Здесь был ВасьВась, 1 сезон

Чуйская Маруся

Пока Вася спал, Юлька с Наполеончиком обошли по периметру «свечу», исследуя буквально каждый сантиметр на предмет входа. И они действительно нашли нечто похожее, когда завершали «кругосветное путешествие», в ста метрах левее их шалаша. Этот участок отличался от соседних излишней ровностью, явно механическим путём сгладили. Кроме того, при внимательном взгляде просматривался

едва различимый шовчик, очерчивающий полуметровый вытянутый прямоугольник, ширина около метра. В центре прямоугольника были пять каплевидных впадинок, их характерное расположение наводило на мысль: нужно прикладывать ладонь, слегка растопырив пальцы. Хотя видимо всё зависело от размеров кисти.

Юлька многократно прикладывала свои руки, то левую, то правую - результат нулевой.

– Ну, чувырла каменная, открывайся! Гости пришли!
– наконец, психанув, пнула стену.

Наполеончик поняв, что Юлька заводится, опасливо отступил на несколько шагов назад, спрятав руки за спину.

Наконец, осознав безуспешность своих стараний, Юлька смачно выругалась, вновь пнув предполагаемую дверь:

– Чтоб тебя, зараза, камнееды сожрали!

Затем внезапно подлетела к Наполеончику, хватанув его за плечо, бесцеремонно подтащила к стене. Мальчишка запоздало мычанием выразил протест.

– Заткнись, а то в лоб получишь! Нет, я тебе ухо оторву, нет, оба два сразу.

Побледнев, мальчишка тотчас выбросил из головы даже намёк на сопротивление или возражение, всецело отдался в руки Юльки. А она уже нервно обламывала края гипса, освобождая синевато-розовые пальцы императора. Судя по цвету пальцев, гипсуя, Юлька явно перестаралась: в сдавленные гипсом руки плохо поступала кровь.

Наконец, освободив синюшные ладошки мальчишки, Юлька, не думая, что причиняет боль, с силой вдавливала пальцы Наполеончика в стену. Мальчишка то багровел, то бледнел, обливаясь потом, гримаса боли волнами ходила по его лицу. Глаза затянулись пеленой слёз, сделав его слепым. Сдавленным мычанием император Латоны пытался выразить протест, но Юлька охлаждала его гневным рычанием:

– Затухни! А то нос по морде раскидаю!

В

сотый раз Наполеончик невольно подумал, что после водного лечения Юлька существенно изменилась: она всё меньше походила на андроида и всё больше на человека. Особенно когда сердилась или гневалась. В эти моменты она сильно напоминала Лис в тот злополучный день на Гайке, когда та заступилась за принцесс и грозилась кастрировать. Всё время помня это, Наполеончик и не решался громко действием сопротивляться причиняемой боли. В Юльке явно что-то сломалось и возможно навсегда.

Вася вышел к ним на голос Юльки.

– Вот вы где оглоеды. Вам как ремня всыпать или шелбанов наставить?

– Ой, Васенька!
– оставив в покое Наполеончика, бросилась к Васе Юлька.
– Выспался? Хорошо себя чувствуешь?

– Нормалёк. Что тут у вас?

– Мы с Напом…

– С Напом?

– Да, я сократила его имя, надоело, язык устаёт.

Наполеончик морщась, дул на измученные пальцы, глянул на Васю полными слёз глазами, в которых буквально вопила просьба избавить его от ига этого свихнувшегося андроида.

– Ну, и что вы с Напом?

– Это дверь, Васенька. Вход!
– Юлька подлетела к двери и с силой пнула её.
– Только зараза не открывается.

– Ясное дело: ты не хозяйка, ключа у тебя нет. Пробовала отмычку?

– Пробовала, Васенька. Триста семьдесят пять вариантов, плюс его клешни, - кивнула на Напа.

Наполеончик возмущённо засопел, хотел что-то сказать, но, глянув на Юльку, промолчал.

– Ойхохо! Офигеть!

– Что там?

– Здесь такая база данных, что моих мозгов не хватит всё загрузить.

– А ты всё и не загружай, выцеди только главное.

– Уже цедю, Васенька.

– Живые существа есть?

– Пока не обнаружила. Хотя, стоп, стоп…Упс. Есть один. Правда он спит в анабиозе уже тринадцать лет.

– Его можно разбудить?

– Можно. Только он сам скоро проснётся: будильник сработает через двадцать восемь минут.

– Хорошо, будет кому задать кучу вопросов.