Земля лишних. Том 1
Шрифт:
«Бичкрафт G36 Бонанза» тоже был здесь. Белый, с синими плоскостями крыльев и килем, но не столь изящен. Состояние почти такое же хорошее, как и у конкурента, но салон несколько потрепан, а у «Семинола» вся обивка заменена. Просторная шестиместная кабина была главным достоинством этого самолета, больше в этом классе такой не было ни у одного самолета. Помимо двух человек экипажа еще четверо могли расположиться с комфортом, сидя лицом друг к другу, у них даже был небольшой столик.
По объему пространства для багажа «бичкрафт» выигрывал, хоть и не радикально, и доступ в салон у него тоже был удобней.
Один винт мог тащить эту машину почти на тысячу морских миль со скоростью,
Дальность полета у «бичкрафта» была еще одним достоинством. «Семинол» в экономичном режиме мог лететь на тысячу четыреста тридцать километров, до того как замигает датчик аварийного запаса топлива на сорок пять минут полета. А его конкурент летел на тысячу семьсот двадцать километров. В «лабораторных условиях», разумеется, без учета ветров и прочей метеорологии. Но и топлива он потреблял побольше, чем его конкурент, хоть и ненамного. Сказывались размер, вес и мощность двигателя «Теледайн Континентал» – все же триста сил.
Хотя у самолетов подобного класса дальность – вещь относительная. Дальность зависит от нагрузки, и количество принятого на борт топлива зависит от нее же. Вес груза и пассажиров меняет способность самолета покрывать пространство просто-таки драматически. Попробую объяснить. Например, если сейчас вот в эту самую «бонанзу» сядет Джей-Джей, в чем есть, без багажа, запустит двигатель и полетит, набрав высоту два с половиной километра, или, по местному альтиметру, восемь тысяч футов, то именно в этом случае она сумеет преодолеть те самые тысячу семьсот километров. А если, например, ей составим компанию мы с Бонитой и Джо с кем-нибудь еще, то самолет пролетит в два раза меньше: восемьсот с чем-то километров. А если в компании с ней будем только мы с Бонитой, то дальность полета почти не упадет – не больше чем на семь или восемь процентов. Так произойдет, если мы полетим в экономичном режиме – чуть больше чем на половине мощности, или, согласно приборам, на двух тысячах ста оборотах вала в минуту.
Если же мы торопимся, то нам потребуется увеличить обороты и, что самое интересное, высоту. Придется забраться на десять тысяч футов, то есть выше чем на три километра, где сопротивление воздуха меньше, и тогда мы пролетим больше. Но скорость упадет – большой двухлопастной винт не сможет тянуть нас так же быстро, как на двух с половиной километрах: там для него больше «пищи». Если же опуститься еще ниже, то «пищи» для винта станет еще больше, но плотный воздух начнет сопротивляться движению самолета через него, и скорость тоже упадет. Поэтому, если хочешь куда-то не просто лететь, а еще и долететь до места, перед каждым полетом приходится посидеть над картой, вооружившись циркулем и калькулятором. Сплошная математика.
Еще один плюс «бичкрафта» – великолепный обзор со всех мест, «пайпер» в этом ему явно проигрывал.
Джей-Джей нравился «семинол», но скорее потому, что она всегда была поклонником марки «пайпер». Боните тоже он нравился, но исключительно по эстетическим соображениям. На его фоне «бичкрафт» смотрелся несколько неуклюже, со своей торчащей кабиной и раздутой в стороны «мордой», словно у него флюс с обеих сторон. Но решаю здесь я, и возможность улететь дальше и перевезти больше народу была для меня определяющим фактором. Самое главное, мы могли вылетать в нужное место вполне полноценным отрядом.
Друг хозяина аэродрома Уилла
В конце концов я пошел ва-банк и заявил Тому, что если тот не сделает скидку, то мы немедленно купим «семинол». Если же сбросит двадцать тысяч, то я плачу ему деньги прямо здесь и сейчас. Он задумался минут на пять, а затем согласился. Но при этом отказался брать наличные, а потребовал довезти его до местного офиса Северного Торгового банка – и там внести четыреста тридцать тысяч на его расчетный счет. Ну что же, мы не против.
Мы вчетвером загрузились в «фольксваген», на котором за пятнадцать минут доехали до банка. Там мы внесли деньги на счет продавца, получив от банка чек с указанием цели платежа, который заодно являлся купчей на имущество. Затем мы вернулись на аэродром. Расстроенный Тимоти уже уехал домой, а ликующий Томас передал все ключи, документы и все-все, что у него было для этого самолета, Джей-Джей. Которая немедленно и занялась им. Ее стараниями мы заполучили право аренды ангара, за который мы должны были выкладывать по семьсот экю ежемесячно. Механики брали почасовую оплату, а привлекать их на работу взялась Джей-Джей. В общем, мы обрели крылья. И хотя Джей-Джей хотела двухмоторный «семинол», судя по выражению ее лица, она была счастлива.
После покупки самолета я дал Джей-Джей поручение подготовить его к вылету завтрашним утром. Девушка сказала, что погода неустойчива и гарантировать летную с утра никто не может, но все же приняла это к исполнению. Я и сам знал, что гарантий быть не может, но несколько дней неустойчивой, но еще приличной погоды у нас оставалось. Точнее, неустойчивой непогоды. И одну поездку нам нужно было совершить.
Джей-Джей осталась разбираться с самолетом, а Мария Пилар подкинула меня к Джо, на его стоянку, куда сегодня пришли с колонной машины из ППД.
Теперь оба «перенти» стояли у Джо на площадке, под навесом и накрытые тентами со свесившимися краями. Все, теперь это транспорт отряда, пусть еще и формируемого. Сам Джо уже возился с железяками, стоя в кузове одной из машин, что-то измеряя: конструировал базы под наши «спарки» из пулемета и автоматического гранатомета. Один из его ребят сидел на корточках у переднего пассажирского места и примерял турель-кронштейн под единый пулемет – такую, какую на «хамви» ставят, но самодельную.
На капотах «перенти» всегда были дополнительные крепления под пулеметные сошки, а лобовое стекло откидывалось вперед. Поэтому справа от водителей можно было сажать двух стрелков с «печенегами», которые можно будет перекидывать с кронштейна на капот за секунду. Нормально.
У самого офисного трейлера притулилась моя «семисьпятка», грязная по самую крышу после долгой дороги, и я ей обрадовался как родной. Сел в кабину, огляделся, поморщился от запаха табака – перегонщик курящий попался. Ну ничего, выветрится.
Попрощавшись с Джо, я поехал в нашу студию над магазином, наслаждаясь тем, как уверенно и увесисто топчет землю большая «тойота». А уж для грядущего ненастья она вообще в самый раз – все лучше нормальный закрытый кузов, чем каркасно-брезентовые дверки «илтиса».