Завоевание (Покорение)
Шрифт:
Зарид еще что-то сказала, но он не расслышал.
— Так зачем, по-твоему, мне нужна Энн?
— Она — отличная партия для младшего отпрыска фамилии. Да и вообще, кому не нужна богатая жена?
— В самом деле. — Он скользнул рукой по ее плечу — и придвинулся к ней еще ближе.
— Не притрагивайся ко мне! — завопила девушка, что есть силы, пытаясь вырваться, но это выло не просто сделать. Поняв, что брыкаться бесполезно, она что есть силы ударила его ногой в пах.
Тирль застонал от боли, хватаясь одной рукой
— Вот дрянь! — выругался он, швыряя ее на койку. Он навис над девушкой, ожидая, когда боль слегка утихнет, а потом, немного переведя дух, навалился на нее всем телом.
— А теперь выкладывай, что у тебя на уме. Я должен знать все.
— Черта с два! — Ей тоже было не занимать упрямства.
— Если ты не будешь со мной предельно откровенной, я признаюсь твоему брату, кто я есть на самом деле.
— Он свернет тебе шею.
— А сумеет ли? Кажется, сегодня у него это не получилось. — Это вырвалось у Тирля непроизвольно, и теперь он готов был себе язык откусить за подобную несдержанность. Его реплика прозвучала прямо-таки издевательски, а он вовсе не хотел выглядеть самодовольным хвастуном, которому победа совершенно вскружила голову.
— Ты подрезал его подпругу! — Зарид была вне себя от ярости. — Ты опозорил его! Тебе нужна леди Энн!
Тирлю пришлось поднатужиться, чтобы удержать ее в лежачем положении на кровати, пока он обдумывал все, сказанное ею. Выходит, что падение Сиверна не «подарок судьбы». Все это подстроено. В конце концов, Тирль " только чуть-чуть зацепил его копьем.
— Кто-то подрезал подпругу лошади Сиверна? — мягко переспросил он, подозревая, что к этому мог вполне приложить руку его брат. С тех пор как король находился в отлучке, Оливер совсем распоясался.
— Тебе ли этого не знать. И грязь в его шлеме это тоже твоя работа, и мед в…
— Что? — Тирль весь напрягся, испытующе глядя на нее. — Я напихал грязи в его шлем? — воскликнул он, кипя от негодования.
— Теперь люди насмехаются над Сиверном, — с горечью произнесла девушка, и при воспоминании об этом в ней опять волной всколыхнулся гнев. — Теперь Сиверну не видать богатой невесты, и вина за это целиком лежит на мне. Если бы я сразу рассказала ему всю правду про тебя, он бы выпустил из тебя кишки. Для него лучше быть казненным за убийство, чем испытывать подобные унижения.
Мысли Тирля путались. Облачаясь в черные доспехи он ставил своей целью только поразить воображение девушки, а вместо этого навлек позор и бесчестие на ее семью.
— И какая же мне теперь уготована судьба? — поинтересовался он ровным голосом. — Отпустишь ли ты меня на все четыре стороны? Хочешь ли ты, чтобы я навсегда ушел из твоей жизни, сделал так, чтобы наши пути никогда больше не пересеклись?
— Да, — ответила она, пряча лицо в ладони. — Ты все погубил. Ты разрушил все планы Сиверна относительно выгодной женитьбы.
Он легонько провел рукой по ее волосам.
— Поверь, у меня и в мыслях никогда не было причинить какое-нибудь зло тебе или твоему брату. Я никогда...
Почувствовав его прикосновение, она отшатнулась.
— Убирайся! Оставь меня в покое. И не попадайся мне больше на глаза. Моя семья и так уже достаточно горя натерпелась по твоей милости.
Тирль отпустил ее, все еще не понимая, в чем дело, но сраженный ее несчастным видом и глубокой печалью, слышавшейся в ее голосе. Он вышел из палатки, полный решимости навсегда избавить Зарид от своего общества. Но для начала все-таки неплохо узнать, что за всем этим скрывается. Эта грязь в шлеме его очень беспокоила.
Казалось, об этом происшествии уже судачит весь мир. Забавная история передавалась из уст в уста, и не было такого человека в округе, который бы не знал ее. Вскоре Тирль был в курсе всех подробностей приключения с пчелами, с грязью и со сломанным копьем. Того, что ему удалось разузнать, было достаточно, чтобы заподозрить неладное.
— Теперь Хью Маршалл ни за какие коврижки не отдаст свою красотку-дочь за Перегрина, — заявил один из мужчин, ухмыляясь. — Кому нужен зять — балбес и недотепа.
— Зато с Черным Рыцарем Маршалл не прочь теперь породниться. Я слышал, он занялся поисками героя, и предложил щедрую награду любому, кто укажет ему неизвестного.
— Может, призом будет леди Энн? — предположил еще один собеседник, похохатывая.
Слушать это было выше сил Тирля. Он помчался прочь, куда глаза глядят, лишь бы подальше от этой черни, для которой нет ничего святого. Поостыв немного, он нанял посыльного, который доставил Энн его записку с просьбой встретиться в саду, когда стемнеет.
Спустя несколько часов, явившись в назначенное место, Тирль обнаружил, что Энн уже здесь и ждет его. И в лунном свете он заметил, что ее очаровательное личико сияет.
— Ты был просто неподражаем, — воскликнула девушка.
Она положила руки ему на плечи и расцеловала в обе щеки. — Великолепен! И, Тирль, как это здорово сработало. Теперь отец даже слышать ничего не хочет о Перегринах. Теперь он только и твердит о Черном Рыцаре, который, конечно же, никогда не будет найден.
— Выходит, тебе доставило массу удовольствия, что Сиверн навсегда вычеркнут из списка претендентов на твою руку? — спросил он ласково.
— Я просто счастлива. Он такой зануда. Пять минут, проведенных в его обществе, показались мне сущей пыткой.
— Что ты сказала? Когда это ты провела с ним пять минут?
Лучезарная улыбка сползла с лица Энн, взгляд стал настороженным и хмурым.
— Не придирайся к словам. Тебе что, больше всех надо? Упивайся себе на здоровье своим торжеством и не лезь, куда тебя не просят.