Зеленое солнце
Шрифт:
— Надеюсь, за полтора месяца не свихнусь.
— Ты здесь совсем на все лето? Раньше не удерешь?
— Не скажу, что не думала об этом. Вот кто-нибудь объяснит мне, как вы тут живете?
— Не знаю… обычно живем, каждый делает свое. Кто на янтаре, кто лес пилит, кто на фабрике, есть всякие бюджетники, есть базар, магазины. Огороды, опять же, у людей, скотина. Если б мы поближе к горам были, то, конечно, туризм бы очень выручал, а от нас до гор все-таки чуток еще ехать. Туристы как-то цивилизацию в селах до своего уровня подтягивают, потому что запросы-то у них не такие, как у сельского человека… Ну вот рядом
— По-моему, слишком уныло звучит.
— Наверное. Наверное, осознанно выбрать такую жизнь после большого города — странно. Обычно поток в другую сторону.
— Стану старой — подумаю, — привычно сморщила носик Милана. — А пока я хочу развлечений. Кстати, этот твой монастырь далеко?
— Нет. Нафига тебе?
— Съезжу посмотреть.
— Да там смотреть нечего и не очень-то пускают, — пробурчал Назар. Потянулся к чайнику, плеснул по чашкам ароматного чаю и продолжил: — Рядовому интеллигенту в нашем селе доступно чтение книг, посещение музея-аптеки и дома культуры, и есть один фрик, перевез с Черной горы хату к себе на окраину города, собирает там всякое добро, которое у некоторых еще в сараях пылится. Изображает коллекционера, но там правда интересно, мама его поддерживает, культурное наследие говорит. Но это, пожалуй, все. Кстати, ты дочитала «Милые кости»?
— А… а что? — удивленно икнула Милана.
— Да ничего такого, — смутился Назар и уткнулся в свою чашку. Насыпал себе сахару, придвинул к ней сахарницу, а потом добавил себе под нос: — Просто я прочитал… ну сразу… Думал спросить, как тебе вообще.
— В смысле «прочитал»? — впала она в ступор, будто ей предложили решить задачу из высшей математики, еще и несколькими способами.
— Ну… электронку скачал…
— Зачем?!
— Читать люблю! — почему-то насупился Назар. — Нельзя, что ли?
— Можно… Даже нужно… — бормотнула она и с интересом воззрилась на парня. — И вообще — мне понравилось. Скоро фильм должен выйти.
— Прикольно, — ожил он. — Я правда больше по ужастикам, ну и фэнтези типа «Властелина колец». У дяди Стаха библиотека огромная, я в детстве читал все, до чего дотягивался, пока рос. А сейчас заказываем бумажные для него, а я в электронке… ну просто я быстрее проглатываю, мне вечно мало. А у него есть время на бумагу.
Она слушала его, подперев голову рукой, а когда Назар замолк, проговорила:
— Ты странный.
— Почему?
— Лично я первый раз вижу человека, который прослаивает мордобой чтением книг, — глубокомысленно сообщила она. — Ты же наверняка в курсе, что о тебе в селе говорят.
— Что драчун?
— И много других разных эпитетов.
— Да у меня просто после армии два варианта было — либо в ментовку, либо к дяде Стаху в охрану. Второе логичнее, да и вообще правильнее, по-семейному. А оно знаешь… разные ситуации бывают, копатели у нас разборки устраивать любят, не ему же в это лезть.
— М-м-м… — Милана поежилась. — Ладно… Поздно уже, и чай у тебя… сонный какой-то!
Она рассмеялась и поднялась из кресла, коротко зевая и кутаясь в плед. Он проследил взглядом за ней, а потом тоже спешно встал в полный рост, оказавшись близко от нее. Улыбнулся и проговорил:
— Прохладно. Тогда спокойной ночи?
— Спокойной ночи, — отозвалась Милана и шустро потопала к дому.
«Целоваться не будем, даже в щечку», — подумал Назар, глядя ей вслед. И едва ли отдавал себе отчет в том, что абсолютно, беспредельно и до безобразия счастлив.
Следующие сорок минут жизни он потратил на то, чтобы помочь с уборкой — тушил мангал, чистил его от пепла, снизывал остатки мяса с шампуров, будто бы тоже пытался продлить вечер. И только Марья, вышедшая за посудой и наблюдающая, как он втыкает на чашки так и недопитого чаю с дурацкой улыбкой, прогнала его со словами: «Назар, ну есть же кому тут прибрать, что ты в самом деле!»
Вопреки ожиданиям, он заснул сразу, крепко и как младенец, но проснулся до будильника, неожиданно нетерпеливо подгоняя день, чтобы тот наступил и принес с собой что-то новое. И Милану. В мыслях настойчиво расцветали тюльпаны и лилии, которые никогда не встречаются на клумбах в одно время года. А потом его осенило — едва по лбу себя не шлепнул.
Он подорвался с кровати, торопливо оделся и в скрадывающем все предрассветном сумраке вышел из дома, торопливо направившись к пруду — на свое с Тюдором место. Вода была прохладная после вчерашнего дождя и свежей ночи. Но и мелко — по грудь. Наверное, он очень глупо выглядел, пробираясь с тихим плеском к рогозу, живописно раскинувшемуся чуть дальше по линии берега. Его чистили, но он все равно каждый год пробивался. А еще там цвели кувшинки. Бело-розовые водяные лилии. В июне они начали цветение и сейчас уже несколько восхитительных цветков красовались на поверхности воды.
??????????????????????????Обратно Назар топал мокрый и вдохновленный своим мальчишеством. Дома сунул кувшинку в банку, чтобы не завяла раньше времени. Потом спешно завтракал, поглядывая на невероятно нежное чудо посреди собственной кухни. А после вымылся, переоделся в рабочее и вместе с банкой направился к любимому месту своих утренних экзерсисов — к балкону Миланы.
«Усложним себе задачу», — мысленно рассмеялся Назар, вылил воду и с цветком в стеклянной таре подмышкой вскарабкался по дереву к балкону, точно как прошлым утром перепрыгнул на него, протопал к столу, на который водрузил банку, и щедро влил воды из графина, стоявшего здесь же, чтобы полностью погрузить кувшинку в жидкость, потому что они быстро гибнут, совсем не предназначены для букетов, а так есть шансы, что достоит.
А потом сбежал, посчитав свою миссию героически выполненной.
Утро тянулось невозможно медленно и, наверное, впервые за свою недолгую полукриминальную биографию он столкнулся с тем, что физически ощущал, как ему не хочется быть здесь, общаться с этими людьми и выслушивать, как где-то кого-то в соседнем районе щеманули менты — до стрельбы дошло. Даже, вроде, кого-то то ли грохнули, то ли ранили. Но Назар прекрасно понимал, что народ надо успокоить, угомонить, уверить, что их охраняют, контролируют, гарантируют, что все везде схвачено и все меры предприняты. И что он лично здесь не просто так. Мол, глядите, я Шамрай и тоже здесь! Дядька в жизни не станет рисковать именем.