Зеленая гадюка
Шрифт:
— Ну же. Я не стану прикасаться к ней. Если вы этого не захотите. — Петара закатила глаза.
Тамас оглядел комнату, будто размышляя над ее просьбой. Она видела, что его щеки зарумянились. Глупый намек дал желаемый эффект.
— Думаю, вы могли бы завтра вечером заглянуть ко мне домой, — прознес Тамас.
Фредерик должен был прийти к ней домой завтра вечером. Но Петара могла отметить эту встречу, или…сделать всё сегодня.
— Уже поздно.
— Посыльный принесет гадюку. Оставим её в ящике, который отнесем наверх, в одну из свободных комнат, где она никому из гостей не будет угрожать. Я правда этого хочу.
Тамас наклонил голову. Его глаза перестали блуждать, он смотрел на Петару с любопытством, словно гадая, флирт это или чудачество.
— Вы уверены?
— Ну конечно!
Они отправили посыльного домой к Тамасу и продолжили пить напитки, негромко продолжая беседу. Через двадцать минут Петера взяла руку Тамаса в свою. Он ничего не сделал, чтобы помешать этому. Через сорок минут он избавился от дурацкой шляпы, передав её прислуге, и положил ладонь Петаре на спину, время от времени опуская её ниже поясницы.
Они поговорили с чиновником из Делива, вели светскую беседу с некоторыми друзьями Петары, которые были купцами. Тамас успел обсудить свои дела с двумя генералами, а Петара тем временем восхищенно их слушала. Кто-нибудь может посчитать подобное скучным, но не она. Она родилась для стратегий и логистики. Спустя несколько лет это может стать её жизнью, от подобной мысли кружилась голова. Она и Тамас, держась за руки, могут покорить мир.
Прошло несколько часов, прежде чем вернулся посыльный. Он нес деревянный ящик, в который могла влезть пара сапог. Петара ощущала, как игристое вино начинает действовать, её ноги стояли уже не так твердо, а щеки Тамаса раскраснелись от жары, которая стояла в бальном зале. Посыльный повел их по многочисленным коридорам в прохладную комнату, там он зажег свечи и камин, только после этого он оставил их наедине с ящиком.
Петара рассматривала его, трепеща от волнения. Лишь малая его часть основывалась на змее. Конечно, она была любопытна. Кто-нибудь не совсем разумный, нашел бы змею очень увлекательной, но, в конце концов, это просто змея.
Она укорила себя за притворство. Тамас проявлял к ней интерес. Может, она могла бы предложить ему поднять наверх и без всякого предлога. Но её аристократическое воспитание заставило её действовать тоньше.
Но игры кончились. Они остались наедине. Тамас пошел к ящику, но Петера остановила его, удержав его руку в своей ладони. Она подняла глаза, её полные губы томно приоткрылись.
— Фельдмаршал, — сказала Она, — надеюсь, я не слишком спешу.
— Нет, — ответил Тамас.
Петара заурчала, он притянул ее еще ближе. Их первый поцелуй стал долгим и страстным. Она целовалась с десятками, может, с сотнями мужчин. Каждый был по-своему силен и привлекателен. Она даже целовалась с Избранными, но не с пороховыми магами. Она уже знала, что это тот опыт, который запоминается.
Тамас отстранился. Она потянулась к нему, открыв рот, но он вял ее ладонь и поднес к свету.
— Эти пальцы, — произнёс он, целуя каждый палец по очереди.
— Что с ними? — Поинтересовалась она.
— Они сделали так много.
Петара нахмурилась.
— М?
— Я впечатлен, — он продолжал целовать её пальцы, Петара сгорала от нетерпения.
— Сейчас?
— О да.
Что-то укололо ее в ладонь. Петара отстранилась от Тамаса.
— Что это?
Тамас показал ей свою руку. В пальцах он сжимал маленькую полую костяную иглу. Петара придвинулась к свечи, чтобы осмотреть ладонь. Всего лишь маленькая капля крови. Её сердце успокоилось, её поразила собственное раздражение.
— Зачем вы это сделали? — Спросила она.
Тамас достал из кармана глиняный пузырек и вонзил иглу в восковую пробку. Стальное выражение его лица пропало. Теперь он было мягким, даже доброжелательным. И чуть уставшим.
— Это займет всего лишь минуту, — сказал он, — Здесь. Вы должны почувствовать это сейчас.
Петара попыталась отступить, но ноги и руки перестали ее слушаться. Все тело одеревенело, даже веки.
— Полный паралич, — продолжил Тамас, вынув миниатюрные часы из кармана и положив их на стол рядом с ящиком, — Через две минуты вы умрете.
Петара пыталась пошевелиться, чтобы позвать на помощь. Она была готова умолять. Но ничего не получилось. Она не могла даже вздохнуть. Лоб покрылся потом. Она хотела сообщить ему, что королевская гвардия патрулирует этот коридор. Что бы он ни задумал, он погибнет. Он не сможет избежать этого.
Тамас достал патрон и медленно его раскрыл, будто ребенок, вдумчиво разворачивающий конфету. Он высыпал порох на язык и убрал картонку в карман. Петара застыла на месте. Она не могла даже упасть на пол. Все, что она могла — это смотреть.
Тамас достал кинжал и открыл защелку на ящике. Он вынул из него маленькую коробочку, на что-то нажал. Пружина щелкнула, открывая крышку.
Он ударил кинжалом в коробочку быстрее, чем мог уловить глаз. Петара была ошеломлена. Она отчаянно пыталась вспомнить, сколько прошло времени, но ее мысли заволокло туманом. Как много у нее времени по его словам? Минута? Две? Это похоже на шутку. Конечно, он не убьет ее, тем более в месте, где его преступление будет раскрыто.
— Она считала тебя подругой, — произнёс Тамас.
Она? Петара задумалась. Кто?
Тамас погрузил руку в коробочку и вынул оттуда обмякшее тельце гадюки, длиной с его предплечье и толщиной с палец человека. Это было красивое существо с узором на чешуйках в виде зеленых глаз. Кончиком кинжала Тамас попал точно в мозг гадюки, убив её.
Он подошел к ней и поднял ее руку, что она могла видеть ее.
— Эрика часто говорила о вас, — сказал он, поднимая змею и сдавливая ее челюсти большим и указательным пальцами. Крошечная пасть раскрылась, явив два клыка. Тамас прижал их к порезу на ладони Петары. Два клыка впились в кожу.