Зелёный поросёнок
Шрифт:
Буме, гордый и важный, поигрывая блестящей копейкой на своём животе, зорко следил, чтобы ликовали все без исключения.
– Бе-бе-е-е!!
– заголосил кто-то за памятником, и тарзаны вытащили на площадь отчаянно упирающегося козла.
– Великий Буме!
– кричал начальник тарзанов.
– Этот козёл накорябал рогом на памятнике балбеску!
– Чего наколябал?
–
– Балбеску. Это стишок такой про балбеса, - тихо объяснил охранявший его худенький тарзан.
– Про кого балбеска?
– насторожился Буме.
– Про Филиппа!
– ответил начальник.
– Тогда читай. Читай, не бойся.
У Филина каждый глаз Как огромный круглый таз. Можно плавать в том тазу, А в другом купать козу!–
громко прочитал начальник и испугался, а Буме, Тысс и Насос так расхохотались, что чуть не свалились с балкона.
Не смеялся один Филин. Из жёлтого он сделался зелёным, как огурец.
– Перелепить этого рогатого в тарзана!
– взвизгнул он.
– Не надо в тарзана! Лучше расплавьте!
– кричал козёл с таким отчаянием, что у тарзанов опустились руки.
– Долго вы ещё будете с ним возиться?
– рявкнул Буме.
Тарзаны вздрогнули и втащили брыкающегося козла в машину.
«Не-ет, - думал каждый из них, - лучше быть тарзаном, чем расплавленной лепёшкой».
«Лазве это плаздник, - испуганно думал поросёнок, - никто не ладуется. Вот в Плопасике веселились, это да! Был бы здесь Валела… Где он сейчас?» И поросёнок тихонько заплакал.
– С ликованием закончено!
– гаркнул на всю площадь Буме.
– Теперь надо кого-нибудь наградить. Приказываю наградить меня!
– Он разбежался и со всего маху прыгнул в стоявшую за троном белую ванну со льдом.
Да, да! В Пластилонии наказывали, расплавляя на солнце, а награждали, охлаждая в ледяной воде. Ведь холодный пластилин долго не теряет своей формы.
Филин, Насос и Тысс с завистью смотрели на сидящего в «холодильнике» правителя и утешали себя тем, что скоро и они станут королями.
– С награждением покончено!
– выскочив из ванны, бодро воскликнул мокрый король.
Он взобрался на трон и приказал:
– Ввести сюда этого, как его?.. Который с пуговицей! Филин и Тысс схватили плачущего, но вовсе не от страха, поросёнка и поставили его у трона.
– А-а-а, боится!
– обрадовался Буме.
– Зачем ты явился в нашу страну?
– Мне интелесно посмотлеть лазные голода и стланы…
– Не посмотреть, подсмотреть он хотел, - сказал лупоглазый Филин.
– И подслушать, - сказал Тысс.
– И пронюхать, - сказал Насос.
– И вредные разговоры вести, - добавил Буме.
– А балбеску, как козёл, ты можешь сочинить? А?
– А вот могу!
– обиделся поросёнок.
– Только пло кого?
– Вот про него, про Насоса, например.
Поросёнок внимательно посмотрел на Насоса, подумал немного и начал:
Если лежит на дологе пятак, Он не возьмет его плосто так. Насос насосом втянет так, Что в носе окажется этот пятак.Министры катались по полу и хохотали до слёз. Не смеялся только Насос. Нос его от обиды сделался фиолетовым, как баклажан.
– А про Бумса ты можешь сочинить?
– хитро спросил он.
– Могу, - сказал расхрабрившийся поросёнок и бойко выпалил:
У вашего Бумса Лот до ушей! Навелно, он здолово Ловит Мышей!Наступила мёртвая тишина. На Бумса было страшно смотреть. Буме стал таким красным, что вот-вот мог вспыхнуть и загореться.
– К Лепуну!
– рассвирепел он.
– Немедленно! Пускай при нас его перелепит.
Они уселись в машину и покатили к Лепуну, в самую глухую и тёмную часть Пластилонии, которая после блестящего дворца казалась особенно грязной.
«Ах, если бы здесь был Валела, - горестно шептал несчастный поросёнок, - он бы вам показал, как меня пелелеплять. Он бы вас самих так пелелепил, что…»
И тут из окна грязного, покосившегося дома вывалились связанные кастрюли, половники, консервные банки, бутылки и с грохотом обрушились на подъехавшую машину.
– Двадцать пять часов девяносто минут!
– потирая шишку на лбу, взревел король.
– Я же говорил, что этот Лепун сумасшедший. Придумал же, как узнавать время! Роняет всякий хлам из окна, а мы ему должны сообщать, в котором часу нам набило шишку.
Из головы поросёнка сразу вылетели все печальные мысли. Ему вдруг стало ужасно смешно.
– Посмейся, посмейся последний разочек, - зашипел Тысс.
– Сейчас тебя перелепят, вот уж тогда мы посмеёмся.
Все вышли из машины и подошли к двери дома.
– Про козу-то не забыли?
– буркнул Насос.
– Да не забыли, не забыли, - сказал Филин и достал из бумажки что-то белое.
Он подошёл к мирно стоящей у двери козе и сунул ей под нос это самое что-то белое.
Коза понюхала и вдруг диким голосом, от которого зазвенели стекла, взвизгнула:
– Брынза!!!
Все вздрогнули, а сидящая на крыше дома жаба с перепугу шлёпнулась в бочку с водой. Вода выплеснулась и окатила спящую под бочкой старую коричневую обезьяну. Обезьяна, зевая и отряхиваясь, достала из передника ключ и открыла дверь.