Завоеванная инопланетным воином

Робертс Тиффани

— Что ты сделала? — тихо спросил он.

— Я изменила их, чтобы люди не узнали меня, — она подняла глаза, чтобы встретиться с ним взглядом. Следы уже пролитых слез были заметны в ее покрасневших глазах и легкой припухлости вокруг них.

Он внезапно ощутил пустоту в груди, а затем, казалось, она сжалась сама по себе, как взорвавшаяся звезда, оставившая после себя черную дыру. Это была его вина. Ей пришлось измениться из-за него, из-за его вмешательства в ее жизнь. Потому что он не проявил бoльшую осторожность.

Но это было больше, чем просто ее волосы,

намного больше с самого начала. Это было просто визуальным, физическим воплощением всего, от чего она отказалась ради него. Зои не считала свою жизнь хорошей, но она принадлежала ей. Она бы поняла это, нашла бы свой путь. Он забрал у нее все.

И даже если было еще не слишком поздно изменить курс, Рен не смог бы заставить себя отпустить ее.

Она проложила себе путь к нему, в его жизнь, в его разум, в его самые сокровенные желания. Она была такой же частью его, как его руки и ноги, его глаза, его сердце, его найрос. Она была его. Потерять ее…

Он должен был быть готов к этому. Должен был принять такую возможность несколько дней назад. Потеря близких людей была постоянной угрозой на протяжении всей его жизни, и он всегда принимал этот риск как неизбежную истину. Никогда не было причин противиться этому, никогда не было причин отвергать это, но даже малейшая мысль о потере Зои была достаточно тяжелой, чтобы раздавить его.

— Ужасно, не так ли? — спросила она, отворачивая лицо.

— Я вижу тебя, — он обхватил ее щеку и вернул ее лицо к своему. — Я всегда буду видеть тебя, куния. И ты прекрасна.

Улыбка Зои загорелась в ее глазах за мгновение до того, как медленно растеклась по губам. Она положила ладони ему на плечи, и Рендаш наклонился ровно настолько, чтобы обнять ее, оторвать от пола и притянуть к себе.

Их губы встретились в крепком поцелуе, нежном и грубом одновременно, наполненном невысказанными словами. Ее пальцы погрузились в его гребни, и она обвила ногами его талию, когда он понес ее к кровати. Положив ее, он отодвинулся, полотенце разошлось в стороны, обнажив ее пышные формы. Зои лежала перед ним, такая прекрасная, она была всем, чего он желал, и все остальное исчезло из его сознания.

Он боготворил ее тело от пальцев ног до макушки, проводя губами и ладонями по мягкой, чувствительной коже, задерживаясь на каждом месте, вызывающем у нее реакцию. Она принимала его внимание без стыда, без смущения и ласкала его тело с таким же благоговением. Когда он скользнул в ее тепло, Зои приветствовала его.

По мере того, как росло их удовольствие, он видел отражение всей вселенной в ее глазах — всю радость, все возможности, все хорошее, обнадеживающее и доброе. Он видел Зои. Его Зои. Его куния.

Когда они достигли кульминации вместе, это было слияние двух душ, двух существ, принадлежавших друг другу и нашедших друг друга, несмотря на невообразимые расстояния между звездами и галактиками, разделявших их.

?

Потом

они лежали вместе, Зои — на груди Рена, их тела все еще были соединены. В тот момент он без всяких сомнений знал, что место не имеет значения. Пока она с ним, он будет счастлив.

Зои положила голову ему на плечо, лениво проводя кончиками пальцев по чешуе и шрамам на его груди. Ее пальцы замедлились, и она положила ладонь ему на сердце.

— Я не думала, что это возможно за такое короткое время, — тихо сказала она, — но я люблю тебя. Я хотела сказать тебе, хотела, чтобы ты знал, на всякий случай… — она потерлась о него щекой. — Я хотела, чтобы ты узнал, прежде чем уйдешь.

— Я слышал, как ты раньше говорила это слово, любовь. Что это значит? — спросил он. Она назвала секс занятие любовью, и тогда он не совсем понял это.

— Ну же, Рен. Ты знаешь, что это значит.

— Я хочу знать, что это значит для тебя, куния.

— Это значит… все, — Зои подняла голову и встретилась с ним взглядом. — Это значит, что я пойду за тобой куда угодно, сделаю для тебя что угодно, принесу любую жертву, необходимую, чтобы защитить тебя, потому что ты значишь для меня все.

Он смотрел в ее глаза и видел, как в их серо-голубой глубине отражаются, увеличиваются ее слова.

— Я тоже тебя люблю.

— Ты не обязан говорить это, потому что это сделала я. Я не такая… Я бы не держала на тебя зла. Я знаю, что небезразлична тебе, но…

— Я люблю тебя, Зои, — он провел кончиками пальцев по ее коротким волосам; хотя они были другими, они все еще были ее, все еще прекрасными. — Я признал тебя своей давным-давно. Куния означает моя пара.

Ее глаза расширились.

— В тот первый раз, когда мы…?

— Да. Когда ты заснула после, я решил, что заберу тебя с собой, когда уйду, если ты захочешь. Но чем больше времени мы проводили вместе, тем решительнее я становился в намерении забрать тебя с собой, несмотря ни на что. Я поклялся защищать тебя, и эта планета перестала быть для тебя безопасной, когда я сел в твой автомобиль в ту первую ночь.

Он обхватил ее щеку ладонью и улыбнулся, проведя подушечкой большого пальца по ее скуле, чтобы вытереть только что скатившуюся слезу.

— Ты действительно думала, что я брошу тебя после всего этого, маленький человек?

Ее нижняя губа задрожала, и она обняла его, сотрясаясь от рыданий.

— Я так и думала, — пробормотала она ему в ответ. — Я никогда и не мечтала…

Он обнял ее и крепко прижал к себе, одной рукой приглаживая ее волосы.

— Я должен был сказать тебе, Зои. Я не хотел обременять тебя выбором, когда нам предстояло еще многое преодолеть.