Здесь ради торта
Шрифт:
— Береги себя, Меган.
Затем я возвращаюсь в квартиру и закрываю дверь.
— М-м-м, — говорит Пейсли, внезапно появляясь. — Это было странное зрелище.
Я провожу руками по волосам.
— Где ты пряталась?
— На кухне. Я вышла, когда услышала, как ты закрываешь дверь. Холстон была права. Твоя бывшая хочет тебя вернуть.
— Меган, наверное, скучно, — спорю я, собираясь сесть на диван.
— Или она поняла, что совершила ошибку, — возражает Пейсли.
— Очень жаль, — я устраиваюсь поудобнее и сплетаю пальцы за головой. — Теперь я
Пейсли устраивает свою изящную попку на подлокотник дивана.
— Мы договаривались, что ты будешь моим фальшивым парнем на острове Болд-Хед. Не здесь, — игривый взгляд пробегает по ее лицу. — Это нарушает какой-нибудь пункт контракта о местоположении?
Я пожимаю плечами.
— Этого пункта не было. Спорный момент.
— Спорный момент?
Я киваю.
Она морщит нос.
— Кажется, мне не нравится слово «спорный».
— Спорный, — пробую я и повторяю еще два раза. — Согласен. Я его ненавижу.
— Вычеркни его из английского языка.
— У меня нет полномочий.
— Ты Мастер Слова. Конечно, есть.
Наше добродушное поддразнивание делает меня счастливым человеком, заставляет смеяться и чувствовать легкость в конечностях, которая мне нравится.
— Я сражен, — говорю я, углубляя голос.
Я стараюсь сдержать мечтательную улыбку, чтобы она не проскользнула на мои губы. Я не могу поверить в то, что сейчас нахожусь именно в этом месте. В своей гостиной, наблюдаю за тем, как Пейсли устраивается на подлокотнике моего потертого дивана, опираясь одной рукой. Ее волосы ниспадают на спину, шелковая рубашка блестит в рассеянном свете лампы, а красные брюки прижимаются к каждому изгибу и выемке ее нижней части.
Она ошеломляет. А знаете, что происходит, когда вы ошеломлены? Вы не можете говорить.
Именно в таком состоянии я и оказался.
Пейсли накручивает на палец прядь белокурых волос.
— Что произошло между вами двумя? Если ты не возражаешь, что я спрашиваю. Можешь не отвечать, но мне любопытно.
— Почему? Ты пытаешься разгадать возможный фатальный недостаток?
Пейсли вздергивает брови.
— Может быть.
Отцепив руки от затылка, я перемещаюсь так, чтобы смотреть ей в лицо более открыто.
— Мы с Меган встречались чуть больше года. Все шло хорошо, а потом она нашла работу в финансовой сфере. После этого она изменилась, что меня не сильно беспокоило, ведь она младше меня на четыре года и только начинала работать на своей первой работе. Поначалу изменения были незаметными, — я потираю подбородок, перебирая в памяти примеры. — Она стала произносить слово «финансы» не как обычно, а с модным акцентом.
Пейсли кривит бровь.
— Я знаю, что это звучит как пустяк, и так оно и было. Но дальше все развивалось само собой. Она упоминала людей, с которыми встречалась, но их имена менялись. Александр стал Алексом. Роберт стал Робом. Она начала регулярно ходить на «счастливые часы», — я подношу ладони к лицу. — Я знаю, что это звучит не так уж и многозначительно, потому что это было незаметно. Я начал улавливать намеки,
— Боже, Клейн. Это ужасно.
— Большую часть наших отношений я чувствовал себя плохо. В один прекрасный день я решил, что с меня хватит. Я расстался с ней, и она выглядела облегченной. Наверное, ей не хотелось быть той, кто это сделает.
Забавно, как мне было больно в тот момент и как я оставил это позади сейчас.
— Не представляю, как можно предпочесть Алекса и Роба тебе, — Пейсли произносит их имена с презрением.
Я благодарно улыбаюсь.
— Я ценю это.
— Похоже, она тоже об этом жалеет. Что, по-твоему, изменилось?
— Спорный момент.
Пейсли морщит нос. Я смеюсь.
— Я собираюсь уходить, — объявляет она, отталкиваясь от дивана. — Завтра утром у меня ранняя встреча.
Она идет к своей обуви, с практической легкостью вставляя ноги в туфли на высоком каблуке.
Как и бейсболка, которую она надела в день футбольного матча Оливера, я определенно нашел новый прием, который считаю опасно сексуальным.
Как бы я хотел отмотать время назад, вернуть нас к тому моменту, когда мы были на моей кухне до того, как заклинание было снято, когда я был всего в нескольких секундах от того, чтобы поцеловать ее до потери сознания. Держать ее в объятиях — это был бы выдох всем телом, то, чего я ждал очень долго. Возможность, в которую я никогда не верил, что она представится мне снова.
Я встаю, чтобы открыть ей дверь.
— Спасибо, что пришла на мой футбольный матч. Точнее, за попытку прийти.
— Спасибо за ужин, — выходя за дверь, она похлопывает меня по груди. Это осторожное, небрежное прикосновение. Я бы хотел поменять его на что-то гораздо лучшее. — Увидимся.
Вместо того чтобы продолжить путь по коридору, она поворачивается и снова смотрит на меня.
— Когда все закончится, и мы вернемся с острова Болд-Хед, ты можешь позвонить ей. Своей бывшей. Если захочешь, — она пожимает плечами в такой очаровательной манере, как будто знает, что говорит слишком быстро. — Узнай, что изменилось. К этому моменту ты будешь только моим клиентом.
Она поворачивается и идет по коридору, прежде чем я успеваю сказать хоть слово против.
Я хочу сказать ей, что мне не нравится эта идея. Я официально отклоняю ее предложение.
ТВЕРДОЕ НЕТ.
ГЛАВА 18
Пейсли и Клейн
Пейсли: Как прошла презентация диорамы Оливера? Полагаю, на пять с плюсом, учитывая, что ему помогал человек с ученой степенью по этому предмету.
Клейн: Он заработал 95 баллов.
Пейсли: Достойно.