительной улыбкой на губах протянул мне ещё одну дольку апельсина любимый. — Или всё же больше сводницей?

— И тем и другим, наверное, — приняла я губами из его рук дольку. — У меня большие планы на будущее. Хочу Маше нового парня найти, Захару помочь Яну у Заливацкого отбить.

— Ты кое-что в своих больших планах упустила, — с серьёзным видом произнёс Радим.

Конечно же, основную часть того, что я запланировала, я не озвучила, а именно: разрушить жизнь Новиковой, Сиротину и Валентину.

— Что же я забыла? — спросила я у него.

— Выйти за меня замуж.

Когда Радим ушёл, я отправилась на кухню и разогрела приготовленный вчера Машей для меня вкуснейший супчик. В полном одиночестве и с комфортом (благо все были на учёбе, и никто не мешал) устроилась за общий обеденный стол и, листая ленту сообщений на университетском форуме в новеньком смартфоне, наслаждалась завтраком.

Одной из главных новостей, обсуждаемой в данный момент, была та, что некая Барышкина Светлана, студентка четвертого курса юридического факультета, была приглашена Валентином Лысенко на свидание. Похоже, Валентин серьёзно настроился показать своему мальчику, что его интересуют только девочки. Кто же этот парнишка, которого при качественном макияже можно принять за девушку?.. Однозначно он не трётся около компании Радима, иначе более опытные парни сразу бы вычислили, кто это. Похоже, Лысенко потому и скрывал от друзей свою девушку, на подсознательном уровне чувствуя, что она не такая как все, и боялся, что ему откроют глаза на истину. Он называл её особенной. Если при первой встрече с Валентином я ему посочувствовала, представив, какой он испытал шок, когда под юбочкой у своей девушки обнаружил мужской член, то сейчас я тихонько злорадствовала, читая комментарии радостных дурочек. Они высказывали свои восторги по поводу того, как это круто, что богатенький мажор наконец бросил выделываться и строить из себя ледяного принца. Знали бы все эти девушки, что он вовсе никакой не мажор, что его крутая тачка на самом деле принадлежит моему жениху, то их радость от его внимания не была бы такой бурной.

Не найдя ничего, хотя бы мало-мальски похожего на ревнивый комментарий отвергнутого парня, я открыла скаченную себе в галерею фотографию целующегося Радима.

Пока я любовалась, им на кухню зашла Вера Паничева. Села за стол напротив меня и смотрела обиженным взглядом. Я поняла, что накануне она или не спала всю ночь, или плакала — её выдавали покрасневшие опухшие глаза.

И тут она внезапно заговорила со мной:

— Почему он выбрал тебя, а не меня? Нина теперь говорит, что всё из-за того, что ты девственница. Я тоже ещё девственница и красивее, чем ты, но он на тебя повёлся, а на меня — нет. Я с первых дней учёбы всячески старалась попасть ему на глаза, а он всё время меня игнорировал. Как и тебя! Я так мечтала, чтобы он стал моим первым мужчиной, но он почему-то тебя выбрал, а не меня! Это так несправедливо, нечестно!