Зазеркальная империя. Гексалогия
Шрифт:
Только когда ледяное поле вокруг укрепившихся путешественников опустело, Сергей Владимирович опустил на ледяную насыпь сразу зашипевший ствол пулемета и вымученно улыбнулся спутникам подрагивающими губами:
– Против лома – нет приема!
– Ты где эту пушку раздобыл, Владимирыч?! – прокричал Николай, лихорадочно вставляя в пистолетную обойму новые патроны и время от времени поглядывая через край мелкого окопчика в сторону противника.
– Места знать нужно! – откликнулся Берестов, ударом ладони отсоединяя от пулемета диск и вытаскивая из своего неистощимого вещмешка увесистый холщовый
В этот момент над головами присевших от неожиданности путешественников сипло свистнуло, послышался гулкий взрыв метрах в пятнадцати-двадцати от окопчиков, и всех засыпало ледяной крошкой.
– Миномет у них там, что ли? – растерянно проговорил Николай, инстинктивно прикрывая голову сложенными руками. – Вот влипли так влипли!
* * *
Предваряемые короткими артобстрелами атаки в этот день случались еще два раза. Видимо, нападавшие испытывали недостаток в боеприпасах к своему миномету, – к тому же не отличавшемуся особенной точностью (наверняка самодельному). Потери осажденных пока заключались в случайном осколке, даже не от мины, а ледышки, глубоко поцарапавшем щеку невезучего Жорки, да легкой контузии у всех, без исключения, от снаряда, без сомнения шального, лопнувшего метрах в пяти от укрытия. Зато «шакалов» вокруг валялось предостаточно, в большинстве своем неподвижных, хотя некоторые все-таки пытались уползти к своим, и им в этом, экономя патроны, не препятствовали.
Выяснился и источник «дьявольской силы», позволявшей нападавшим перемещаться так быстро: оказалось, что это просто-напросто обычная доска-скейт, грубо сделанная и снабженная вместо колес изрядно изношенными шарикоподшипниками! Обладатель этого средства передвижения, доставшегося осажденным в качестве трофея, теперь лежал, изредка постанывая, в нескольких шагах за бруствером Берестова, прошитый мощной очередью практически в упор, когда во время очередной атаки пулемет заело и лишь каким-то чудом он заработал в тот самый момент, когда торжествующий людоед с нечленораздельным воплем уже занес какую-то невообразимую секиру с зазубренным лезвием над видавшей виды ушанкой старика.
– А ведь патроны-то на исходе, господа, – буднично подал голос ротмистр, когда бурные восторги по поводу отражения очередной вылазки, в основном со стороны Валентины и «героя» Жорки, которому она бинтовала щеку, улеглись. – У меня осталось полтора магазина.
– У меня двенадцать штук, – невозмутимо откликнулся Александров.
Сергей Владимирович помолчал, позвякивая металлом.
– Тридцать семь россыпью и, наверное, с четверть диска в пулемете.
– А я все расстрелял! – испуганно проговорил Конькевич. – Вот, два последних в патронташе.
– Ну, тогда еще одна атака и – в рукопашную! – подытожил Чебриков. – В штыки, так сказать. Правда, штыков у нас не наблюдается... Держите, Георгий!
Раззява Жорка, конечно, чебриковский «вальтер» не поймал и, чертыхаясь, зашарил под ногами, пытаясь отыскать среди осколков льда, которые не успел вычерпать до начала первой атаки.
– Что же будет, ребята? – Валентина, судя по голосу, была на грани истерики. – Что же будет?
– Тут еще есть кое-что. – Берестов продолжал копаться в своем тюке. – Гранат пара-тройка, лимонка... Серьезная вещь. Я думаю, тратить на этих скотов не будем – для себя прибережем, если что...
Товарищи, исключая ничего, к счастью, не понимавшую Валентину, молчаливо одобрили идею, так как сдаваться на милость и без того разъяренных людоедов не хотелось никому.
В стане противника тем временем наметилось оживление. Похоже, готовилась очередная атака, на этот раз без неэффективной, как выяснилось, артподготовки. Берестов снова припал к прикладу своей смертоносной «машинки».
– Вы уж простите, если что не так...
Но что это: не промчавшись и половины пути, атакующие смешались и остановились, словно в нерешительности, а затем едва ли не быстрее, чем вперед, понеслись назад к своей базе, откуда доносились одиночные выстрелы, лязг металла и вопли. Вот простучала жиденькая автоматная очередь, еще одна, хлопнул взрыв, на таком расстоянии больше смахивающий на звук детской петарды.
– А ведь они, паразиты, нападая, ни разу не выстрелили, – промолвил, опустив ствол автомата на бруствер, ротмистр, ни к кому конкретно, по своему обыкновению, не обращаясь.
– Ты думаешь? – повернулся к нему Николай.
Звуки боя становились то отчетливее, то совсем заглушались, сминаемые порывами ветра. На таком расстоянии никак нельзя было определить, кто берет верх в неожиданной заварушке.
– А может, это краснознаменцы сзади на них напали? – наконец высказала крутившееся у всех на языке предположение Валя. – Подкрались потихоньку и...
– Чего же мы тогда сидим? – подскочил Жорка, словно его, тоже незаметно подкравшись, пырнули в мягкое место. – Помочь надо ребятам!
– Молчи уж, помощник! – одернул его Александров. – С двумя дробовыми патронами? Нужно подождать...
– Тише!
Берестов приставил ладонь, сложенную лодочкой, к уху.
Шум боя значительно поутих, и теперь изредка раздавались только одиночные выстрелы.
– Кончают...
– Кого?
– Если б знать...
Все путешественники напряженно вглядывались в темноту, стараясь определить: кто же все-таки взял верх в скоротечном бою. Тьма, однако, сгустилась настолько, что разглядеть ничего дальше вытянутой руки было невозможно.
Внезапно вдалеке замигал огонек, потом еще, еще... Огоньки мигали по очереди, загорались все разом и так же синхронно гасли, словно кто-то подавал сигнал.
– Маячат что-то, – сообщил во всеуслышание старик, хотя и без того все отлично видели загадочную иллюминацию.
– Может, нам? – предположила Валя.
Словно в ответ на ее слова, вдалеке раздался голос. Слов было не разобрать, но было понятно, что окликают именно их, осажденных. Наконец удалось расслышать:
– ...стреляйте... мы-ы... красно...
Берестов приподнялся над бруствером и, сложив руки рупором, крикнул что есть мочи:
– Егоры-ы-ыч!.. Ты-ы-ы?
– Я-а-а-а!.. – донеслось в ответ.
– Наши! – Радостно повернулся Сергей Владимирович к товарищам. – Я же говорил!