Здесь вам не клан
Шрифт:
Последнее утверждение вызвало у меня усмешку.
Одни животные всегда равнее других.
Так было, есть и будет…
А вот информации о попаданцах, вроде меня, хватало. Проблема — не наличие фактов, а отсеивание правдивой информации от городских легенд. Мигранты из порталов могли перемещаться по Земле физически, они ничем не отличались от обычных людей. Среди пришельцев встречались сильные волшебники с экзотическими способностями, но чаще всего к нам заглядывают простые смертные. Что касается эмиссаров, то первые упоминания о них датируются семидесятыми годами прошлого
Ничего не успело случиться.
Мы только начали хоронить свою планету.
Так вот, эмиссары прибывают из реальностей, настолько удаленных, что попасть туда физически, через портал, не получится. Более того, есть гипотеза, что мы все — из одного мира. А если так — с чем связано массированное вторжение? Ладно, пусть не вторжение. За полвека — меньше десяти случаев. Разведка? Фискалы, как я понял, всерьез обеспокоены нашим прибытием. И справедливо усматривают в бестелесных перемещениях систему. А там, где есть система, следует искать умысел.
Я незаметно приговорил всё, что мне принесла горничная. Блюда были горячими и невероятно вкусными. На отца явно работают повара высокой квалификации.
За окном смеркается.
Сложив грязную посуду на тележку, я выкатил всё это добро в коридор. Вернувшись в спальню, закрыл все вкладки, почистил историю и выключил ноут. Разумеется, я не застрахован от слежки со стороны родовой СБ. Посещенные мной сайты отследят и проанализируют. Вопрос в том, какие выводы сделает глава рода. Эмиссары? Ну, я могу страдать паранойей, интересоваться теориями заговора. Почему нет? Меня похитили, пытались сломать психику в чужой стране. Такие потрясения бесследно не проходят.
Обувшись, покидаю комнату.
И сталкиваюсь с Миланой.
— О, привет.
— Ты хорошо поел? — в голосе девушки искреннее беспокойство.
— Да, всё супер. Помочь с тележкой?
— Что ты, я сама! — Милана всплеснула руками. — Может… еще какие-нибудь распоряжения будут?
— Мне нужно встретиться с Артуром Олеговичем. Как его найти?
Милана задумалась лишь на секунду:
— Я могу проводить. Только встретиться с ним не выйдет.
— Почему?
— Твой отец отправил Артура Олеговича в столицу. Машина покинула имение час назад.
— Хм, — я всё же отжал у горничной тележку и помог докатить ее до служебного лифта. Двери кабины прятались в нише за углом коридора. — Спасибо. А Маша в усадьбе?
— Ты про нашу компьютерщицу?
— Угу.
Лифт оказался просторным, обшитым деревянными панелями и зеркальными вставками. Створки дверей раздвинулись, выпуская нас в… подсобку? Даже не знаю, как это назвать. Шкафчики, световые панели под потолком, простенькая деревянная
Милана перехватила у меня тележку, тронула запирающий сенсор на стене и открыла неприметную секцию. Едва тележка вкатилась в полумрак ниши, сработали скрытые механизмы. Самодвижущаяся лента утянула добычу в глубину дома. Охренеть.
— Я тебя проведу, — Милана решительно направилась к двери.
Секция затянулась серыми створками.
Из подсобки мы попали в очередной коридор, свернули налево, спустились по ступенькам и выбрались в сад с черного хода.
— Видишь тропинку? — Милана указала куда-то вправо.
— Да.
— Двигайся по ней через лес. С той стороны озера — одноэтажный домик. Там она и живет.
— Здорово, — восхитился я. — А черный ход на ночь запирается?
— Всё запирается, — отрезала девушка. — Но тут есть распознаватель.
— Чего?
— Камера. Распознает твое лицо, снимает блокировку.
— Понятно.
Я двинулся в указанном направлении.
А родовое гнездо имеет кучу секретов. И буквально напичкано высокотехнологичным оборудованием. Думаю, мои предки нахватались этих приемчиков в императорском дворце.
Тропинка огибала уже знакомое озеро с противоположной стороны.
Не успел я пройти и ста шагов, как меня накрыло. Вспышка — и в мозг прорвался шквал образов. Чужие воспоминания.
Я — совсем маленький.
Бегу по лесу, пытаюсь спрятаться. За мной гонятся пятеро. Всем — по пять-шесть лет. Браты, горячо любимые сестрички и их отмороженные друзья. Бросаются шишками. Улюлюкают. Хотят накормить меня иголками и вымазать лицо какой-то дрянью. Взрослые не обращают на детские шалости ни малейшего внимания. Отца вообще не видно — он большую часть дня находится в императорском дворце. Если же государь отправляется в путешествие по стране, его щит бросает семью на несколько недель…
Спотыкаюсь, падаю.
Боль в ложыжке.
Мне плохо, я кричу, и это привлекает ватагу мучителей. Меня обступают, смеются, дразнят обидными словами. Должны быть гувернеры, приставленные к нам, где они? Никого нет… Вот ко мне приближается маленький мальчик с перекошенным от садистского удовольствия лицом. Это Рома. Его сложно узнать, но задремавшая память носителя вываливает кучу фактов…
Сам того не заметив, я схожу с тропы, прислоняюсь к шершавому сосовому стволу и пытаюсь удержаться на ногах. Меня шатает, в голове перемешиваются две реальности.
Гадство.
Новая вспышка.
Я просыпаюсь в своей комнате от леденящего ужаса. Мне тринадцать. Я бездарен, ничего не умею. В комнате царит ночь, она когтями вцепилась в мой измученный разум. Я не понимаю, что происходит, очень страшно. Какие-то твари из порубежья пытались меня сожрать, я отбивался от гигантских спрутов, тонул и падал в бездну…
Как тебе сны, братик?
В голове звучит противный голосок Лены. Той самой менталистки, что атаковала меня в обеденном зале. Ленка унаследовала родовые способности своей мамы — одной из жен моего дяди. И активно тестировала рвущуюся из неведомых глубин силу на затюканном слабаке.