Зажги меня
Шрифт:
— Я не могу, — сказала я, положив ладони ему на руки. — Я хочу поехать, правда, очень хочу, и я ужасно рада, что тебе дают еще один шанс добиться мира, но я не нужна тебе, Дрейк. Я снова все испорчу. К тому же я не могу поехать, даже если бы это принесло пользу. Помнишь тот небольшой эпизод с убийством — комитет арестует меня, если я не найду преступника! Кстати, у меня осталось… — Я посмотрела на часы. — Осталось пять с половиной часов на поиски, и ничего не выйдет, если я поеду на ваши мирные переговоры.
Дрейк раздраженно махнул рукой и втолкнул меня в машину. Джима бесцеремонно усадили на переднее сиденье,
— Это полная чепуха. Драконы не подчиняются какому-то там комитету. Сейчас ты под моей защитой, и никто тебя не тронет.
Я попыталась было перелезть через него, но он оттолкнул меня и захлопнул дверцу.
— Дрейк! Черт бы тебя побрал, ты не можешь меня вот так увезти! Останови машину! Иштван, тормози!
Лимузин с негромким урчанием тронулся с места. Я оглянулась на отель, ругаясь вполголоса, проклиная одновременно упрямых драконов, тупых членов комитета и маньяков-инкубов. Дрейк стиснул челюсти и сплел побелевшие пальцы, в глазах его горел незнакомый мне огонь.
Я сделала глубокий вдох и напомнила себе, что он поставил на карту не меньше, чем я, и поэтому мне следует простить его поведение.
— Я понимаю, насколько это для тебя важно. Понимаю, что ты хочешь видеть меня рядом, я согласна с тобой. Я знаю, что, как твоя супруга, я обязана находиться там и оказывать тебе поддержку. Но бывают моменты, когда я просто не могу быть с тобой, и сейчас один из них. У меня очень важное дело.
— Нет, — прорычал он, окинув меня огненный взглядом. — Ты ничего не понимаешь. Я позволял те заниматься твоей мышиной возней только потому, это не мешало мне, но сейчас все изменилось. Ты моя супруга. Дела моего клана для тебя превыше всего. Все остальное вторично.
У меня на секунду отвисла челюсть, затем я с громким стуком захлопнула рот. Я оттолкнула придвинувшегося ко мне Дрейка; меня охватила ярость.
— Вторично? Моя карьера — это вторично?
— Твоя карьера — это союз со мной.
— Чушь! — заорала я, отбрасывая его руку, которая собственническим жестом обвилась вокруг моей талии. Моя карьера — это карьера Стража. Ты признал это, когда я официально согласилась стать твоей супругой.
— Я никогда не признавал подобных глупостей! — заорал он в ответ.
Я была несколько шокирована, потому что Дрейк никогда прежде не повышал на меня голос.
— Еще как признавал! В ту ночь в моем сне, когда, я дала клятву — согласилась быть твоей супругой, а согласился, чтобы я стала Стражем.
Глаза Дрейка горели так ярко, что смотреть в них было почти больно, но он больше не кричал; он заговорил негромко, но угрожающе:
— Ты попросила меня, чтобы я не делал ядовит замечаний насчет Стражей и не мешал тебе искать наставницу. Я пообещал не говорить потенциальным наставницам ничего такого, что можно было бы интерпретировать как несогласие с твоими планами. Это все, о чем ты меня просила, Эшлинг. И я выполнил твои условия целиком и полностью.
Я уставилась на него; я была слишком потрясена, слишком сильна была боль, и до меня не сразу дошел смысл того, что он сказал.
— Мы же дали друг другу слово, — наконец прошептала я.
— Да. — Лицо его казалось высеченным из камня, голос резал, словно нож. — Ты поклялась посвятить себя благополучию моего клана. Я поклялся защищать, уважать и почитать тебя.
Передо мной сидел незнакомец. Этот человек с холодным голосом не был Дрейком.
— Ты же знал, как сильно я этого хотела. Ты знал, как это важно для меня. Ты знал, что мне предназначено судьбой стать Стражем. Ты согласился не препятствовать мне.
— Я согласился не говорить ничего твоей будущей наставнице. И ничего не сказал. Требуется невероятно богатое воображение, чтобы сделать из этого вывод о том, что я одобряю твою карьеру Стража. Мне это всегда претило, и я не делал из этого тайны.
Я вспомнила ту ночь, тот сон, когда меня переполняла радость из-за того, что Дрейк решился пойти на уступки. Я вспомнила наш разговор и снова услышала его голос — он соглашался, но совсем не на то, что я имела в виду.
Он предал меня. Он обманул меня, заставил думать, будто принимает мои условия, а сам все это время использовал меня в своих целях.
Негромкий внутренний голос возразил, что если бы я не совсем лишилась мозгов от похоти, то заметила бы разницу между своими и его речами. Я знала, что внутренний голос прав. Я знала, что сама виновата в сложившейся ситуации. Я поклялась в верности Дрейку и его народу. А он предал меня.
Я встретилась с ним взглядом. Глаза его были холодны, словно зеленые льдинки, и я видела в них, насколько сильна его решимость, видела, что он не остановится ни перед чем. Он боролся за выживание своего народа, боролся вопреки всему за мир не ради собственной выгоды, не из каких-то эгоистических побуждений, а во имя всеобщего блага, во имя драконов и смертных. Я понимала его. Я понимала, почему он поступил так со мной.
Но предательства я простить не могла.
Я закрыла глаза, смахнув выступившие слезы, и открыла себя его огню, позволила ему наполнить меня, поглотить меня, иссушить все мои слезы. И пламя моего страдания зажгло ночное небо — и лимузин.
Иштван резко затормозил посреди дороги, Пал уже выволакивал Джима из машины, Дрейк выругался и ногой вышиб дверцу с криком:
— Глупая женщина! Сейчас загорится бензобак! Здесь полно машин, из-за тебя погибнет множество людей!
Я не стала ждать, пока он вытащит меня. Я выскочила в противоположную дверцу, выкрикнула приказание Джиму и побежала по разделительной полосе, огибая машины. В конце концов меня сбил седан; я полетела на тротуар; по лицу у меня катились слезы, и я старалась не слушать Дрейка, звавшего меня. Я знала его. Он был вором, он был лжецом, он мог предать любимую женщину, если у него имелась на это достаточно веская причина, но он не мог спокойно уйти и оставить погибать ни в чем не повинных людей.
— Клянусь пламенем Абаддона, Эшлинг! — задыхаясь, выговорил Джим, остановившийся рядом со мной. Но, взглянув на мое лицо, он замолчал.
Я неслась по улицам, по рыночным площадям, перебегала дорогу перед машинами, заворачивала за углы, пока не заблудилась окончательно.
Но, по крайней мере, я оторвалась от Дрейка.
Мое сердце, превратившееся в глыбу льда, когда я услышала его лживые речи, разлетелось на мелкие кусочки — я поняла, что потеряла Дрейка навсегда Я рухнула на колени прямо посередине дороги и разразилась рыданиями. Я отдала ему все, я поклялась ему в верности, я согласилась стать его второй половиной, я влюбилась в этого проклятого чешуйчатого ящера, а он обманул меня.