Зелёный мяч

Розум Андрей

Вскоре мы услышали весёлое похрюкивание отдыхавших после вечерней кормёжки свиней и почувствовали незабываемый запах свинарника. Вот мы и на месте.

Дед достал из-под крыши ключ и снял ржавый навесной замок. По скрипящим деревянным ступенькам мы вошли в сторожку. Дед повесил ружьё на торчащий из стены гвоздь. Внутри было темно. Через маленькое окошко над столом пробивался осенний вечерний свет, падавший на довольно широкую деревянную кровать. Дед, несколько раз чиркнув спичкой, зажёг почерневшую керосиновую лампу, стоявшую на столе. Комната мгновенно наполнилась запахом серы и керосина, который на миг дал забыть о соседстве со свиньями. Света лампа почти не добавила. На столе, вниз страницами, лежала пожелтевшая книга

в потрёпанном переплёте. Угол комнаты занимала печка-буржуйка, рядом с ней лежала охапка дров и стояли ведро с водой и железная кружка. Через несколько минут, гудя и потрескивая сухими дровами, печка наполнила теплом сторожку. Мы сели пить чай.

Я игрался с камнями и маленькой железной машинкой, забравшись с ногами на кровать. Дед читал книгу, нагнувшись к керосиновой лампе. Несколько раз он брал со стены ружьё и выходил с фонарём на обход. Как только дверь за ним закрывалась, я тут же спрыгивал с кровати, забирался на стол и смотрел ему вслед через запотевшее грязное стекло.

При звуке его шагов я в два прыжка возвращался в уже приготовленную для моего сна кровать. Наконец дед уложил меня спать, укрыв красным ватным одеялом без пододеяльника. Было тихо и тепло. Я уснул.

Пронзительные, уже знакомые звуки разбудили меня. Ранней весной такой же визг свиньи, доносившийся со двора, неожиданно прервал мой сон и заставил покрыться мурашками. Тогда, выбежав во двор, я обнаружил нашу свинью лежащей у забора, с красным пятном на боку, и меня сразу же увели в дом.

Деда в сторожке не было. Я сбросил одеяло и на цыпочках подошёл к двери. Шум и визг были невероятными. Я попытался толкнуть дверь, но она не поддалась. Дед запер меня снаружи, оставив в петлях навесной замок. Выстрел! Шум ещё больше усилился. «Волки!!!» – вспыхнуло у меня в голове. Я быстро забрался на стол, чуть не опрокинув лампу. За окном было темно, и я ничего не мог разглядеть. Холодное стекло мгновенно запотевало, как только я к нему прижимался. Ещё выстрел! В окне была небольшая форточка. Два гвоздика и капроновая верёвочка, намотанная на них, служили защелкой. Я размотал верёвочку и потянул за гвоздик. Форточка распахнулась, чуть не ударив меня по носу. Задыхаясь от холодного воздуха и запаха свинарника, я высунул голову наружу. Никого не было. Ещё выстрел!!! Дед был где-то на противоположной стороне свинарника. Сердце моё бешено колотилось. Глаза быстро привыкали к темноте. Огромная круглая луна светила белым прожектором. Два противоречивых чувства раздирали меня. Страх и любопытство! Одно гнало меня спрятаться под красное одеяло и заткнуть пальцами уши. Другое держало в открытой форточке.

Уже потеряв надежду что-нибудь увидеть, я услышал тяжёлое прерывистое дыхание где-то совсем рядом с собой. Я повернул голову. В двух метрах от меня, тяжело дыша, стоял огромный серый волк. Клубы пара вырывались из его пасти. Наши взгляды встретились. Волк замер. Я – оцепенел. Пасть волка сомкнулась, и он подался назад, словно готовился к прыжку. Огромная луна отражалась в его чёрных стеклянных глазах. С десяток секунд мы неподвижно рассматривали друг друга. Я – огромного зверя. Волк – белобрысую голову, торчащую из форточки. В сражении взглядов победил я. Волк, тихо отступая назад, исчез во тьме.

Я не мог вытащить свою голову из форточки – онемевшее тело меня не слушалось. Руки и ноги будто покрылись мелкими колючими иголками. Оставив форточку открытой, я с большим трудом преодолел расстояние от окна до кровати, забрался под одеяло и, поджав коленки к груди, дрожал. Вскоре вернулся дед.

Этой ночью мне снился сон, где огромный серый волк с лунными глазами возвращается за мной из темноты и уносит с собой в лес. Ближайшие несколько лет мы будем часто видеться с ним по ночам, в моих снах. Мы с ним подружимся.

Луна

Я

проснулся, когда на дворе ещё было темно. По настенному радио прозвучал гимн СССР. Посреди комнаты, на ковре, лежали полосы света от уличного фонаря, пробивающегося сразу из трёх окон. Моя ночная рубашка была немного влажной и прилипала к спине. Было холодно. Ночью ко мне снова приходил Лунный волк. Он часто являлся во сне и уносил меня с собой, прикусив за ворот рубахи. Я уже к этому привык.

Из-за стены, из кухни, доносился звон кастрюль и посуды. Бабушка топила печь. Я поднялся со своей постели и тихо, на носочках, по холодному полу, вышел из большой комнаты. Забравшись с ногами на кровать в прихожей и укутавшись в толстое ватное одеяло, я стал прислушиваться и принюхиваться к тому, что делает бабушка. Мне очень нравился промежуток времени между ночью и утром. Время, когда вечерняя духота натопленного дома уходила, а тепло от потрескивающей дровами печи ещё только-только расползалось по комнатам. В это время бабушка обязательно что-то готовила. Запах дыма, смешанный с ароматом жареного лука, сала и блинов, уже добрался до прихожей. В животе от этого урчало, а рот наполнялся слюнками.

Из кухни вышла бабушка, совсем не ожидавшая увидеть меня.

– Цьфу на цябе. Напужаў мяне, – вскрикнула она, увидев мою голову, выглядывающую из-под одеяла.

Бабушка с подозрением смотрела на меня. Пугал я в последнее время не только её одну.

В начале осени произошёл случай, который заставил моих близких относиться ко мне внимательнее и даже свозить к бабке-шептухе на сеанс лечения заговорённой водой.

Как-то родственники, уложив детей спать, засиделись за поздним ужином в прихожей. Когда в два часа ночи мама с бабушкой уже убирали со стола, открылась дверь и из большой комнаты вышел я. Босой, но в штанах, в которых я ходил гулять на улицу, и в вывернутом наизнанку тёплом свитере. Мои стеклянные глаза смотрели в сторону двери на улицу. Я подошёл к ней, сел на пол и стал обувать свои ботинки на босу ногу, явно собираясь покинуть помещение. На дворе вторые сутки лил дождь.

– Ты куда это собрался, дружок, почему не спишь? – спросила мама.

Ничего не отвечая, я продолжал неловко шнуровать свой ботинок. Мама, вытирая руки о фартук, подошла ко мне и присела на корточки рядом. Бабушка в недоумении молча наблюдала за происходящим. Ни на одну, ни на вторую я не обращал никакого внимания.

– Ты куда собираешься? Ночь на дворе, – снова обратилась мама, всматриваясь в моё лицо.

Кое-как завязав шнурок, я медленно поднялся на ноги. Увидев мой ледяной взгляд, мама изменилась в лице.

– Так он же спит, – сказала она то ли себе, то ли бабушке. – Андре-е-ей, проснись. Ты куда собрался?

– Мне нужно волка покормить.

– Какого ещё волка, давай раздевайся и спать ложись, – мама схватила меня за плечи.

– Лунного, – ответил я с абсолютно безэмоциональным лицом.

Тут вмешалась стоявшая рядом бабушка.

– Не чапай яго, – тихо сказала она, – напужаеш. Пайшлі, мой каток, пайшлі да краваткі, – бабушка раздела меня и уложила обратно в кровать.

Утром мама рассказала о ночном происшествии. Меня случившееся даже повеселило. Особенно было смешно, что я собирался кормить Лунного волка. Я действительно ничего не помнил.

Спустя месяц история повторилась. Был обычный будничный вечер. Бабушка и моя двоюродная сестра щёлкали тыквенные семечки за столом в прихожей. Дед уже спал. На небе светил огромный диск луны. Мне нравилось его рассматривать, сидя у окна и вглядываясь в серые пятна на лунной поверхности. Вскоре, почистив зубы белым мятным порошком, я укрылся толстым одеялом в своей кровати в большой комнате. Уже в полной темноте, я слушал бабушкину сказку, смакуя остатки порошка на зубах…

Первым в то утро проснулся дедушка.