Зелеродов рок
Шрифт:
Валлерой протиснулся туда, где проходила сортировка.
Проводник осматривал очередную раненую.
— О, да, сломанная ключица и смещение. Вами займутся через полтора часа. — Он посмотрел на Валлероя. — Вы не заняты? Посидите здесь, но будьте осторожны: она ренсайм.
Теперь больше половины больных, ожидавших своей очереди, когда подошел Валлерой, переместились внутрь. Два фургона с плоскими днищами отвозили раненых в город и в общину. Валлерой не мог не заметить, как хорошо все организовано, но все делалось не так, как у него дома. Там он по крайней мере не испытывал бы трудностей в нахождении Клида.
— Это серьезно? — спросил он, показывая на руку Эдивы.
Женщина приподнялась, отвечая:
— Болит, когда я позволяю, но проводник сказал, что нервы не затронуты.
Повреждение переносящих селин нервов могло окончиться смертью.
— Какой проводник? — подозрительно спросил он. Дома в таких случаях звали Фарриса. Но Клид — единственный Фаррис на всей территории, и здесь не знают, как его использовать. Не знают также и о том, насколько важна для всего мира Эдива амбров Дар.
— Сектуиб… Райза. Хью, не уходи.
Из ее глаз покатились слезы, она задрожала, боль и неожиданное расслабление унесли остатки ее храбрости.
Серджи массировал спину Райзы, когда та разогнулась, отошла от очередного искалеченного солдата джена.
— Он мертв, — прошептала Райза, отдаваясь успокоительному массажу Серджи и со слезами дожидаясь, пока не отпустит сотрясающий нервы смертный шок. Райза смотрела на палатку, полную ранеными дженами; медики делали свое жестокое — и часто ненужно болезненное — дело. Они с Клидом спасли несколько жизней и несколько конечностей, которые эти мясники ампутировали бы.
Джены, поняв, что им помогают, а не просто спасают ради убийства, были благодарны. Но они не понимали, какую цену платят проводники. Райза уже отослала троих, перенасыщенных болью и страхом дженов. Клид продолжал неутомимо работать. Как проводник он безупречен. Окунулся в работу, характер выровнялся, энтран облегчился. Однако его потребность становилась для Райзы все очевидней.
В отличие от нее, Клид никогда не убивал, поэтому в таких обстоятельствах он испытывает меньшее напряжение. Сузи Дарли тоже никогда не убивала, однако ее пришлось отослать уже несколько часов назад.
Но кто посмеет сказать сектуибу Зеора, что он перерабатывает. Только его товарищ. Однако Хью куда-то исчез. Возможно, она должна подать пример: Райза поняла, что держаться наравне с этим проводником с территории Найвет — своего рода вызов. Она не должна позволять своим личным отношениям и чувствам отражаться на ее здравом смысле.
— Серджи, поработай немного с Клидом. Я сделаю перерыв и посмотрю, как дела у полковника Эмстеда.
Серджи как будто хотел возразить, но проследил за ее взглядом, направленным туда, где Клид работал с бившимся в конвульсиях дженом. Серджи с трудом глотнул и направился к гостю, сосредоточив на нем свое внимание. Райза, уже пошедшая к выходу, остановилась, восхищаясь действиями Серджи. Он так точно контролирует свое поле. Она испытала настоящий шок, когда он переместил свое внимание с нее на Клида. Теперь, хотя он всего в четырех шагах от него, она его почти не чувствует.
Серджи взял раненого за руки и держал, чтобы Клид мог работать с поврежденным черепом. Они начали о чем-то негромко говорить, и Райза повернулась к выходу.
Снаружи дети раздавали солдатам дженам обед: тушеные бобы и горох с луком, пшеничный хлеб, апельсиновый сок и свежие фрукты. Кое-кто из солдат ворчал, и Райза услышала, как ее дочь Вирена сказала одному из них:
— Ну, если не нравится наша еда, поймай кролика и съешь его, как собака!
— Ви! — воскликнула Райза. — Эти люди наши гости! Нужно всегда быть вежливой с гостями, как бы грубы они ни были с тобой.
— Да, мама, — ответила девочка, нисколько не раскаиваясь. Настоящая мамина дочь, она выглядит намного моложе своих пятнадцати лет и не показывает никаких признаков перехода, хотя с самого рождения все предсказывает, что она станет проводником. Райза не беспокоилась: сама она прошла переход в шестнадцать лет и без всяких проблем.
— Извинись перед джентльменом. — Райза положила руку на голову дочери и щупальцами — так, чтобы солдат не видел, — погладила ее волосы.
Ви очаровательно улыбнулась солдату и сказала:
— Простите, что назвала вас собакой. У нас дома две собаки, и они очень милые.
Райза чуть сильнее — но все же не причиняя боли — сжала руку, и Ви на этом закончила свое неискреннее извинение.
В сопровождении своих лейтенантов вошел Харрис Эмстед.
— Небольшое объяснение, — обратилась к нему Райза. — Вас обслуживают дети, потому что наши взрослые джены с ранеными, а я не хочу, чтобы к вашим людям сейчас приближались саймы. Мы еще не всем дали передачи… — «Мне всю ночь придется этим заниматься».
Должно быть, кто-то объяснил полковнику особенности жизни общины, потому что он сказал:
— Вероятно, они об этом просто не подумали. — Он обратился к слушающим солдатам. — Передайте это всем. — Потом снова Райзе: — Мы не можем винить вас в негостеприимстве, особенно после того, что мы сделали, но вы обещали поговорить со мной. Мои люди хотели бы знать, что с ними будет.
— О, вы отправитесь домой, как только мы сможем выделить людей для сопровождения вас до границы. Но вначале нужно заняться ранеными.
Прежде чем полковник смог ответить, подошел Серджи, и Райза повернулась к нему. Выражение его лица было холодным, хотя он тщательно контролировал свой нейгер. Ви удивленно смотрела на отца: она не привыкла видеть его расстроенным.
— Что случилось? — спросила Райза по-саймски — не из невежливости, а просто ожидая разъяснения.
Серджи ответил по-английски:
— Клид сказал, что ты больше во мне нуждаешься, а ему я мешаю. Я тебе говорил, что так и будет, но надеялся…