Зелёный поросёнок
Шрифт:
«Темно, как под кловатью, - подумал Паша, - и туфлями пахнет».
Вдруг кто-то сверху громко и удивлённо сказал:
– Тик-так! Тик-так!
Поросёнок задрал голову и увидел над выходом большие, до самого чёрного полога, часы. Под стрелками, в специальной люлечке, сидел, свесив коротенькие ножки, маленький оранжевый человечек.
– Каляка-маляка? Тик-так, - с любопытством разглядывая поросёнка, спросил человечек.
– Каляка-маляка, - на всякий случай ответил поросёнок, думая, что
Человечек подпрыгнул от радости, отчего люлечка закачалась, как маятник.
– Эсперанто говорильо? Тик-так.
– Эспеланто гололи… говоли… Да не выговаливаю я эту букву!
– обиделся поросёнок. Он очень стеснялся своего недостатка.
– Э-э-э… - разочарованно протянул человечек.
– Так вы, тик-так, говорите по-нашему? А я думал, тик-так, что вы иностранец…
– А зачем вы всё влемя тикаете?
– А как же? По-вашему, часы сами, что ли, тикать будут? Тик-так.
– А стлелки вы тоже сами клутите?
– Как?!
– вскрикнул тикающий человечек.
– Они крутиться должны? Тик-так. Меня же теперь расплющат! Ик-ик!
Громко икая от страха, человечек подпрыгнул, вцепился в толстую, как бревно, стрелку и, повиснув на ней, задёргал коротенькими ножками.
«Чего это он испугался? Кто его ласплющит?» - глядя на дёргающегося человечка, думал поросёнок.
Вдруг пластилиновая стрелка отлепилась от циферблата и вместе с человечком брякнулась на площадь.
Поросёнок ойкнул и побежал помочь Тику.
Охающий, с помятым ухом Тик отлепился от площади быстро, но оторвать от своей головы огромную, как шпала, стрелку он был не в силах. Покачиваясь под её тяжестью, стоял Тик на площади и огорчённо бормотал:
– Ничего себе влип в историю!
– Что же вы тепель будете делать?
– Отлепляться! Проводите меня, пожалуйста, до Спасалки.
– Хлю-хлю, - с готовностью ответил поросёнок.
– Идите впереди меня вот по этой улице. А если увидите машины, хрюкните мне, пожалуйста.
– Зачем?
– Я вам потом объясню. Идите скорее, умоляю!
Поросёнок затрусил вниз по узкой и тёмной улочке, а за ним, пошатываясь и заплетая ногами, пыхтел Тик со своей задевающей за дома ношей.
На дороге валялись дохлые мухи и тараканы. То ли они от голода здесь померли, то ли от духоты.
Старательно обходя мусор, поросёнок вертел головой и с интересом разглядывал дома по обеим сторонам улочки. Да и не дома это были, а две бесконечные длинные кривые стенки с дырками вместо окон.
– Там у вас летучие мыши живут?
– спросил поросёнок и вдруг увидел, что из всех круглых окон, как скворцы из скворечников,
Головы, как чучела, молча, не шевелясь, разглядывали странную процессию.
– Пропал часовщик, - тихо сказала голова сиреневого дракона.
Все остальные головы испуганно дёрнулись и исчезли так же бесшумно, как и появились.
Только розовой корове, как она ни старалась, не удалось спрятаться из-за торчащих в стороны рогов. Подёргавшись, она со злорадством сказала самой себе:
– Так тебе и надо, дурацкая корова!
– Закрыла глаза и осталась торчать из стены, как барельеф.
– Тётенька, вам больно?
– участливо спросил поросёнок у головы, но та горестно молчала и делала вид, что не слышит.
– Какие вы все бояки!
– Будешь тут боякой, - бормотал тяжело топающий Тик.
– Совсем житья нет от этой банды. Один Буме чего стоит!
– Кто-кто?
– Да есть тут у нас один правитель. Рот до ушей. Орёт - как в барабан лупит. БУМС! БУМС! БУМС! Оглохнуть можно. Вот его и назвали БУМСОМ. Если увидит, что я стрелку оторвал, - конец мне.
Да, вход в Пластилонию, видимо, был закрыт совсем не зря.
– Ну вот, пришли наконец, - негромко сказал Тик, когда они подошли к лежащему на брюхе белому автобусу без колёс.
Во всю длину автобуса красными буквами было написано: «СПАСИТЕЛЬНАЯ», а пониже: «Тайно отлепляю и прилепляю».
– Дорогой поросёнок, купите, пожалуйста, у добрейшей Мухи бутылочку отлепина. Возьмите у меня за поясом рюрик.
За белым шнурком от тапочка, который и был поясом, поросёнок увидел маленькую серебряную бумажку от конфеты.
– А что это такое… этот люлик?..
– Это же деньги!
– простонал Тик.
– Прошу вас, скорее! Только, пожалуйста, встаньте на задние спички, как будто вы человечек, а то, извините, животным у нас ничего не продают.
– Я не животное, - обиделся поросёнок.
– Знаю, знаю, - торопливо согласился Тик.
– Но Добрейшая-то этого не знает!
Поросёнок подумал, вздохнул и неловко поднялся на задние спички. Красная пуговица на его торчащем кверху носу сразу превратилась в шляпу. Теперь вместо поросёнка перед Спасалкой стояла хорошенькая зелёная девочка на тоненьких спичках, с красной шляпой на голове и увядшим букетиком цветов под мышкой. Лишним был только проволочный хвостик.
Девочка покачалась и неуклюже, как на ходулях, вошла в Спасалку. Все сиденья и пол автобуса были завалены пустыми бутылками.