Зелёный рассвет

Токацин

Голос Фрисса из скафандра звучал глухо, но дракон его понял.

– Смотри, Речник! Какая же это сила была… - изумился дракон, немного снижаясь, чтобы Фрисс рассмотрел находку. Внизу на сожжённой земле лежал на боку стальной сарматский корабль - жёлтый и охристый, в изогнутых чёрных линиях, смятый и переломленный пополам. Земля светилась вокруг него, усыпанная разбитыми фриловыми коробами. Фрисс видел, что широченная полоса почвы содрана и взрыта – какая-то сила волокла остатки корабля по земле, пока он не упокоился здесь. Речнику показалось, что в разломе желтеет сарматский скафандр, и он тронул поводья – «высади меня тут» - но Келин помотал головой.

– Мёртвые, все мёртвые. Им не поможешь, а сам сгинешь.

Он летел бесшумно, даже крылья не шуршали. Речник напряжённо вслушивался. «Какой-то странный шелест…»

Внизу чернел провал – вход в Змеиные Норы, когда-то закрытый прочнейшей крышкой из семи листов металла. Сейчас эта крышка, вывороченная и смятая, валялась поблизости, а над провалом торжествующе клубилась ирренциевая пыль. Убереги Река сделать хоть вдох в этом пылевом столбе!

Над сияющей шахтой тянулись к небу создания, порождённые чем угодно, только не этим миром – и Фрисс содрогнулся, хотя видел в жизни всякое. Это были растения – и какие огромные… Очень толстый, суженный наверху стебель - шагов сорок в длину и более ста в обхвате – был увенчан огромной красной чашей цветка с четырьмя лепестками и рядом с ними казался несоразмерно коротким – хотя куда уж длиннее! Над алой чашей покачивались длинные «стебли» потоньше, покрытые подозрительной бахромой – видимо, тычинки. Фрисс очень сомневался, что такой цветок привлечёт хоть одну пчелу.

А внизу, под стеблем, лениво переползали с места на место огромные бурые корни, проросшие сотнями мелких нитей, дёргающихся часто и беспокойно. Фрисс не мог бы измерить такой корень в локтях или шагах – разве что в Акенах пути…

«Живые башни…» - поёжился Речник, пригибаясь к драконьей спине. Растения как будто лишены были глаз – по крайней мере, пока они дракона не заметили.

– Келин, подберись ближе, - шёпотом попросил Фрисс. Дракон нехотя взмахнул крыльями – и тут один из корней взметнулся в воздух.

– Ва-а-айнег! – взвыл Келин, падая с крыла на крыло и стремительно разворачиваясь над землёй. Речник с силой дёрнул на себя поводья.

– Фриссгейн! – дракон мотнул головой, чуть не сбросив седока.

– Келин, нас не удирать прислали! – крикнул Речник. – Боишься – ссаживай меня, справлюсь один!

– Что ты надумал? Жить надоело?! – Келин, пригнув шею к земле, неотрывно глядел на зелёные башни.

– Целиком мы их не довезём. Нужно отрезать кусок, - Речник проверил, легко ли меч выходит из ножен. – Только так, чтобы они нас не сожрали. Поможешь?

– Оба без голов останемся, - дракон взмахнул хвостом. – Что нужно-то?

– Пролети под его щупальцем – так близко, как сможешь. Я отрублю его кончик, ты поймаешь. Справишься?

– Было бы что ловить. Оно мне лапы не сожжёт? Ну и тварь…

– Пока не знаю, - пожал плечами Речник. – Будь осторожен. Летим?

– Держись!

Дракон сложил крылья и стрелой промчался над шевелящимися корнями. Глаз у растения, может, и не было, но чутьё было отменное – три корня разом поднялись в воздух, один просвистел в полулокте от Келина. Дракон подался вниз и выписал петлю вокруг «щупальца» - оно замерло, потеряв цель. Речник взмахнул мечом, что-то извивающееся пронеслось мимо, и Келин торжествующе взревел – что-то забилось в его когтях, роняя зелёный сок.

– Лети что есть духу! – крикнул Фрисс, пригибаясь к седлу. Ветер ударил ему в лицо, чуть не сорвав его с драконьей спины. Позади что-то выло и грохотало, корни в ярости били по земле, но дракон был уже далеко и не останавливался ни на миг.

– Аш-ш! – Келин дёрнулся. – Оно кусается, как крыса! Что с ним делать?

– Потерпи до травы – тут садиться нельзя! – крикнул Речник, оглядываясь. Живая башня хлестала корнями соседок, но им лень было шевелиться. «Лишь бы они вслед ничем не плюнули…»

Островки странной на вид травы мелькали уже внизу, Речнику мерещилось, что она шевелится.

– Не здесь! Эта трава сродни той! – крикнул Фрисс, опуская поводья.

– Ш-ша! Будь проклят тот, кто выдумал сарматов! – отозвался дракон, и Речник даже не стал спорить.

Щупальце не дёргалось уже, присмирело, и Келин нёс его теперь в одной лапе.

– Завянет до травы – брошу тебе, и полетим дальше, - буркнул дракон.

Время тянулось невыносимо медленно. Чахлые, изуродованные излучением травы шелестели внизу. Почти Акен миновал, прежде чем под крыльями зажелтели цветущие злаки живой, необлучённой степи.

– Бросай и садись!

Келин бросил щупальце и камнем упал следом. Фрисс спрыгнул на землю.

– Как лапы? Покажи!

На когтистых пальцах виднелись мелкие порезы.

– Оно не мокрое – так, чешуйчатое. Вёрткое, как гадюка! – пожаловался дракон.

Растение, как убитая змея, ещё вяло корчилось в траве. Кончик корня был толще, чем рука Речника, восемь отростков торчали из прозрачной чешуи – четыре тонкие нити, до сих пор пытающиеся обвить пучки травы, и четыре небольшие клешни. Фрисс, поддавшись любопытству, сунул в одну из них сухую соломину – она с треском переломилась пополам.

– Странное растение, - хмыкнул Речник, тыкая палочкой в бледные присоски на корне. Узкая прорезь между ними распахнулась, превратившись в пасть с острыми ровными зубами.

– У него зелёная кровь, - сказал Келин, тронув когтем застывающий срез. – Не знаю, в каком поле такое растёт, но я бы туда не летал.

– Это не трава – это демон, - покачал головой Фрисс. – Век бы его не видеть.

Он разрубил корень надвое и осторожно затолкал в стеклянный ящик – растение уже не сопротивлялось. Убедившись, что крышка прилегает плотно, он с облегчённым вздохом стянул с себя скафандр.

– Всю живность в округе мы распугали, - хмыкнул он. – Придётся есть Руулу.

Он долго возился, срубая незрелые колосья. Нашёл обломок сухой соломины – толстенное полено – и решил прихватить с собой. На обратном пути подобрал ещё два.

Дракон с отвращением глотал незрелую Руулу и обрадовался даже ломтю ирхека, дорожного хлеба из рыбной муки. Меньшую часть ирхека Фрисс съел сам.

– Не надо бы трогать эти растения, - задумчиво сказал дракон, доев Руулу. – Сарматы убили землю, теперь земля им мстит. Стоит ли ей мешать?