Zeitgeist
Шрифт:
Старлиц и Виктор переходили от трупа к трупу, молча переглядываясь. Спецназовцев не просто убивали – их уничтожали разнообразными, невиданными способами. Один рухнул спиной на стену, обрушив ее, другой лежал, засыпанный канистрами. Некоторые, беспомощно паля в воздух, были перед смертью ослеплены вылитой им в лицо краской. Один бедняга сгорел заживо, не успев упасть.
Обычно жертвы смертельной перестрелки валяются как бесформенные куклы у Матью Брэйди [89] , эти же почему-то выписывали перед
89
Мэтью Брэйди (1823-1896) – знаменитый американский фотограф, прославившийся в частности своими снимками с полей Гражданской войны.
Как ни странно, двое-трое не то ожили и попытались оказать сопротивление, не то просто пришли в сознание под конец бойни, и Озбей, почему-то не прибегая уже к своему безотказному оружию, скосившему всех остальных, забил их насмерть ногами и кулаками.
Виктор нагнулся и потрясенно поднял обрывки веревок и тонкий оранжевый платок. Понюхав платок и почувствовав запах дорогих духов, он молча встретился глазами со Старлицем.
Все это с самого начала было ловушкой. Их было двое: Озбей и Гонка Уц. Озбей затащил ее сюда. Хуже того, плохие парни ее захватили, а Озбей освободил.
Озбей и его любовница покинули сцену вместе, торжествуя, в той самой спортивной машине, которая перед этим, уподобившись птице, врезалась в стену. При этом она не потеряла стекол, не обронила ни чешуйки краски. Правда, на полу остались лежать обугленные покрышки с ее колес.
Старлиц и Виктор вышли на свежий воздух, молча ежась. Говорить было не о чем. Случившееся не поддавалось описанию. Для такого нагромождения чудовищных нелепостей не было ни английских, ни русских выражений.
В кронах деревьев чирикали птички. Зета, терпеливо караулившая свой пост, посмотрела на Старлица и, разом побелев, испуганно спросила:
– Что там произошло, папа?
Старлиц хотел было ответить, но издал только нечленораздельное мычание. Слов у него не нашлось. Ему показалось, что он навсегда лишился дара речи.
И тут ожил его спутниковый телефон. Старлиц обнаружил, что способен вертеть головой, даже нажать клавишу ответа и выдавить ритуальное «алло»:
– Deus ex machina [90] . – Голос в телефоне был далекий, неузнаваемый, со смазанными интонациями.
– Что это значит? – простонал Старлиц.
90
Deus ex machina – бог из машины (лат.).
– Попробуй произнести это вслух. Скажи: «Deus ex machina».
– Зачем?
– Deus ex machina, «дух из машины» – моя сюжетная линия. У тебя тематический затор, Старлиц, кризис главного повествования. Ты не можешь двинуться ни вперед ни назад. Безвыходная ситуация! Но тут появляется бог в сверхъестественном летательном аппарате и спасает тебя. Это я о себе. Пришел мой черед. Улавливаешь?
– Вроде... – Старлиц растерянно почесал потную голову. – Это Тим из «Эшелона»?
– Он самый, прошу любить и жаловать.
Старлиц поглядел по сторонам. Виктор смотрел на него с удивлением, ужасом, неуверенной надеждой. Зета не сводила взгляд с деревьев, широко разинув рот и вобрав в плечи голову.
– Не вижу, кого мне жаловать, Тим.
– Посмотри вверх, – посоветовал Тим. Старлиц послушно поднял глаза к синим небесам.
Разведывательный спутник?..
– А вниз?
Датчики движения? Сейсмографы?
– Вокруг!
Видеокамеры?
– Не потеряй штаны! – радостно сказал Тим. – Левая скобка, правая скобка. Точка с запятой, дефис, скобка открывается.
– Эй, папа, – неуверенно проговорила Зета, тыча пальцем в воздух. – Кто это? Чего ему надо?
– Какой он из себя? – спросил Старлиц.
– Похож на Билла Гейтса. Если бы у Гейтса были более сильные очки и жалкая официальная должность.
– Ха-ха-ха! – засмеялся в телефоне Тим. – Какое чувство юмора! Позволь пожать тебе руку, девочка! Можешь называть меня дядя Тим.
– Он говорит, что хочет пожать тебе руку, – передал Старлиц. – Говорит, что его зовут Тим.
– Слышу, слышу! – Зета схватила воздух, яростно тряхнула рукой, поморщилась, когда невидимка потрепал ее по голове.
– Настал момент истины, – сказал механический голос Тима. – Охранять беззащитную американскую молодежь от угрозы международного терроризма – вот моя задача.
– Что происходит? – неожиданно крикнул Виктор. – Что за уродливая черная тень там, в лесной чаще?
– Он говорит, что помогает нам, – сказал Старлиц.
Виктор дернул ногой, вскрикнул, схватился за поясницу. Его бумажник, выпорхнув из кармана, раскрылся, в высокую траву полетели визитные карточки и денежные купюры разного достоинства.
– Велите ему прекратить! – потребовал Виктор.
– Тим, – сказал Старлиц в телефон, – мой партнер недоволен твоим вторжением в его частные дела.
– Пусть катится! – бойко ответил Тим все тем же неодушевленным голосом. – Куда ему деваться? Русский панк остался с пустыми руками. Он мелкий статист. Интереса для наблюдения не представляет.
Виктор отчаянно сверкнул глазами. Происходящее его категорически не устраивало.
– Остынь, Виктор, – посоветовал ему Старлиц. – Сейчас я скажу тебе важное словечко: это «Эшелон».
– Вы сказали «Эшелон»?
– Не слыхал? Произнести по буквам?
– Конечно, слыхал! «Эшелон» – легендарная капиталистическая система глобального наблюдения, наивысшее достижение темных сил, воюющих с прогрессом!
– Это близко к действительности.
– «Эшелон» – совместный проект Великобритании, США, Австралии и Новой Зеландии. Они подключаются к подводным линиям связи и используют шпионские спутники «Аквакейд», «Риолит» и «Магнум». Шпионят за Интернетом и держат под контролем электронную почту по ключевым словам.