Завтра на двоих
Шрифт:
– Каких еще неудобств? – чувствуя, что дал маху, Эдька принял жалобный вид.
– Да элементарно в ванной придется теперь запираться, и даже без халата ни одной из нас из своей комнаты будет не выйти, если ты здесь обоснуешься!
– Так только скажите, и я буду ходить по квартире, не поднимая глаз!
– Ой ли? – Тинка покосилась на Лерку. – Знаешь, я бы на твоем месте этого прохиндея даже на порог не пускала!
– А не я его и впускала, – напомнила Лерка.
– И все-таки жалко его, – вздохнула Катюха. – Куда он, бедненький, пойдет?
– А это куда пошлете, люди добрые, – покорно вздохнул Эдька.
– Значит,
– Ясно, – кивнул Эдька, заметно оживившись. – Будет сделано!
– Ты не кивай, а клянись давай! – потребовала Тинка. – И попробуй только эту клятву потом нарушить!
– Выгоните? – осторожно поинтересовался Эдик.
– Выгнать не выгоним, но соберемся все втроем и отметелим тебя так, что сразу забудешь, какой рукой у людей на нервах играл!
– А что тут помнить-то? Я ж обеими, – Эдька не успел договорить, как сразу, чтоб не расслаблялся, заработал от Тинки оплеуху.
– Вся мужская работа тоже на тебе! – веско добавила она на словах.
– Да, девчата… Да я… – Эдька звонко ударил кулаком себя в грудь. – Да все, что хотите! Огонь высечь, мамонта добыть, неандертальцев шугануть от пещеры!
– Вот последнее как раз не надо, – одернула его все та же Тинка. – Соседи здесь вроде как во всех трех остальных квартирах приличные! Над нами – молодая семья с двумя ребятишками, мальчиком и девочкой. Напротив них – бизнесмен какой-то, симпатичненький, лет тридцати и, по-моему, не женат. Это его «бэха» стоит во дворе. А вторая машина, «лексус», – это нашей соседки напротив. Тоже какая-то бизнес-леди, судя по виду и прикиду. И мужик при ней, но, по-моему, скорее шофер, чем муж или любовник.
– Все? – уточнила Лерка, глядя на Тинку круглыми глазами, почти как у Пуговки. – Или будут еще какие-то дополнения и подробности?
– Да уж, – поддержала ее Катюха. – Тебе после получения диплома надо детективное агентство открывать, хоть это будет и не по профилю. Но талант! Приехала сюда позже всех, не считая Эдьки, и в то время как мы еще толком знать ничего не знаем о соседях, она нам только еще цвет их нижнего белья не сообщила!
– Внимательнее надо быть к людям, и они к тебе потянутся, – назидательно сказала Тинка. – Я разговорилась с соседкой сверху, с той, которая над нами, она мне много чего рассказала. Кстати, ее Марина зовут, мужа Антон. А детей – Соня и Лешик. А пока мы с ней беседовали у подъезда, тут один за другим и остальные соседи подъехали, дали себя рассмотреть. Бабца из нижней квартиры немного чопорная или просто слишком уж деловая старая дева, а мужчинка-бизнесмен так очень даже мил и приветлив, не по средствам. Обычно, пересаживаясь на «бэху», так обаятельно себя уже не ведут.
– Ну, еще бы было наоборот! – глубокомысленно вставил Эдик. – Чтобы не мужик тебе понравился, а та самая бабца.
– А ты еще здесь?! – развернулась к
– А что? – Эдька поднялся. – Если вы меня к себе принимаете, я и правда пойду. Обоснуюсь, приму душ и лягу, а то спать уже хочется.
– Еще бы тебе спать не хотелось, после того как один полсковороды картошки умял, – добродушно заметила Катюха.
– Не забудь еще добавить: после того, как накануне до трех часов ночи дурью маялся, а после трех подзатыльники от соседей по общаге собирал, – ехидно подсказала Тинка.
Театрально оглянувшись от порога кухни, Эдька трагически вздохнул.
– Иди-иди, губошлепик ты наш, – напутствовала его Тинка.
– Да, я красивый, – донесся томный голос уже из коридора.
После того как в ванной зажурчала включенная Эдькой вода, Тинка с Катюхой, не сговариваясь, развернулись к Лерке:
– Ну давай теперь ты рассказывай!
– Да что вам рассказывать-то?
– Как что? Откуда приползла такая синяя и кто тебя в лужу макал?
Пришлось сочинять ответ прямо на ходу:
– С одним типом поехала покататься, а он приставать начал прямо в пути. Я его послала, потребовала машину остановить. Ну, а домой после этого добираться пришлось пешком. Ну это ладно, да я решила, что дорогу могу срезать, и в итоге влезла в такие дебри, в такое болото, что еще дешево отделалась. Могла бы прийти и в худшем виде.
Правдивым получился рассказ или нет, а девчонки, похоже, поверили.
«…я вранье этих сучек по одним глазам только вычисляю…» Хорошо, что девчонки были доверчивее того пузатого сутенера, что дежурил на трассе!
– Лерка, ты чего? – спросила Тинка, заметив, как подруга зябко передернулась при этом воспоминании.
– Нет, ничего. Просто перемерзла сегодня.
– А еще на мужиков тебе просто патологически не везет, – сочувственно заметила Тинка. – Надо это дело срочно исправлять, не пойдет так дальше.
– Не надо, хватит! – Лерка отчаянно замотала головой. – На ближайшие полгода я сыта по горло! Так что объявляю антракт!
Ночью Лерке приснился кошмар. Липкий, удушающий, с пузатым сутенером в главной роли. Она вскочила, села в постели, вся в холодном поту. И сидела, слушая тиканье часов и тихое дыхание девчонок. Тишина и покой! И нет вокруг ничего из того, что явилось в кошмаре! Как это прекрасно, что оказалось достаточным всего лишь проснуться, чтобы избавиться от него! Леркино сердце постепенно меняло свой ритм с бешеного на нормальный. Но понимая, что сразу уснуть после такого вряд ли получится, она не торопилась снова ложиться. Краем глаза заметила отблески света уличного фонаря, отражающегося от Пуговкиных глазищ. Устроившаяся у Катюхи в ногах кошка в отличие от девчонок проснулась вместе с Леркой и теперь наблюдала за ней. Лерка встала, сгребла в охапку пушистое тельце, прижала его к себе вместе со всеми его толстыми, но изящными лапками и понесла на кухню. Там постояла минут пять, просто прижимая кошку к себе, уткнувшись лицом в пушистую шкурку. Потом, она знала это, долго придется отплевываться и снимать с лица тонюсенькие, воздушные, но от этого не менее щекочущие шерстинки. Однако сейчас это прикосновение успокаивало, как ничто другое. И кошка, словно что-то понимая, сидела на руках, не шелохнувшись.