Зелёный рассвет

Токацин

А на третий день Фриссгейн собрался, взял на дорогу связку сушёной рыбы и пучок съедобных корней Зелы, выкопанных из-под воды, посмотрел из-под облаков на Фейр – и направил хиндиксу на юг. Где-то там, среди обугленных руин, злобных Крыс Моджиса и жестоких Фойстов – не говоря уже о зримом и незримом Сиджене – искал потерянную станцию Гедимин. Фрисс надеялся, что сармат ещё ждёт его.

Часть 7. Глава 15. Где живут сарматы и их «мирный атом»

Глава 15. «Идис»

– Итак, в этот день Речник Фриссгейн с участка Фейр передал хиндиксу, называемую «Остролист», жителю Тенсену из рода Повилики с участка «Флан», с условием вернуть при первой просьбе и за каждый день, что она в его владении, заплатить один эл Речнику Фриссгейну, а также передать хиндиксу обратно с дневным запасом сухой травы или дров. Каждый из вас может прочитать запись об этом? Тогда напишите под ней ваши имена, - жрец кивнул Фриссу и Тенсену и положил лист перед ними. Лист был самый настоящий, с Дерева Ифи, и запись была точно такая же, какую жрец прочитал. Фрисс кивнул в ответ и расписался.

– Ну вот, Тенсен, теперь сомнения тебя покинули? – спросил он. Наринекс поставил роспись и покачал головой.

– Мы же не крысы какие-нибудь! Всё должно быть по закону. За корабль не волнуйся, верну в целости. А в Городе берегись… Эти лучи – коварная штука! Сарматы вон всегда в скафандрах, а в Город не лезут!

На этом они и разошлись – Тенсен собирался опробовать новую хиндиксу, а Речник нашёл среди тростника сухое место и переоделся, чтобы в Город войти без опаски. Снял плащ и спрятал в сумку, осторожно влез в скафандр, на него сверху нацепил пояс и перевязь с мечом, а на ноги – травяные оплётки, которые подарил ему Тенсен Повилика.

Было раннее утро, но солнце уже припекало, и Фрисс даже обрадовался, когда влез в сарматскую броню – там, по крайней мере, была система охлаждения! От Реки тянуло сохнущей тиной и ракушками, но Фрисс дышал этим воздухом с радостью – и тина, и ракушки относятся к миру живых, а ему предстояло войти в мёртвый мир, пропахший гарью и плавленым фрилом. С каждым шагом живого вокруг оставалось всё меньше… мекха, и так не самая сочная трава, под солнцем выгорела и побелела, искажённые растения сбросили листву и покрылись шипами, и Речник об одну былинку чуть не порвал скафандр. Под ногами похрустывала спёкшаяся земля, и перекатывался щебень из оплавленного рилкара и обычного речного известняка. Даже плеск воды затих, будто Фрисс ушёл далеко-далеко от Реки, а не пробирался по самому её берегу…

Полуразрушенная стена высилась впереди, осыпающиеся руины маячили за ней, как бы в дымке. Город стал ещё страшнее, когда его чахлая зелень обросла шипами вместо листьев. Теперь и намёка не было, что там есть что-то живое. Фрисс понимал, что дело в нехватке воды – ни один корень не пробьёт корку пепла, ирренция, рилкара и плавленого камня, и растения живут от дождя до дождя – но ему почудился зловещий знак в этом отступлении жизни. А найдёт ли он Гедимина? Что, если даже его броня оказалась бесполезной против Сиджена и когтей Фойстов… Речник поёжился и ускорил шаг.

Перед стеной он надел шлем и проверил, всё ли работает в его защите. Дышалось легко, лишних прорех не было. И если что, Речник мог достать оружие. Но всё равно мёртвый Город его страшил…

Лето кончилось, едва он вошёл в тень древнего здания. Тут было холодно и серо. Всегда. Речник шёл по тихим переулкам, оглядываясь на каждый шорох, и пытался представить себе, как выглядел этот город когда-то: в ярких красках, с целыми окнами и крышами, живыми дорогами, причудливыми светильниками, без пепла и пыли, без белесого мха и чахлой травы на стенах… и с людьми на улицах. Если аскес – тлакантцы, то жители Старого Города были точно такими же! И это они, низкорослые и тусклоглазые, сотворили всё это – необычные механизмы, громадные здания, ужасное оружие… Фрисс упрямо помотал головой. Никогда! Его воображения на это не хватит. Только не аскес! Хоть куванцы, но не аскес…

Наверное, необычные колебания воздуха потревожили Клоа, и пожиратель энергии вылетел из окна почти над головой Речника – странное существо цвета зелёной бирюзы, с изогнутыми крыльями и длинными хвостами, тянущимися за ним по воздуху. Фрисс замер на месте и не дышал, пока Клоа не скрылся в оконном провале соседнего дома. Речник боялся, что следом вылетит целая стая – эти существа поодиночке не живут – но больше их тут не было, путь был свободен.

Или нет? Кто-то временами глядел Фриссу в спину – задумчиво и отстранённо, и Речник чувствовал этот взгляд кожей сквозь броню и скафандр. Никого позади не было, но ощущение не уходило. Кажется, это… нечто… называли Глазами Стен, и оно иногда попадалось путникам в подземельях и развалинах. Рассказы о нём противоречили друг другу, проверять их Речник не хотел.

А интересно, если бы сам Аойген, Воин-Кот, повелитель случая, оказался тут – он не утратил бы своей силы? Не стал бы маленьким и слабым, не затерялся бы?.. Речник встряхнулся, вспомнив слова Гедимина об ЭСТ-излучении. Ага, странно оно влияет на разум. Надо собраться, не то будешь шарахаться от каждой тени! А насчёт аскес – так можно спросить у того же Гедимина. Он видел настоящих тлакантцев, даже воевал с ними, и наверняка он их помнит! Осталось только найти его и не потеряться тут самому.

Извилистая дорога к убежищу Гедимина из памяти Фрисса местами стёрлась, и Речник дважды прошёл мимо нужного здания. За углом крыса-разведчик попалась ему, и когда Фрисс отступил в переулок и оглянулся, вытирая меч, за спиной он увидел тот самый дом «с обломанным углом». Фрисс обрадованно устремился к полуобрушенной стене – и тут подумал, что Гедимин, скорее всего, сейчас ищет станцию, а убежище пустует. Снизу не было видно, открыта ли дверь на третий этаж, но из дома не доносилось ни шороха. Фрисс подождал немного, а потом решил не привлекать крыс и подняться на площадку перед дверью, тихо сесть там и подождать Гедимина. А если его тут уже нет, и убежище покинуто – наверняка убедиться в этом и уйти…

Оплавленный рилкар не крошился под ногами, но скользил так, что Фрисс вынужден был подтягиваться на руках, не доверяя коварной опоре. Он помнил, что спуск тут был нелёгким, но подъём оказался ещё тяжелее. Недаром крысы даже не пробовали залезть в убежище! Фриссу оставалось подтянуться ещё на одну скользкую «ступень» вверх, когда тень нависла над ним. Бронированная рука втянула его на площадку, и Фрисс благодарно кивнул, переводя дух. На этих ступеньках ему ещё тренироваться и тренироваться…