Земля лишних. За други своя
Шрифт:
Найти место для укрытия оказалось несложно. Две группы деревьев выдавались в протоку, образуя нечто вроде кармана между ними, а сверху над водой нависали кусты. Именно под ними мы и оставили лодку, накрыв ее сверху масксетью и замаскировав ветками кустарника. Должно быть, хорошо спрятали, но проверить это можно лишь днем, и то если поглядеть со стороны. Может оказаться итак, что цвет сетки, срезанных веток и окрестного кустарника сильно отличаются, и весь наш труд ушел не на маскировку, а скорее – наоборот, на выделение спрятанной лодки на фоне окружающей зелени. Ну и, кроме того, мы рассчитывали, что в эту крошечную
«Лодочники», они же – «желтые», нашли себе скрытную позицию метрах в тридцати от лодки, там, где им удавалось наблюдать как сам «зодиак», так и протоку в обоих направлениях. Мы же двумя парами направились вглубь острова, стараясь двигаться бесшумно и скрытно. По нашим расчетам, на этом островке никого не должно было быть, но, учитывая его близость к месту основного расположения банды, всякое могло случиться. Например, решили господа производители дури расширить свои плантации или просто присоединить еще один пятачок суши к своей базе. Шкипер Соуза со Смитом были здесь в последний раз еще до прошлого сезона дождей. Год прошел – местный год. Четыреста сорок дней, если помните.
Едва мы углубились в гущу кустов, деревьев, переплетенных лиан, – как нас окружил почти непроглядный мрак. Спасибо ночным монокулярам: только благодаря им нам удавалось не таранить лбами стволы деревьев. На середине острова мы разделились. Дмитрий и Маноло направились искать укрытую позицию – с таким расчетом, чтобы прикрывать тыл как нам, так и «лодочникам», а заодно спокойно развернуться. Мы же с Бонитой медленно, стараясь даже сучком не хрустнуть под подошвой, пошли дальше, в сторону противоположного берега, откуда можно было наблюдать за островом, который Соуза описал как «основной».
Выпавшая на ночь роса совершенно не испарялась – поэтому, стоило отодвинуть ветку кустарника, как на тебя с нее лил настоящий водопад. Под подошвами ботинок чавкала глина. Цвет ее мне не был виден, но я готов был голову прозакладывать, что она не отличается от той самой мерзкой красной глины в латиноамериканских джунглях, с которой я был знаком накоротке еще по Старому Свету.
Ноги старались разъехаться на ней в стороны, она неделями хранила в себе следы твоих ботинок, выдавая твой путь, она налипала на них и мешала ходить, на ней даже трава не растет. Вы представляете себе джунгли? Вот все это хитросплетение лиан, кустов, веток, листьев, чего угодно. А травы нет. Нет травы – и все тут. Не растет она во влажной красной глине. А если растет, то редкими пятнами.
К счастью, такое обширное пятно нам удалось обнаружить на самом берегу широкой протоки, возле которой мы намерены были занять позицию для наблюдения. Густой кустарник, торчащие корни, свисающие широкие листья – маскируйся как угодно. Хоть с этим здесь порядок. Мы сняли ночные очки, оглядели местность вокруг в ночники. Противоположный берег метрах в восьмидесяти, наблюдается хорошо. Видны стены каких-то домиков, сараи, за ними – кусты. Второй остров, куда ведет понтонный мостик, виден левее и дальше. До него около двухсот метров, тоже хорошо просматривается.
Мы выбрали место для лежки за упавшим стволом дерева. Оно рухнуло и пока еще не погрузилось в глину окончательно. Еще не прогнили сломанные при падении сучья, и оно опиралось на них. Вокруг мелкие кустики,
– Здесь устроимся.
– Хорошо, – шепнула Бонита.
Мы спустили с плеч рюкзаки, отстегнули снизу непромокаемые матрасики, те самые, свернутые в трубку, раскатали их по земле. На них бросили по плащ-накидке, на себя набросили по сделанной из лохматого сетчатого камуфляжа накидке с капюшоном. От бревна сверху, назад, растянули и закрепили деревянными колышками два куска масксети. Улеглись, проверили сектора наблюдения. А неплохо устроились: черта с два нас здесь обнаружишь. Даже сверху, с низко зависшего вертолета, случись у бандитов такой найдется.
Быстро провели перекличку по короткой связи. Все на местах. Все готовы. Мы понемножку начали выщипывать перед собой по листочку, по травинке – импровизированные амбразуры. Выключили ночные прицелы, взялись за пассивный ноктовизор, он же – ночной бинокль. Первая смена наблюдения была моя. Наблюдают за противником всегда по очереди, и никогда – вместе. Почему? Потому что любой наблюдатель, если он занят своим делом всерьез, устает. Попытайтесь непрерывно обшаривать взглядом передний край противника по секторам, скажем, часика два подряд. Тогда поймете, о чем я. Еще одна опасность – глаз «замыливается».
Что это значит? А то, что пейзаж становится привычным, и мозг начинает сам домысливать картинку, основываясь на знакомой ему информации, усвоенной раньше. И новые детали, появившиеся недавно, могут остаться незамеченными. Поэтому наблюдатели всегда работают в паре и по очереди.
Решили дежурить по два часа. Засекли время, и Бонита, накрывшись плащ-палаткой, улеглась набок и уснула. Умница, золотая моя, так и надо. Нечего ночью силы тратить – они днем пригодятся. Ночью здесь активность низкая, судя по всему. А что у нас на наблюдаемом объекте, кстати?
На противоположном берегу кусты были вырублены практически полностью. Под деревьями в свободном порядке были построены несколько легких домиков со щитовыми стенами, оконными проемами, затянутыми москитной сеткой вместо стекла, с низко нависающими крышами из пальмовых листьев. Свет нигде не горел, но время от времени по тропинке между домиками проходил часовой с автоматом на плече, висящим стволом вниз. Уже привычная панама, камуфляжная форма, и на панаме – накомарник. Что он в этом накомарнике в темноте видит? Только тропинку под ногами? Его счастье, что местная луна все же такая яркая, не чета той, что в Старом Свете была.
Кстати о накомарниках. Губка с приманкой для комаров удачно дополнила свежеобновленный на лицах крем-репеллент. По крайней мере, на первый взгляд облако насекомых над нами оказалось не таким густым, как раньше, хоть комариный писк давил на уши. Надеюсь, что местные часовые не настолько наблюдательны, чтобы засечь по туче комаров наблюдателей в ста метрах от себя. И «волосатые» перчатки действовали замечательно. Что может быть хуже, чем искусанные комарами суставы пальцев, особенно для снайпера? А сейчас я специально одну руку не смазывал репеллентом, наблюдал: не получается у злотворных летучих гадов даже сесть на кисть руки – волоски не дают.