Зеленые и Серые
Шрифт:
Филлида и Яннис по очереди обнялись и поцеловались с ней и с Василисом.
— А теперь попрощайтесь с гостями и спать.
— Спокойной ночи, заклинатель Александр, — хором попрощались дети, кланяясь пожилому зеленому. — Спокойной ночи, Роджер. Спокойной ночи, Кэролайн.
— Молодцы, — похвалил Василис. — Яннис, тебя подтолкнуть?
— Не-а, — ответил мальчик.
Он подошел к дереву и обнял руками ствол. Затем прижался к стволу и, просочившись сквозь кору, исчез.
— Уф, — пробормотал Роджер. — Да… действительно.
— Для
— Конечно. Василис, а что вы имели в виду, когда предлагали подтолкнуть Янниса?
— Вот его ветка. — Василис указал на большой сук футах в восьми над землей. — Я сейчас подсажу Филлиду, но Яннис любит забираться сам.
— По дереву внутри? — спросила Кэролайн.
— Да, для семилетнего это непросто, — ответил Василис. — Но мальчишка ловкий и цепкий, как бельчонок, и любит трудности. — Он обернулся к дочери: — Давай, Филлида.
Он снова обнял ее, и, подхватив под мышки, поднял к ветке с противоположной стороны от ветки Янниса и пониже фута на два. Он повернул ее лицом к ветке, и девочка уцепилась за нее руками и ногами. Несколько мгновений она серьезно смотрела на отца, и Кэролайн снова почувствовала обмен мыслями. Затем девочка сморщила носик и просочилась в ветвь, как и ее брат.
— Вместе с одеждой, — пробормотал Роджер. — Какой-то особый материал?
— Особый материал, особая обработка, переплетение нитей, — сказала Иоланте. — Раньше все приходилось делать вручную, но теперь у нас есть небольшая фабрика, где один из конвейеров производит одежду для всех зеленых.
— И обслуживается, конечно, зелеными трудящимися и манипуляторами, — добавил Василис. — Иоланте, ты останешься или вернешься вместе с нами?
— Вообще-то нам надо идти, — вмешалась Кэролайн. — Спасибо за чудный ужин.
— Да, спасибо. — Роджер бросил взгляд на жену. — Было приятно провести время и узнать о вашей культуре.
— Вы оказали нам большую честь, — сказал Василис. — Не хотите, чтобы я проводил вас домой?
— Да нет, спасибо, — ответил Роджер. — Мы сами.
— Как пожелаете. Давайте вернемся в дом полагаю, вы там оставили сумочку, Кэролайн, — и там попрощаемся.
— Я попрощаюсь сейчас, — сказала Иоланте. Молодая женщина взяла ладонь Кэролайн и, не тряся, осторожно пожала, затем протянула руку Роджеру.
— Я скоро, Василис. — Она нежно поцеловала мужа, затем подошла к дереву, обняла ствол и исчезла.
Они снова прошли через ворота с секретом и тем же путем вернулись в квартиру.
— Еще раз, очень рад, что вы пришли, — сказал Василис, когда они вошли в гостиную. — Будете рядом, заходите в любое время без стеснения.
— Непременно, — пообещал Роджер. — Я бы хотел посетить один из ваших ресторанов. Нет у вас списка адресов?
— У меня есть. — Александр вынул из внутреннего кармана карточку, похожую на визитную. — На самом деле… минуту. — Он вынул ручку и написал на обороте несколько слов. — Пожалуйста. — Он вручил карточку Роджеру.
Кэролайн заглянула через плечо. На карточке выстроились два ряда загадочных символов и ниже еще две строки по-английски: «Подателя сего обслужить на две персоны. Александр».
— Замечательно, — сказал Роджер. — Спасибо.
— А что там еще написано? — спросила Кэролайн.
— Это каилисти, наш родной язык, — пояснил Александр. — Здесь, конечно, от него мало проку, но детей мы все равно обучаем.
— В некоторых семьях взрослые заставляют их говорить на каилисти дома в течение нескольких лет, чтобы не забыли, — добавил Василис.
— У Меланты в семье было так? — Кэролайн вспомнила про акцент.
— Вероятно, — улыбнулся Александр. — Ее бабушка по материнской линии была сказителем и очень заботилась, чтобы не прервалась связь времен. Сомневаюсь, что она вообще разрешала Меланте и ее брату учить английский до трех-четырех лет. — Он покачал головой. — Она уже умерла. Два года назад.
— Сочувствую, — машинально произнесла Кэролайн.
— Вообще мы живем дольше, чем люди, — пожал плечами Александр. — Но в конечном итоге смерть приходит ко всем. Что ж, спасибо, что посетили нас. Теперь, когда вы понимаете, что поставлено на карту, надеюсь, что поступите правильно, если Меланта вернется к вам.
— Надеюсь, что вернется, — ответила Кэролайн. — До свидания.
Когда они вышли на улицу, Роджер не произнес ни слова, но Кэролайн сразу почувствовала между ними знакомое напряжение. Они прошли уже четверть квартала, и Кэролайн мучительно обдумывала, как бы прервать тягостное молчание, когда муж, наконец, заговорил.
— Вот он. — Роджер кивнул через плечо. — Машина отъезжает, видишь?
Она притворилась, будто разглядывает что-то на земле, и бросила взгляд назад.
— Да. Надеюсь, ты не очень на меня злишься?
— Я совсем не злюсь, — удивленно, но никак не сердито ответил он. — С чего бы мне злиться?
— Тебе понравилось там, а я так резко прервала визит, — с облегчением сказала она. Воображаемая стена растаяла. — С тех пор как мы вышли, ты все молчишь.
Он покачал головой.
— Знаешь, я сержусь на тебя гораздо реже, чем ты, похоже, думаешь. А молчал я потому, что не был уверен, что нас не подслушивают. Не хотел, чтобы кто-то был рядом, когда ты расскажешь, что тебя беспокоит. — Он искоса взглянул на нее. — Или я ошибаюсь?
— Нет, я действительно хотела уйти, — подтвердила Кэролайн. — Что-то здесь нечисто, Роджер.
Несколько шагов он прошел молча.
— Может, хотя бы намекнешь? Извини, я не это хотел сказать. Я имею в виду — обрисуешь.
Кэролайн пожевала губами, подбирая слова.
— Какое-то у них все неестественное, — медленно проговорила она. — Дети какие-то уж слишком послушные, взрослые — слишком честные и благородные. И, похоже, что Александр вместе с остальными старались как можно меньше говорить о Меланте, а хотели только выяснить, когда мы ее приведем.