Земли полуночи
Шрифт:
— Я не убивала Карсена, — возразила Лапа. — Он ушёл к Сердцу.
— Конечно же, ты не убивала Карсена, — засмеялся тот. — Чтобы низшая смогла его убить — такое даже смешно себе представить. Но хоть бы ты его и убила — мне вообще на это плевать. Мы просто объявили, что ты его убила, и что за поимку преступницы объявлена награда. И то, что награду платить не придётся — это особенно приятное дополнение. Ах, как жаль, что брат сейчас не здесь! Он просто жаждет с тобой встретиться, и будет очень расстроен, что пропустил возможность как следует с тобой пообщаться. Но довольно слов — сейчас я разберусь с твоими дружками
Он повернулся ко мне и начал меня разглядывать с брезгливым выражением лица.
— Вот как? Как? — вопросил он пространство. — Каким образом эти ничтожные твари получают столько эссенции? Даже крохотной капли которой они недостойны? Впрочем, скоро я это узнаю — перед тем как отдать свою эссенцию и умереть, ты расскажешь мне всё.
Он отвернулся от меня и начал рассматривать Ленку.
— Жаль, что я не встретил тебя дома, — задумчиво сказал он. — Там бы я нашёл тебе применение, но стоит ли тащить тебя туда? — он подумал и быстро пришёл к решению: — Нет смысла. Красивых девок хватает и там. Всё, что можно с тебя взять — это твои крохи эссенции. Не повезло тебе, девка.
Он ленивым движением вытащил нож из висящих на поясе ножен. Изогнутое чёрное лезвие было с одной стороны зазубрено и совершенно не производило впечатление обычного утилитарного ножа — скорее всего, его назначение было исключительно ритуальным. В этот момент я вдруг осознал, что он сейчас будет убивать мою жену. Глаза мои затопила красная пелена, и всё наведённое безразличие без остатка смылось волной ненависти. Маден вздрогнул и посмотрел на меня — вероятно, он собирался парализовать меня опять, на этот раз понадёжнее, но я оказался быстрее. Он рухнул на землю и распластался по ней, почти раздавленный внезапной силой тяжести.
У обычного человека сейчас, наверное, ломались бы кости, и выдавливалась кровь, но Маден ничуть не пострадал и даже начал приподниматься. Я чувствовал, что удерживаю его с большим трудом — ещё несколько мгновений, и он сможет меня перебороть, и в отчаянии я послал Ленке призыв очнуться. Наверное, только этого ей и не хватало, чтобы выйти из паралича — она мгновенно метнулась к Мадену, который уже начал слегка приподниматься на руках, и глубоко вонзила ему в спину свой меч. Увидев это, наконец из ступора вышла и Тамила. В руке у неё каким-то образом тоже оказался тот странный меч с рукой духа на лезвии, и она одним длинным прыжком подскочила к Мадену. Попыталась отрубить ему голову раз, другой — её меч просто соскальзывал, так же как и с того теневого зверя. Лапа бросила бесполезные попытки, а вместо этого упёрла меч ему в спину и надавила изо всех сил. Маден зарычал оскалившись, но, не выдержав, упал опять на землю, и меч Тамилы медленно, дёргаными движениями, вошёл в него на треть лезвия. Ленка в это время ожесточённо раскачивала меч, пытаясь расширить рану, но без особого успеха. Я держал его изо всех сил, но он по-прежнему успешно сопротивлялся, совершенно не замечая двух мечей у себя в спине.
— Тяни в себя! — оскалившись, закричала Тамила. — Забирай у него живицу!
— Я не умею! — в отчаянии крикнула в ответ Ленка.
— Значит, учись!
Мы все на некоторое время застыли в статичной конфигурации, словно какая-то скульптура, вроде Лаокоона с компанией. Не знаю, что делали женщины, но через некоторое время пришло ощущение,
— Он ещё жив, не останавливайтесь! — крикнула Лапа.
Я метнулся к Мадену, продолжая его удерживать, и выхватив свой меч, одним движением тоже воткнул ему в спину. Меч поначалу было почти соскользнул, но я добавил волевое усилие, и он с большим сопротивлением всё же погрузился вглубь и, как мне показалось, даже дошёл до сердца. Впрочем, было непохоже, чтобы Мадена особо беспокоил меч в сердце — он взрыкивал, скрёб землю пальцами, пытаясь ползти, и совершенно не собирался умирать.
— Тяните в себя, тяните! — опять скомандовала Тамила.
Я попытался тянуть, и действительно почувствовал мощный поток чего-то, что должно было быть эссенцией. Мы опять застыли. Маден рычал всё реже, и в конце концов отчаянно закричал.
— Визжи, свинья! — радостно захохотала Лапа.
Поток эссенции ослабел, и Маден полностью затих, лишь время от времени содрогаясь.
— Не для тебя билось Сердце Мира, урод! — оскалившись, выдохнула Тамила.
Она резким движением выдернула свой меч, высоко подняла его, и мощным ударом отрубила ему голову. Голова, откатившись, перевернулась, а потом внезапно открыла глаза и попыталась что-то сказать — разумеется, безуспешно. Выглядело это просто жутко.
— Подыхай, Маден, не задерживай нас, — посоветовала ему Тамила, совершенно не удивляясь пытающейся говорить отрубленной голове.
— Можете вытаскивать свои ковырялки, он скоро сдохнет, — пояснила она нам. — Он сейчас пытается восстановиться, но живицы на это у него уже нет. Как только уйдут последние капли, так ему конец и придёт.
Мы послушно вытащили свои мечи из содрогающегося безголового тела. У Ленки тут же начали закатываться глаза, но я вовремя подскочил и успел подхватить её прежде, чем она упала на землю. У меня тоже закружилась голова, и поляна вокруг начала опасно покачиваться. Я торопливо опустился на землю, аккуратно придерживая окончательно обмякшую Ленку.
— Что, головка кружится? — ухмыльнулась Лапа.
Её ухмылка больше походила на гримасу, а сама она покачивалась, явно тоже в полуобморочном состоянии. Говорила она невнятно, и слова приходилось скорее угадывать.
— Что с Леной? — только и смог спросить я.
Речь у меня была, наверное, ещё хуже — я едва смог выдавить из себя эти слова. Прозвучали они невнятно, но Тамила меня прекрасно поняла.
— Очнётся она, не бойся. Сразу столько живицы сожрать — это не всякий выдержит. Но раз не померла, то скоро придёт в себя.
Она попыталась попинать тело Мадена, но без особого успеха. Сил у неё явно совсем не осталось, так что она тоже решила усесться на землю. По тому, как неловко она садилась, было ясно, что она едва удерживается, чтобы просто не упасть. Мы сидели в молчании; постепенно муть из головы у меня уходила, и приходилось всё меньше бороться, чтобы не упасть в обморок.
— Кени… — еле слышно прошептала Ленка, и я увидел, что она приоткрыла глаза.
— Всё в порядке, милая. Полежи ещё немного, скоро придёшь в себя.