Земля неведомая
Шрифт:
Доктор Леклерк озабоченно сидел рядом с пациенткой, обтирал ей лоб холодной водой. Температура не падала. Выныривая иногда из забытья, Галка чувствовала, что закипает.
— Да сделайте же хоть что-нибудь! — требовал Эшби.
— Это горячка! — оправдывался доктор. — Никто не знает, как лечить горячку!
Галка словно плыла в каком-то багрово-красном тумане. Она слышала всё, что говорили рядом с ней, но не могла отвечать и сознательно шевелиться. Тело её не слушалось, совершая какие-то собственные, судорожные рывки и движения, которые казались ей очень резкими и амплитудными, словно Галку мотало на большой карусели —
— Это ахинея, доктор, — Галке казалось, что она спорит с ним очень убедительно, но она едва шептала, — Горячка — это не самостоятельная болезнь, а просто высокая температура… Воспалительный процесс… Не имеет смысла лечить горячку — нужно лечить первопричину…
— Она что-то сказала? — Эшби метнулся к жене.
Леклерк подошёл ближе, приподнял Галкину голову, чтобы осмотреть. Голова безвольно запрокинулась назад. Молодую женщину трясло так сильно, что зубы стучали. Она вся пылала. Прикосновение к её коже обжигало, как раскалённый металл.
— Нет, ей хуже. У неё снова бред.
— Сделайте же хоть что-нибудь! — Эшби почти кричал.
— Я делаю всё, что могу…
В дверь тихонько поскреблись.
— Кто там ещё! — Джеймс был вне себя.
Дверь открылась, и в каюту проскользнул один из матросов. Индеец, высокий и бронзовокожий, в простом матросском костюме, смотревшемся на нём совершенно нелепо. Особенно в сочетании с длинными чёрными волосами, совершенно прямыми и перехваченными на лбу плетёным кожаным ремешком, с ракушечными бусами и целым набором костяных амулетов, висевших у него на шее в несколько рядов. Эшби несколько опешил от подобного явления, а Леклерк немедленно попытался выставить непрошеного гостя за дверь. Не тут-то было. Индеец, несмотря на свою худобу, оказался силён, как буйвол, и настолько же упрям.
— Мой пришёл лечить капитан, — на примитивном английском сказал он.
— Как это «лечить»? Чем лечить? Убирайся немедленно из капитанской каюты! — Доктор Леклерк не мог позволить себе кричать рядом с постелью раненой женщины, он мог только медленно теснить неотёсанного дикаря к двери и шипеть ему в лицо.
— Стойте! — Эшби схватил доктора за плечо, — Дайте ему попробовать! Алина говорила, что примитивные народы часто обладают какими-то тайными знаниями в области медицины. Быть может, и Каньо тоже что-то умеет? Если он… как это называется… шаман?
— Ну, знаете! — Леклерк раздражённо скинул руку штурмана со своего плеча, — Если вы всерьёз верите в эти шарлатанские методы…
— Я поверю в любые методы, если они окажутся действенными!
На этом дискуссия была завершена. Леклерк, ворча и возмущаясь, хотел, было, уйти, но потом передумал, решив посмотреть, что придумает этот дикарь. Каньо расстелил на столе чистую тряпочку, на которой разложил свои амулеты, какие-то корешки и сухие листья. Раскурил длинную трубку, набитую, как показалось Эшби по запаху, совсем не табаком, и начал окуривать лежавшую неподвижно Галку густым дымом. При этом он ещё и тянул какие-то заунывные и монотонные не то песни, не то заклинания. У Эшби голова пошла кругом от этого всего. А когда Каньо начал жечь какие-то корешки и свои сухие листочки, просторная каюта наполнилась плотным желтоватым дымом. А Галка, как ни странно, вдруг задышала спокойно и ровно, а потом повернулась на бок…и уснула. Леклерк, продолжавший скептически пыхтеть, прикоснулся к её голове и понял, что жар спадает: с пациентки градом катился пот.
— Изумительно, — прошептал он, — Как ты это сделал?
Индеец бесстрастно взглянул в лицо доктору.
— Мой позвать на помощь духи предков. Духи услышать и помогать. Её дух сейчас слаб — они будут удержать его на дороге в чудесная долина. Ей рано туда идти.
Эшби с просветлевшим лицом гладил свою Эли по волосам.
— Причём тут твои предки? — продолжал допытываться Леклерк.
И тут индеец улыбнулся. Кажется, впервые за всё это время.
— Не мой предки! — гортанно произнёс он. — Её предки!
7
Вверх — вниз. Вверх — вниз. Как на стареньких качелях в парке, сделанных в виде корабликов…
"Где я? Что случилось? Почему меня качает?"
Вверх — вниз. Вверх — вниз…
Голова кругом с непривычки. Что поделаешь: сухопутная крыса.
"Сказал бы кто, что однажды прокачусь по Карибскому морю на пиратском корабле — посмеялась бы, как над плоской шуточкой. А теперь-то что будешь делать, подруга? Рано или поздно корабль явится в Порт-Ройял, и вот там сразу станет ясно, что ты обманщица".
Пассажиров на пиратских кораблях действительно не бывает. Даже за деньги. А этот чёртов шкот, который нужно тянуть, пропитан смолой, и врезается в кожу ладоней, как плохо оструганная палка. Но она тянет, мысленно проклиная всё на свете: взялся за гуж — не говори, что не дюж.
— Что, девочка, тяжело? — Билли ухмыляется. С подковыркой, но беззлобно.
— Покажи, кому сейчас легко, — Галка утирает рукавом пот со лба — однако, здесь жарко. Даже слишком.
— Эй, кончай трепаться! — ага, дядюшка Жак собственной персоной. У него что, глаза на затылке? — За дело, черти сонные!.. Ты, — он тычет пальцем в её сторону. — На фор-марс, живо!
"Не кочегары мы, не плотники, — с едкой насмешкой думает Галка, взбираясь по фор-вантам наверх. — А мы монтажники-высотники… Ладно, не так уж и страшна эта морская наука, как её малюют… Но качает здесь не по-детски… Блин, вот это тренировочка для вестибулярного аппарата! А кулёчков, как в самолёте, тут не предусмотрено, не та эпоха…"
Вверх — вниз. Вверх — вниз. То к небу, то между волн…
"Непостижимо, как я тогда не загнулась… Видно, очень уж хотелось выжить".
"Вот интересно, братва вообще знает, что такое постирать рубашку? Или мы тут с Владом одни такие ненормальные?"
Сценка была — просто отпад. Галка приволокла на полубак мятый медный тазик, плеснула воды, вытащила из загашника большую ценность — кусок грубого мыла, купленного вчера в какой-то лавке. И, переодевшись в свои старые, ещё «домашние» шмотки, принялась замачивать рубашку со штанами.