Завтра наступит вечность
Шрифт:
Я промолчал – выдать себя голосом было легче легкого. Но лицом изобразил удивление.
– Кончай лицедействовать, Сальвини, – ухмыльнулся он. – А то я не знаю, что у тебя на уме. Все такие, как ты, да не всем так везет. Давай шевелись, у меня времени не вагон.
– А это куда? – показал я на свою спецовку.
– Бросай на пол. Если в карманах есть деньги и ценные вещи – вынь. Твое рванье сожгут.
– Никакое не рванье, – заартачился я. – Постирать можно. И ботинки еще крепкие…
– Сказано – переодевайся. – Он дождался, когда я закончу. – Готов? Пошли.
– Куда?
– Там
– Иду, – сказал я.
Глава 3
Коридор был не такой уж длинный – похоже, в первый раз я неверно оценил его протяженность. Что и неудивительно при сотрясении мозга. На выходе из коридора маялся, покачиваясь с пятки на носок, охранник. Сидеть ему, наверное, не полагалось, да и не на чем было. Вадим Вадимович показал ему какую-то бумажку и, указав на меня, небрежно бросил: «Это со мной». И «это» послушно пошло с ним, поскольку ничего лучшего не придумало.
Больше Вадим Вадимович ничего не предъявлял, хотя мы еще трижды миновали посты охраны. Его знали в лицо и кивали ему, как доброму знакомому. Последний охранник только покосился неодобрительно, когда сразу за его постом мы нырнули в какой-то узкий боковой ход, но ничего не сказал.
– Так короче, – объяснил Вадим Вадимович, хотя я не спрашивал.
Я шел за ним и понимал, что мой план побега не принадлежал к категории безумных, совсем нет. Он попросту был из породы глупых. Безумие иной раз бывает высокое, а глупость – всегда глупость, и нет в ней никакой высоты, есть только стыд, да и то если жив остался. Далеко ли я ушел бы, вырвавшись из изолятора? До первого поста?
Едва освещенный ход петлял и ощутимо вел вниз. Один раз мой слух уловил низкий гул, а ступни ощутили легкую вибрацию бетонного пола, как будто поблизости работал некий мощный механизм, вроде высоковольтного генератора. Мне даже показалось, что в воздухе запахло озоном. Другой раз прямо над головой с воем и грохотом пронеслось что-то длинное – если не поезд метро, то я уж не знаю что. Между прочим, туннели метро должны иметь аварийные лазы, и если один лабиринт где-нибудь соединяется с другим, то…
Вернуть этому толстомордому Вадиму Вадимовичу удар по затылку – не оставаться же мне перед ним в долгу – и деру! Авось выберусь на перегон, авось не задавит поездом. Дело за малым: я не знаю, куда бежать, а местные знают, да вот беда – не скажут.
По правде говоря, не только это соображение остановило мою руку. Не мог я ударить его сзади, тишком, не мог, и все тут! Глупо, правда? А он и не думал оглядываться на меня, будто нарочно подставляясь: «Ну же, бей! Вдарь крепче! Слабо?».
Не терплю, когда меня провоцируют. Я сам себе голова, пусть и битая, и люблю решать за себя сам. Провоцируешь – гуляй.
Ход вывел в широкий коридор. По правой его стене змеились толстые кабели, в левой то и дело попадались стальные двери, а то и целые ворота. Светя фарами, мимо нас проехал электрокар, доверху груженный какими-то коробками с иностранными наклейками. Склад тут, что ли? Перевалочная база для контрабандной переброски видеоаппаратуры и офисной техники? Ни фига не понятно. Но, кажется, не наркотики, и на том спасибо…
Навстречу проехал еще один кар – с большим ящиком, наполненным металлической стружкой. Нет, это был не склад. А что? Уж не цех ли?
Какой там цех! Больше похоже на подземный завод.
– Сюда, – показал Вадим Вадимович.
Лязгнул рычаг, стальная дверь натужно отворилась. За ней оказалась вторая, точно такая же. Загорелась красная лампочка – и погасла, чуть только лязгнуло за спиной. Ага, тамбур… Экранированное помещение. Знакомые штучки…
За второй дверью оказался зал. Это и правда был цех, только не механический и не сборочный, а, скорее всего, цех регулировки чего-то радиоэлектронного. Человек тридцать разного возраста и пола, одетых в такие же белоснежные комбинезоны, каков был на мне, молча работали, то и дело поглядывая на экраны приборов. Никто не обратил на нас внимания.
Я бегло огляделся, и соображалка заработала сама по себе, без приказа. Так… Это не поточное изготовление продукции – нет конвейера. Что-нибудь мелкосерийное, если не уникальное. Скорее всего, опытное производство.
Профессиональный шпион, разумеется, увидел бы больше. Но уж чем богаты…
– Туда, – показал Вадим Вадимович. – Вон свободный стенд.
– Чем вы тут занимаетесь? – спросил я на ходу.
– Как и вся наука, – недовольно бросил он. – Счастьем человеческим.
– Что-нибудь с космосом? – Я подвигал кожей на лбу, вспомнил первоисточник и ехидно ухмыльнулся.
– Угадал. А теперь помолчи.
В каком, интересно, смысле – «угадал»?
– Ну, – неласково спросил он меня, подведя к рабочему месту, – что умеешь?
Я пожал плечами.
– А что вам нужно?
– Для начала настроить полосковый смеситель. Вот стенд, вот требуемые характеристики. Возьмешься?
– Почему бы нет.
– Действуй.
Он отошел, а я принялся действовать. Для начала так и сяк повертел в руках смеситель, выполненный в виде отдельного модуля размером со спичечный коробок. Осмотрел топологию платы, определил материал подложки, взглянул на требуемые характеристики и с удовлетворением отметил, что на глаз ошибся в значениях частот не больше, чем на пять процентов. Хорошее дело практика, пусть даже в ней имелся перерыв. Мастерство, как говорится, не пропьешь. Ни один пловец, если у него не нарушены рефлексы, еще не разучился плавать и ни один велосипедист – ездить на велосипеде. Список можно продолжить.
Наладчики аппаратуры – не исключение, был бы под рукой нужный инструмент. Инструмент был. Я остался недоволен щупом и изготовил новый, потратив на это минут десять. Еще минут пять ушло на резку скальпелем индиевой фольги – ее квадратики, которые липнут к плате, как пластилин, как раз и изменяют характеристики устройства. За это время прогрелись приборы, и я выставил на них рабочий режим. Стенд был древний, даже без компьютерного управления, но и я ведь настраивал не крылатую ракету, а простейшее устройство, а кроме того, в моем положении привередничать не приходилось.