Зависть. Книга 1
Шрифт:
— Не откажись от своих слов, когда всё обо мне узнаешь, — глухо произнёс он. — Не возненавидь меня, пожалуйста.
— За что мне тебя ненавидеть? — Я хотела отстраниться, чтобы посмотреть ему в лицо, но Радим не позволил мне этого сделать, только сильнее к себе прижал. — Твоё прошлое осталось далеко позади, — продолжила я свою мысль. — Я знаю тебя сейчас таким, какой ты есть, а не тем, кем ты был в прошлом. Ты мне сам говорил, что не обидишь ту, которую так долго ждал. И я тебе поверила.
— Я докажу тебе, что не врал, — прошептал с каким-то отчаянием в голосе Радим, и его губы нашли мои.
В его сегодняшних лихорадочных ласках и поцелуях чувствовался отчаянный страх меня потерять, и это немного настораживало. С чего вдруг у него такая
— Милая, не надо, — хрипло произнёс мой любимый, наконец обратив внимание на то, что я делаю. — Не уверен, что смогу сдержаться, если ты меня в свои ладошки возьмёшь.
— А ты не сдерживайся, — смело заявила я, целуя склонённое надо мной лицо парня. — В обморок не упаду, — передразнила я его слова.
Радим молча сменил позу. Сделав упор на одну руку, он второй — расстегнул пряжку ремня, которая, как оказалось, открывалась нажатием пальца на боковину. Посмотрел на меня потемневшим от страсти, но достаточно серьёзным взглядом.
— Только не испугайся, — попросил он.
Я кивнула и расстегнула пуговицу, а потом молнию на брюках. Радуясь тому, какая я сейчас смелая, представляя, как постараюсь сделать приятно своему мужчине, я запустила руку ему штаты и тут же выдернула её, потрясенно пискнув «Ой!» от того, что нащупала. Запертый в тесном плену брюк и нижнего белья его член до этого казался мне гораздо меньше и не таким устрашающе большим, как сейчас.
— Ну вот, испугалась, — с кривоватой, слегка ироничной, но нежной улыбкой констатировал Радим. — Мне он тоже не нравится, непослушный гад. Не даёт нормально любить тебя, всё время в запретное для него место проникнуть хочет. Успокой его, пожалуйста, а то своего хозяина он отказывается слушать. — Радим взял мою ладонь и вернул её обратно. Накрыв мою руку своей ладонью, он полностью освободил член из расстёгнутой ширинки брюк. Сердце заколотилось, как сумасшедшее, когда я увидела, то, что так часто упиралось мне в бедро, когда я лежала на парне в кровати. Мне одновременно и страшно, и любопытно. Хотелось смотреть на него, потому что это видимая сила желания Радима ко мне, но и зажмуриться от нахлынувшего стыда — тоже. Нервно сглотнув, я, отведя глаза в сторону, послушно следовала его наставлениям, когда он учил меня, как правильно нужно ласкать его: чуть сжав его в ладони, скользя вверх и вниз. Я ощущала своей кожей, какой он горячий и твёрдый под моей рукой. Радим убрал свою ладонь, и дальше я продолжила сама. Я не смотрела на то, что делаю. Я радовалась тому, что вижу смежившиеся от наслаждения веки моего любимого, как слышу его вырывающееся через стиснутые от напряжения зубы тяжёлое хриплое дыхание. Точно музыку воспринимаю, эти убыстряющиеся неконтролируемые звуки удовольствия. А мой любимый, задрожав всем телом, глухо застонал в мои волосы на подушке и содрогнулся несколько раз от конвульсий накрывшего его оргазма. А потом, с трудом успокоив дыхание, поцеловал меня висок и, улыбаясь подрагивающей улыбкой, произнёс:
— И как мне теперь на практику возвращаться, моя маленькая мучительница?
На его брюках отчётливо виднелись следы спермы, свидетельствовавшие о том, что парень в обеденный перерыв не ел, а занимался совсем другими вещами. Моя рука так же стала липкой, да и мокрые пятна на пижаме, говорили
— Почему её так много? — недоуменно рассматривала я на своей ладони это странное и новое для меня вещество, предназначенное для продолжения жизни на земле.
Я не совсем понимала, что испытываю в данный момент, видя эти следы. Противно мне или нет от спермы Радима? Но, вспомнив свои гадливые ощущения, когда я обнаружила в себе следы Валентина, я пришла к выводу, что к жидкости, выделяемой моим любимым, я абсолютно равнодушна. Ни восторгов, ни отвращения я не испытываю. Вот она сейчас есть на мне, а когда помоюсь и переоденусь, её не будет Настойчивой потребности бежать в душ, чтобы немедленно вымыться, у меня не было.
— Так не всегда бывает, — немного смущённо ответил Радим, смотря на меня при этом подозрительно блестящими глазами, и уголок его губ подёргивался, точно он пытался сдержать рвущуюся на свободу весёлую улыбку. — Чем чаще у мужчины секс, тем её меньше. В следующий раз я так сильно тебя не испачкаю… — Его глаза спрятались за чёрными ресницами, когда он, опустив взгляд, тихо спросил: — А будет ли следующий раз?
— Конечно, — озорно улыбнулась я и потянулась к нему за поцелуем. — Мне понравилось тебя так мучить.
— Садистка, — уже не сдерживая широкой улыбки, наигранно зло прорычал мне в губы Радим.
Глава 26
— Сегодня вечером я не смогу прийти к тебе, — вытирая пятно на брюках влажной салфеткой, сообщил Радим досадливым тоном. — Моя начальница решила устроить приветственную вечеринку для студентов-стажёров и приказала всем на ней быть. Поскольку я не один новенький на фирме, то пришлось согласиться.
— А разве она не в курсе, что ты сын владельца и тебе её приказы до одного места? — спросила я.
— Никто не знает, — иронично усмехнувшись, ответил Радим. — Для мира за стенами университета сын и наследник олигарха Валевского учится за границей. Наша СБ тщательно следит, чтобы мои фото не просочились в прессу. Место в светских хрониках принадлежит только моей маме. В официальных источниках информации ты не найдёшь ни одной статьи, подтверждающей, что именно я — сын Валевского, а не его однофамилец. Да и по паспорту у меня другое имя.
Неисповедимы пути богатых людей. После похищения Валентина я думала, что отец Радима удивить меня ничем не сможет. Но нет — ошибалась.
— Так значит у тебя два имени? — радостно улыбаясь, спросила я. — И какое же второе?
— Дима, — сухо ответил Радим, не разделяя моих восторгов по этому поводу. — Это, между прочим, очень напрягает, когда тебя отец зовёт Дима, а мать — Радим.
— И ты дома на два имени откликаешься? — смеялась я. — Как же у вас должно быть весело?
— Ага, — кивнул мой любимый. — Обхохочешься. Особенно, когда каждый начнёт тебя на свою сторону перетягивать, следить за тем, как ты меня называешь и от этого давать тебе различные плюшки или, наоборот, притеснять. Надо тебе у Валентина опыт общения с моими родителями перенять, хождению между струек поучиться. Он ни разу при отце и матери не назвал меня не тем именем. Как они его не старались подловить, ничего не вышло. Отец ему в награду за изворотливость мою машину отдал. А мне из нашего автопарка она больше всех нравилась.
— Дима, — посмаковала на языке новое имя любимого. — Дмитрий Валевский. Очень красиво звучит. Тебе оно также подходит, — глядя на него с нежностью, произнесла я.
Радим закончил оттирать брюки и, сунув салфетку в карман, потянулся ко мне за поцелуем.
— Рад, что тебе весело, а не страшно от моей семьи. Ольга, хоть и играла перед моей матерью искреннюю привязанность будущей невестки к свекрови, но сама её терпеть не могла. На чём я, собственно, и сыграл, когда предлагал ей жить с родителями. Знал, что она никогда на это не пойдёт. Постоянно восторгаться моей матерью, когда самой всеобщего преклонения хочется, не очень приятно.